Евангельская история. Книга II

Далее, в третьей притче, необыкновенно живописной и выразительной, господь Иисус Христос изобразил под видом двух братьев как книжников и фарисеев, надмевавшихся своей мнимой праведностью, так и презираемых ими грешников и мытарей. и те, и другие должны были понять, что любовь Божия не оставляет кающегося грешника на самой низкой ступени падения, но принимает его и ущедряет благодатными дарами в преизобильной мере, а посему одним не подобало кичиться и превозноситься, а другим – унывать и отчаиваться. Человек некий име два сына, и рече юнейший ею отцу: отче, даждь ми достойную часть имения, – и раздели им имение. По закону (втор. 21, 17) младший сын мог получить половину в сравнении с первородным старшим сыном. И не по мнозех днех собрав все мний сын, отыде на страну далече, и ту расточи имение свое, живый блудно. к этому бедствию присоединилось еще новое бедствие, которое низвело юного легкомысленного грешника в самую глубину падения, а вместе послужило для него поводом к раскаянию и исправлению. Изжившу же ему все, бысть глад крепок на стране той, и той начат лишатися, и шед прилепися единому от житель тоя страны, и посла его на села своя пасти свиния, – занятие самое неприятное и унизительное для иудея, – и желаше насытити чрево свое от рожец, яже ядяху свиния, и никтоже даяше ему. какая страшная нужда! но в этом бедственном положении, когда, по-видимому, не оставалось никакой надежды для падшего, в душе его начинается поворот к лучшему: он как бы просыпается от тяжкого сна духовного, сознание и здравый смысл возвращаются к нему, так что он опять начинает видеть предметы в настоящем свете. В себе же пришед рече: колико наемников отца моего избывают хлебы, аз же гладом гиблю? Востав иду ко отцу моему и реку ему: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмь достоин нарещися сын твой, сотвори мя яко единаго от наемник твоих. И востав иде ко отцу своему. в дальнейшем течении притчи не всякая черта, взятая в отдельности, имеет высшее таинственное значение, но все частные черты в совокупности, в связном и оживленном рассказе, человекообразно представляют милосердие отца небесного к кающемуся грешнику, не только возвращающее грешной душе то, что она утратила через грех, но и усугубляющее ее новыми дарами благодати. Еще же ему далече сущу, узре его отец его и мил ему бысть, и тек нападе на выю его, и облобыза его. Рече же ему сын: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмь достоит нарещися сын твой. Рече же отец к рабом своим: изнесите одежду первую, и облецыте его, и дадите перстень на руку его, и сапоги на нозе. И приведше телец упитанный заколите и ядше веселимся, яко сын мой сей мертв бе и оживе, и изгибл бе и обретеся, и начаша веселитися.

Затем следует изображение старшего сына, по-видимому, строгого исполнителя своих обязанностей, но в то же время гордого ценителя своих достоинств и безжалостного судии прегрешений ближнего. Можно ли не признать в этом живом образе ясного подобия и духовного сродства с фарисеями, книжниками и законниками, хранителями внешности и буквы закона и презрителями духа его – духа милосердия и любви? Да, это они – холодные, бессердечные, самомнящие! Бе же сын его старей на селе, и яко грядый приближися к дому, слыша пение и лики. И призвав единаго от отрок, вопрошаше: что убо сия суть? Он же рече ему, яко брат твой прииде, и закла отец тельца упитанна, яко здрава его прият. Разгневався же, и не хотяше внити, отец же его изшед моляше его. Он же отвещав рече отцу: се толико лет работаю тебе, и николиже заповеди твоя преступих, и мне николиже дал еси козляте, да со други своими возвеселился бых. Егда же сын твой сей, изъядый твое имение с любодейцами, прииде, заклал еси ему тельца питомаго. Он же рече ему: чадо, ты всегда со мною еси, и вся моя твоя суть; возвеселитижеся и возрадовати подобаше, яко брат твой сей мертв бе, и оживе, и изгибл бе и обретеся.

