Евгения

– За встречу. – Поднял бокал Максим. – И за тебя. За твою неувядающую красоту, Евгения.

Неожиданно она смутилась, губы дрогнули. Она хотела что-то сказать, но промолчала, только медленно сделала глоток.

– Ты совсем не изменилась. – Сказал Максим. – Нет, вру, ты ещё похорошела за это время.

– Сколько комплиментов… Это французская кухня так действует?

Возможно, она была права. Даже на расстоянии тысяч миль Париж распространял магическую силу вечного города Любви. Или то была игра света, теней и молодого вина, заставлявшего ленивую кровь быстрей бежать по жилам…

– А вот ты изменился, Максим. – Задумчиво произнесла Евгения.

– Надеюсь, не к худшему? – Усмехнулся он.

Она с тонкой улыбкой покачала головой.

– Ты, как бы это сказать… возмужал.

– Пора уже. Скоро сорок. Сколько же мы с тобой не виделись…

– Давай не будем о возрасте. – Страдальчески сморщилась Евгения и залпом допила свой бокал.

– Тебе нечего бояться. – Максим налил по новой. – Вечер воспоминаний объявляю открытым… Вспоминаем, пока есть вино в бутылке.

– А если оно закончится? – засмеялась Евгения.

– Мы закажем ещё.

– Хочешь меня напоить? – Погрозила она пальчиком.

– Вовсе нет. Тебя дома ждёт любимый муж, а меня – холодные стены съёмной квартиры. А впереди у нас – только этот чудный вечер. Так зачем мне тебя поить? Лучше будем чуточку хмельными, как в студенчестве. Покаемся друг другу в мелких грешках, пожалуемся на несбывшиеся мечты, неосуществлённые планы, похвастаемся достижениями, поделимся планами на будущее… Начинай.

– Почему я? – Евгения провела рукой по волосам, словно хотела убедиться в их безупречности.

– Ты – женщина. – Улыбнулся Максим. – Пропускаю тебя вперёд.

Евгения задумчиво провела пальчиком по краю бокала.

– Давай ещё выпьем. – Предложила она.

– Давай. За что?

– Не знаю.

– Тогда за здоровье.

– Прекрасный тост. – Копируя интонацию героини трогательного старого фильма, протянула Евгения. – За здоровье всех присутствующих и отсутствующих…

– Твой муж ничего не скажет? – Спохватился Максим. – Ну, где ты была, всё такое… Дома не будет из-за меня неприятностей?

– Видишь ли… – Евгения покусала нижнюю губу, точно раздумывала, говорить, или не стоит. – Мы с мужем разошлись.

Рука Максима дрогнула. Вино пролилось на скатерть и растеклось красной кляксой.

– К концу дня руки не держат. – смущённо пошутил он.

– Это точно. – Понимающе кивнула Евгения.

– Значит, ты разведена? – Не поверил своим ушам Максим.

– Официально нет… Но мы не живём вместе. Уже довольно давно.

– Извини, – почему-то сказал Максим. – Мне жаль…

Он не лгал. Было время, когда позлорадствовал бы, но не теперь. Боль прошла, обиды улеглись, остался лишь привкус лёгкой горечи, как осадок старого вина на дне бокала. Он искренне желал ей стать счастливой, и ему было жаль, что этого не получилось. Но было и иное чувство – забытое, задавленное, изничтоженное, похороненное, но пробившееся хрупким ростком сквозь толщу накатанного асфальта, тёплое, осязаемое, живое…

– Всё нормально. – Натянуто улыбнулась Евгения. – Сейчас всё позади. Я в полном порядке. И, честно говоря, уже ничего не хочу менять. – Она покачала головой и безотчётным жестом снова оправила ладонью пушистые волосы.

– Что же случилось? – осторожно поинтересовался Максим.

– Он мне изменил. Завёл роман на стороне. Я собралась и ушла. Сначала он просил прощения, умолял вернуться, потом заявил, что я сама виновата, что была плохой женой, что сама не знала, чего хотела… – Она невесело усмехнулась. – В чём-то он оказался прав.

– Изменил тебе? – Переспросил Максим, сделав ударение на последнем слове. Как можно изменить ЕЙ? Просто не укладывалось у него в голове. – Он сошёл с ума?

Евгения опустила глаза, а потом вскинула голову и неожиданно спросила, глядя прямо в зрачки.

– Макс, а ты изменял жене? Только честно…

Максим невольно отвёл глаза и криво усмехнулся.

– Чёрт возьми! – Воскликнула Евгения. – Объясни же мне, почему?! Почему вы спите с другими и делаете вид, что ничего не происходит? Врёте, скрываете. Изворачиваетесь… Почему не сказать прямо, что всё кончено, что есть другая, с которой лучше?

– Ну, знаешь… Женщины тоже изменяют. А причины бывают разные. Скука, неудовлетворённость, поиск новых ощущений, удачная ситуация, внезапная страсть… Человек дорожит отношениями с женой, детьми, но ему чего-то недостаёт, он не может получить это в браке, и заполняет эту брешь романом с другой женщиной… Но и первую терять не хочет. – Максим потёр виски, – Чёрт возьми, я не психолог, мне трудно говорить на такие темы. Это посложнее, чем большой бизнес.

– А, по-моему, всё просто. – Гневно блестя глазами, возразила Евгения. – Любишь – или нет. Если ушли любовь, доверие, уважение – к чёрту такой брак. Мне тоже не всё нравилось в наших отношениях, но я искала выход, а не любовника. И дети тут не при чём. Жить под одной крышей и тихо ненавидеть друг друга – это хороший пример? Дети всё чувствуют. Антон может видеться с дочерью так часто, как пожелает. – Евгения достала из сумочки дамские сигареты. Максим вытащил зажигалку.

– Куришь?

– Когда никто не видит. Я имею в виду маму и Вику.

– Составлю компанию, – Максим вытащил свои.

– Прости, что разболталась. – Затянувшись, сказала Евгения. – Обычно я держу свои проблемы при себе. Это всё вино. – Она снова печально улыбнулась.

– Тебе так идёт улыбка… – Произнёс Максим. – Чёрт возьми, я не представляю, как можно тебе изменить.

– Когда женился, наверное, тоже не представлял, как изменишь ей. – Скептически отозвалась Евгения.

– Хочешь, я покажу тебе свою семью? – Максим полез во внутренний карман пиджака, вытащил портмоне, достал фотографию Ирины и детей.

– Красивые дети. – Отозвалась Евгения. – Дочка похожа на тебя. А сын…

– На жену. – Кивнул Максим. – Такой же рыжий, с веснушками.

Евгения устремила на Максима долгий внимательный взгляд, затем смущённо потупилась, на бледные щёки наполз яркий румянец. Пальцы левой руки комкали салфетку.

– Ты разбила мне сердце. – Горько усмехнувшись, выговорил Максим. – По сути мне было всё равно, кто станет моей женой. Ирина была чертовски похожа на тебя… Но я надеялся, что ты счастлива… Мне жаль, что всё так получилось.