Неизвестно, какое впечатление произвела притча о заблудшем сыне на слушателей господа, но, имея ближайшее отношение к современникам Его, она для всех времен и для всего рода человеческого служит наглядным изображением любви Божией к кающемуся грешнику. Подобно евангельскому сыну, грешник, наделенный дарами благости Божией, предавшись влечению своей порочной воли, свергает с себя спасительное иго Божественного закона, удаляется от Бога и, погрязая в грехе глубже и глубже, расточает духовные и телесные силы, данные ему Богом. вразумляющая десница отца небесного нередко посылает заблудшему сыну различные бедствия для того, чтобы обратить его на путь покаяния и исправления. и благо грешнику, если внемлет этому возбуждающему и призывающему его гласу отца небесного; благо, если он чувствует решимость оставить грех и возвратиться опять в лоно любви Божией! Приближаясь к Богу с глубоким сознанием своего недостоинства и искренним раскаянием в грехах, он встречает в нем милосердого отца небесного, с любовью приемлющего заблудшего сына.

Из трех знаменательных притчей господа о пропавшей овце, затерянной драхме и блудном сыне книжники и фарисеи могли вывести в назидание ceбе такое заключение, что причина, по которой он не чуждался общения с грешниками и мытарями, есть милосердие Божие, взыскующее погибающего и ведущее его ко спасению. но зная, что и фарисеи, и мытари были равно одержимы страстью любостяжания. он произнес своим слушателям еще притчу о неверном управителе, в которой указал на необходимость пользоваться временными благами для приобретения вечных и на невозможность совместного служения Богу и маммоне. в этой притче спаситель представил сына века сего, – человека корыстолюбивого и притом неразборчивого в средствах приобретения, обманывавшего господина, вверившего ему управление своим имением. Человек некий бе богат, иже имяше приставника, и той оклеветан бысть к нему, яко расточает имения его. И пригласив его рече ему: что се слышу о тебе? воздаждь ответ о приставлении домовнем, не возможеши бо ктому дому строити. Рече же в себе приставник дому: что сотворю, яко господь мой отъемлет строение дому от мене? копати не могу, просити стыжуся. Разумех, что сотворю, да егда отставлен буду от строения дому, приимут мя в домы своя. так человек нетвердый в добре, вступая в сдеЛк. со своей совестью, остается верным принятому направлению и идет как бы по наклонной плоскости – от одного худого дела к другому. Призвав единаго когождо от должник господина своего, глаголаше первому: колицем должен еси господину моему? Он же рече: сто мер масла, и рече ему: приими писание твое, и сед скоро напиши п ятьдесят. Потом же рече другому: ты же колицем должен еси? Он же рече: сто мер пшеницы, и глагола ему: приими писание твое и напиши осмьдесят. И похвали господь дому строителя неправеднаго, яко мудре сотвори, яко, – присовокупил господь, – сынове века сего мудрейши паче сынов света в роде своем суть, – «изобретательны в способах и ловки в случаях к снисканию временных выгод и умножению своего достоинства не столько в себе самих, сколько во мнении других» (свт. Филарет Московский). И Аз вам глаголю, – заключил притчу господь, – сотворите себе други от мамоны неправды, да егда оскудеете, приимут вы в вечныя кровы. называя богатство неправедным или неверным, господь внушал, что оно лживо, обманчиво и совершенно не соответствует тем надеждам, какие человек возлагает на него. впрочем, этим неверным, скоропреходящим богатством, при надлежащем пользовании им, можно приобрести себе друзей на случай неизбежного обнищания, когда нужно будет расстаться с миром и при тесных дверях гроба отдать ему все, чем пользовались от него в течение жизни. Эти друзья помогут войти в небесные обители (ин. 14, 2), которые отверзаются не иначе, как делами милосердия (Мф. 25, 35–36). «Здесь, – по изъяснению святителя иоанна Златоуста, – говорится, что нужно приобретать друзей в настоящей жизни, употребляя богатство и расточая имущество на нуждающихся; здесь заповедуется не что другое, как только щедрая милостыня». такое распоряжение богатством будет сообразно с волей Домовладыки Бога, дающего его. «Если же вы, – как бы так говорил господь, – не можете исполнить этого малого поручения с надлежащей точностью и верностью, если не умеете пользоваться, как должно, добром тленным, данным вам в этой жизни только на время: кто же вверит вам богатство истинное, нетленное, которое было бы вашим достоянием на всю вечность?» Верный в мале и во мнозе верен есть, и неправедный в мале, и во мнозе неправеден есть. Аще убо в неправеднем имении верни не бысте, во истиннем кто вам веру имет? И аще в чужем верни не бысте ваше кто вам даст? Неправедное, неверное и обманчивое богатство, противополагаемое истинному, вечному, есть вместе с тем чужое, потому что дается Богом для того, чтобы пользоваться им сообразно с волей небесного Домовладыки, не для удовлетворения суетных пожеланий, а для дел милосердия и приобретения сокровища небесного (Лк. 12, 33). господь заключил это приточное наставление общим правилом, высказанным еще в нагорной беседе (Мф. 6, 24): никий же раб может двема господинома работати: ибо или единаго возненавидит, а другаго возлюбит: или единаго держится, о друзем же нерадети начнет, не можете Богу работати и мамоне, т. е. богатству. слыша эти слова господа, сребролюбивые и любостяжательные фарисеи смеялись над ним: они думали, что удачно сумели примирить, по-видимому, несогласимые противоположности в своей жизни, исполненной притворства и лицемерия. но нелицеприятный Учитель заметил им: вы есте оправдающе себе пред человеки, Бог же весть сердца ваша, яко еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом. люди, обманываясь наружностью, которой не соответствуют внутренние расположения души, могут почитать высоким и достойным уважения то, что на самом деле совсем не таково и пред всевидящими очами Божиими представляется в истинном своем свете – одним обманом и ложью.

Показав, что правильным употреблением богатства достигается вечное блаженство, Христос спаситель в следующей притче объяснил, к каким горестным последствиям приводит неправильное употребление его, жеcтoкocepдиe и надменное пренебрежение меньших братий (Мф. 25, 40) при обилии земных средств, которыми можно было бы облегчить страдания их. Человек некий бе богат, и облачашеся в порфиру и виссон, веселяся на вся дни светло. Нищ же бе некто именем Лазарь, иже лежаше пред враты его гноен, и желаше насытитися от крупиц падающих от трапезы богатаго, но и пси приходяще облизаху гной его. в этих немногих чертах ясно открывается душа богача, нищая внутренним добром: он живет исключительно в свое удовольствие, превращая дни свои в непрерывный ряд пиршеств. При каждом выходе и входе хозяину дома нельзя не приметить бедного лазаря у ворот, но он как будто не примечает его. лазарь не только беден, но и болен: и cие не трогает жестокой души богатого. Больному немного надобно; довольно было бы для него ломтя хлеба или каких-либо крошек со стола богатого: и сего лазарь тщетно желает. Псы выказывают более милосердия к несчастному, чем человек, избыточествующий дарами благости Божией, но богач не пользуется уроком, получаемым от бессловесных. в противоположность этому жестокосердому богачу бедный лазарь отличается беспрекословной покорностью воле Божией, назначившей ему такой горький жребий, искренним смирением, безропотным терпением. Хотя и богатство само по ceбе не есть порок, так же как и бедность не заслуга, но нравственные качества, выраженные богачом и лазарем в той обстановке, в какой текла жизнь их на земле, изменили судьбу их в загробной жизни. Бысть же умрети нищему и несену быти Ангелы на лоно Авраамле, т. е. в Царство небесное, в то место света и блаженства, где пребывал отец верующих (рим. 4, 11); умре и богатый, и погребоша его. И во аде возвед очи свои, сый в муках, узре Авраама издалеча, и Лазаря на лоне его. И той возглашь, рече: отче Аврааме, помилуй мя, и посли Лазаря, да омочит конец перста своего в воде, и устудит язык мой, яко стражду во пламени сем. снова между ними неравенство, но не такое, как прежде, а противоположное тому, в каком находились дотоле: тот, кто не давал крошек от столa своего изнывавшему от голода, теперь сам нуждается в капле воды. и вот богач, быть может, не смея просить лазаря по причине прежнего пренебрежения, «бесстыдным голосом» (прп. нил синайский) возопил к аврааму: посли Лазаря, как будто лазарь обязан был вознаградить его за благодеяния, какими не пользовался. Рече же Авраам: чадо, помяни, яко восприял еси благая твоя в животе твоем, и Лазарь такожде злая: ныне же зде утешается, ты же страждеши, т. е. по изъяснению преподобного исидора Пелусиота, «если сделал ты что-либо доброе, то восприял за сие, живя в роскоши и не испытав никаких превратностей; если же и он согрешил в чем, то восприял за сие, истощаемый не знавшею никаких утешений нищетою». И над всеми сими между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящии прейти отсюда к вам, не возмогут, ни иже оттуду, к нам преходят.

Эти слова как бы приподнимают край завесы, скрывающей от нас загробный мир: праведники представляются в месте блаженства, а грешники в месте мучения; те и другие разделены великой, непроходимой пропастью, потому что, по выражению святителя иоанна Златоуста, там «покаяние безвременно, зрелище кончено, закрыто состязание». и какая удивительная перемена! Живя в изобилии, богач не трогался видом нищего, а теперь, находясь в муках, жалеет о своих ближних и просит послать вестника, который предупредил бы их об ужасной будущности. Молю тя убо, отче, да послеши его в дом отца моего, имам бо пять братий, яко да засвидетельствует им, да не и тии приидут на место сие мучения. он желал для них как бы нового откровения, которое было излишне, потому что они уже имели для руководства Богооткровенное Писание. авраам сказал ему: имут Моисея и пророки в книгах, да послушают их. но этот голос Божественного откровения, пренебреженный самим богачом, показался ему недостаточным для духовного возбуждения братьев его, и он возразил: ни, отче Аврааме, но аще кто от мертвых идет к ним, покаются. – Аще Моисея и пророков не послушают, отвечал ему авраам, и аще кто от мертвых воскреснет, не имут веры. Для упорствующего в неверии оказываются напрасными самые очевидные доказательства истины: тот не поверит явлению из мира загробного, кто не верит Писанию. наглядным подтверждением этих слов служили сами иyдeи, которые не убеждались никакими чудесами господа, даже и такими, как воскрешение мертвых (ин. 12, 10).

Наставление о силе веры и смирении Лк. 17, 1–10

Господь, напомнив ученикам своим о вреде соблазнов и о прощении обид (Мф. 18, 6–7, 21–22), преподал им наставление, в котором они особенно нуждались. Постоянно окружая господа и слыша учение Eго, они сознавали, как многого недостает им для того, чтобы в точности исполнить Заповеди Его. Последовав Христу и прияв от него дар чудотворений, они все еще не могли отрешиться от земных и чувственных влечений и ожиданий, иногда прямо не понимали своего небесного Учителя (Мф. 16, 7), или же прекословили Ему (16, 22), выказывали маловериe (14, 31) и выражали такие желания, которые были несогласны с учением Его (20, 21). они сами чувствовали, что вера их далеко не на той высоте, на которой должна быть, как ближайших очевидцев и свидетелей Слова жизни (1 ин. 1, 1), а посему, обратившись к Начальнику и Совершителю веры Иисусу (Евр. 12, 2), сказали: приложи нам веру. в своем ответе господь указал им на вседействующую силу веры, которая даже и в зародыше, подобясь малейшему зерну в душе человека, может производить удивительные дела: аще бысте имели веру яко зерно горушно, глаголали бысте убо ягодичине сей: восторгнися и всадися в море: и послушала бы вас. то же самое спаситель говорил своим ученикам и прежде (Мф. 17, 20), и впоследствии (21, 21), а сравнением Царства небесного и веры с горчичным зерном (13, 31–32) хотел внушить мысль о постоянном возрастании и усилении веры, запавшей в душу человека. самое важное, на что ученики должны были обратить внимание, – это насадить в себе веру, которая постепенно и незаметно овладеет всем существом души. но, предостерегая учеников от самоуслаждения плодами веры и самолюбивого превозношения добрыми делами, господь научал их смирению примером, взятым из обыденной жизни: который от вас раба имея орюща или пасуща, иже пришедшу ему с села речет: абие минув возлязи? Но не речет ли ему: уготовай, что вечеряю, и препоясався служи ми, дондеже ям и пию, и потом яси и пиеши ты? Еда имать хвалу pабy тому, яко сотвори повеленная? не мню. Taко и вы, егда сотворите повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы, яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом. «Хотя, – замечает преподобный нил синайский, – не препятствует радоваться, что долг исполнен, однако же не дозволяет думать о себе высоко, ибо говорит, что отдан долг, а не произвольный дар, и заплатившему, что принадлежит Христу, неприлично превозноситься как благодетелю, величаясь тем, что с признательностью отдал, что от непризнательного потребовалось бы с истязанием».

Исцеление десяти прокаженных Лк. 17, 11–19

Господь Иисус Христос направил путь свой в иерусалим. он проходил по черте пограничной между самарией и галилеей и, приближаясь к некоторому селению, был встречен десятью прокаженными, между которыми один был самарянин. Проказа считалась болезнью заразительной, а посему Моисеев Закон для предохранения здоровых от заразы не дозволял страдавшим проказою жить в селениях (лев. 13, 46; Чис. 5, 2). составляя между собою общества, они блуждали в местах ненаселенных и, пока длилась болезнь, не могли входить в свои домы (4 Цар. 7, 3). Десять прокаженных, завидев небесного Учителя и узнав Его, остановились вдали и громким голосом взывали: Иисусе Наставниче, помилуй ны. Это был вопль их наболевшей души, в котором слышалась уверенность, что всемогущий Целитель и безмездный врач поможет им так же, как помогал многим другим, не менее несчастным. на такую усердную мольбу господь ответствовал: шедше покажитеся священником, и этими словами дал им разуметь, что исцеляет их, а они, со своей стороны, должны исполнить то, что на случай выздоровления предписано в законе Моисеевом, т. е. явиться к священнику для освидетельствования и принести жертву очищения (лев. 14, 2–32). то же самое заповедал господь и тем прокаженным, которых он исцелил в галилее (Мф. 8, 4; Лк. 5, 14). Прокаженные повиновались слову спасителя, чем еще более доказали свою веру в него, и когда шли, дорогою очистились и почувствовали себя здоровыми. один из них, именно самарянин, заметив чудное выздоровление, прежде чем идти к священнику, считал для себя первейшей обязанностью – из глубины сердца возблагодарить своего Благодетеля. Этот иноплеменник, обыкновенно презираемый наравне c язычниками, выказал в себе такие качества души, которые ставили его выше самих иудеев, чуждавшихся его, и своим примером представил новое доказательство той истины, что спасаемые обретались не исключительно среди плотского израиля. самарянин, отделившись от своих спутников, возвратился к Иисусу Христу и, громким голосом прославляя Бога, пал ниц к ногам Его. Заметив отсутствие остальных исцеленных, господь сказал: не десять ли очистишася? да девять где? Како не обретошася возвращшеся дати славу Богу, токмо иноплеменник сей? Хотя они и получили исцеление, но неблагодарность к Целителю легла тяжким бременем на совесть их; верующий же и благодарный самарянин был утешен заключительным словом Божественного Чудотворца, возвестившим eму не только здравие тела, но и спасение души: востав иди; вера твоя спасе тя.

Откровение о наступлении Царства Божия и пришествии Сына Человеческого Лк. 17, 20–37

Фарисеи, нередко слышавшие проповедь господа Иисуса Христа о Царствии Божием, думали, что он говорит именно о том земном и чувственном царстве Мессии, которого они ожидали а посему, воспользовавшись удобным случаем, приступили к нему с вопросом, когда наступит это царство. обличая в своем oтвете грубое заблуждение фарисеев, господь заметил, что Царство Божие не придет в таком виде, как они мечтают, а наступит тихо и незаметно, без всякого внешнего шума и блеска, так что трудно будет распознать и указать, где оно: не приидет Царствие Божие с соблюдением, ниже рекут: се зде или онде. Се бо Царствие Божие внутрь вас есть. оно уже открылось среди народа иудейского проповедью Евангелия, избранием апостолов и приобретением многих верующих; было бы излишне ожидать еще иного, более явного и торжественного наступления его. Это царство духовное, которое, водворяясь в душе, обнаруживается, по тоЛк.ванию святителя Филарета Московского, «в живой вере, в твердом уповании, в чистой совести, в ангельской любви».

Возвестив фарисеям в кратких, но выразительных словах об открытии царства своего на землe, господь обратился к ученикам с дальнейшим объяснением таин Домостроительства Божия. он указал им на суд, который он совершит над иудейским народом, отвергшим своего Мессию, a вместе с тем – и на второе пришествие свое, так что черты того и другого явления – разорения иерусалима и кончины мира – представляются сходными. явление славы Его последует не тогда, когда по отшествии Его из мира, при наступлении тяжких дней бедствий и страданий, они желали бы видеть своего Учителя чувственно, и не там, где напрасно стали бы указывать Его обманщики и мечтатели, ожидавшие земного Царства Мессии. Приидут дние, егда вожделеете единаго дне Сына Человеческаго видети, и не узрите. И рекут вам: се зде, или: се онде, не изыдите, ни пожените. грядущее откровение славы своей господь сравнил с величественным явлением природы, которое поражает глаз наблюдателя внезапностью, быстротой и обширным кругом действия: яко молния блистающися от поднебесныя на поднебесней светится, тако будет Сын Человеческий в день Свой. но прежде этого обнаружения силы и славы сыну Человеческому подобает испытать крайнее уничижение даже до креста и смерти: прежде же подобает Ему много пострадати, и искушену быти от рода сего.

Прозный суд Его застигнет людей среди обычных занятий, наступит быстро и внезапно, подобно тому, как было во время ноя и лота: якоже бысть во дни Ноевы, тако будет и во дни Сына Человеческа: ядяху, пияху, женяхуся, посягаху, до негоже дне вниде Ное в ковчег: и прииде потоп и погуби вся. Такожде и якоже бысть во дни Лотовы: ядяху, пияху, куповаху, продаяху, саждаху, здаху. В оньже день изыде Лот от содомлян, одожди камык горящ и огнь с небесе, и погуби вся. По тому же будет и в день, в оньже Сын Человеческий явится. При такой внезапности и быстроте суда Божия тот только найдет себе безопасность, кто, не думая, подобно жене лота, о земных стяжаниях, будет стараться о спасении души своей: в той день, иже будет на крове, и сосуди его в дому, да не слазит взяти их, и иже на селе, такожде да не возвратится вспять. Поминайте жену Лотову. Иже аще взыщет душу свою спасти, погубит ю, и иже аще погубит ю, живит ю. все эти наставления ближайшим образом направлены к ученикам господа, которые могли быть застигнуты исполнением суда Божия в самом иерусалиме, когда враги окружат и стеснят город; тогда-то они должны припомнить пример лотовой жены, которая при удалении из содома, вопреки повелению Божию, оглянулась и была немедленно наказана (Быт. 19, 26), и, остерегаясь той же участи, оставить все и искать спасения в поспешном бегстве. в то страшное время произойдет неожиданное разделение между людьми самыми близкими: из них одни будут спасены, а другие погибнут: Глаголю вам: в ту нощь будета два на одре едином: един поемлется, а другий оставляется. Будете две вкупе мелюще: едина поемлется, а другая оставляется. Два будета на селе: един поемлется, а другий оставляется. ночь, о которой говорил спаситель, есть, по изъяснению святителя иоанна Златоуста, ночь второго пришествия Его на страшный суд. Ученики господа, удивленные откровением о грозном будущем, спросили Его: где, Господи? как все это будет? он отвечал: идеже тело, тамо соберутся и орли. труп на языке священного Писания означает людей мертвых духовно (Мф. 8, 22; Лк. 15, 24), у которых с прекращением жизни духовной началось нравственное разложение: орел готовый на яд (авв. 1, 8) есть образ суда Божия, который быстро и неминуемо постигает духовно растленных людей. Если понимать это изречение господа Иисуса Христа о втором пришествии, можно видеть в нем намек на то собрание Ангелами из царства Его при кончине мира всех делающих беззаконие, о котором спаситель говорил прежде (Мф. 13, 41); если же относить слова Его к разрушению иерусалима, то можно находить в них буквальное исполнение, именно в том обстоятельстве, что римские войска со своими знаменами, украшенными изображением орлов, бросились, подобно хищным птицам, на омертвевший труп, т. е. иудейский народ с главным городом иерусалимом, который окружили, взяли и разорили до основания.