Эволюционер из трущоб. Том 8

В следующий момент дым от выстрела Оторвы рассеялся, и я увидел, что старая не получила совершенно никакого урона. Она насмешливо уставилась на меня и снова раззявила кривозубую пасть.

— Да сдохни ты наконец! — гаркнул я, на этот раз оказавшись на долю секунды быстрее, чем эта падаль.

Молот со свистом обрушился на макушку старухи и прошел сквозь неё. Фигура бабки подёрнулась, словно была соткана из тумана, и растаяла, не оставив после себя и следа.

— Какого хрена? — изумлённо прошептал я. — Призрак?

С подобными существами я сталкивался ранее. Их называли «Банши». Согласно поверьям, это сущности, предвещающие скорую смерть. Банши являлись рядом с домом обречённого на смерть человека, стонами и рыданиями оповещая, что час его кончины близок.

На самом же деле, это вовсе не вестники смерти, а обычная нежить. Правда, в моём мире у банши была плоть, и их можно было с лёгкостью убить, обезглавив. Здесь же всё иначе. Опираясь на молот, я осмотрел землю в том месте, где истаяла банши. Только засохшая трава и больше ничего. Ничего, кроме…

В уши ворвался вкрадчивый многоголосый шепот:

«Мишка. Ты где?» — шептал голос Гаврилова.

«Мишенька. Я здесь. Иди ко мне» — шептала мама.

«Щенок. А ты возмужал. Иди на голос. Я в центре тумана. Вместе мы накажем Императора» — весело говорил барон Архаров.

Голоса сливались друг с другом. Среди них я встречал и давно забытые. Голоса моих учеников, любимых, врагов из прошлого мира. Но были и весьма свежие знакомые.

Голос Остапа укорял меня за то, что я не смог спасти его. Артём проклинал меня за то, что я стал любимчиком нашего отца. Шульман предлагал весьма заманчивую сделку. Он говорил, что если я достигну центра тумана, то он подарит мне кровь Шепчущего.

Ментальная устойчивость трещала по швам. В разум стали вторгаться воспоминания, которые воспринимались реальными. Вот моя любимая улыбается и проводит по щеке своими нежными пальцами. Я чувствую её дурманящий запах, тепло тела, дыхание на своей шее. От этого сердце забилось чаще, а ладони вспотели.

— Михаэль! Очнись, твою мать! — заорал я и влепил сам себе пощечину.

Боль обожгла кожу, но морок не рассеялся. Лишь стал совсем чуть-чуть менее реален. Сжимая в руке молот, я зыркнул по сторонам, используя Всевидящее Око. Глаза по-прежнему видели лицо любимой женщины, но сквозь этот образ я смог разглядеть энергетический сгусток, принадлежавший Хрюну. Сломя голову, я побежал к нему.

«Михаэль, куда же ты? Я здесь. Останься со мной» — шептала моя любовь, но я продолжал бежать. Бежать, натыкаясь на деревья. Спотыкаясь, падая лицом в засохшую траву, от которой поднималась серая пыль, заставляющая меня чихать, как припадочного. Я бежал и бежал, пока не вырвался из чёртова тумана. Вырвавшись из белёсого марева, я облегчённо вздохнул. Голоса затихли.

Рядом с краем обрыва лежал Хрюн. Он закрыл лапами уши, дрожал всем телом и жалобно поскуливал.

— Вернуться. Я должен вернуться. Хозяин в опасности. Но тогда я умру. Не хочу умирать. Хочу вяленого мяса. Но если хозяин умрёт, то я больше не поем вяленого мяса. А если умру я, то мне это мясо и даром не нужно. Хозя-я-яи-и-ин, — завыл пёс.

Я подошел ближе и слегка толкнул его в бок ногой. Хрюн подскочил так, что задняя лапа соскользнула в обрыв. Громко взвизгнув, Лавуазье подбежал ко мне и прижался к ноге, опасливо посматривая в сторону обрыва.

— Хозяин! Пошли домой. Мне тут не нравится, — взмолился он.

— Ага. Пошли, блин. Видишь выход? — раздраженно спросил я.

— Нет, — отрицательно покачал головой Хрюн и поднял голову вверх. — А что это на меня капае-е-е…

Лавуазье увидел обрубок моей кисти, с которого ему на макушку капала кровь, и рухнул в обморок. Да уж… И это всесильная тварь, державшая в ужасе всю округу? Чёрт с ним. Сейчас нужно разобраться с тварями, живущими в тумане. Если бы Всевидящее Око могло их подсветить, я бы без особого труда разобрался с ними, а так…

— Га-а-алина галактическая-я-я гонщица-а-а!!! — прокричал голем, на запредельной скорости возвращаясь ко мне.

Она и правда гонщица. Врезалась в ладонь с такой силой, что я потерял равновесие и едва не плюхнулся на пятую точку.

— Галя! Галя! Галя! — орал, не унимаясь, голем.

— Видела что-то интересное? — спросил я, морщась от громких звуков.

— Галя! Галина! Галюся-я-я!!! — завопила она, будто и не слышала моего вопроса.

Возможно, её тоже оглушила призрачная тварь. Желания слушать крики Гали не было, поэтому я отправил её в Чертоги Разума, а сам потянулся к мане.

— Гори-гори ясно, чтобы не погасло, — произнёс я, хищно улыбнувшись.

В ладони, где только что лежал голем, сформировался ревущий огненный шар. Со всей силы я зашвырнул его в сторону тумана. Пламя устремилось к стволу дерева, виднеющегося в белёсой дымке. Удар!

Тс-с-с… С шипящим звуком огненный шар погас. Эм-м-м… Как так-то? Да, туман влажный, но он ведь не мог затушить огненный шар, в который я вложил треть имеющейся маны! Что ж. Придётся вызывать тяжелую артиллерию. Я призвал Огнёва и с улыбкой протянул ему горсть жемчужин.

— Шо? Опять? — недовольно спросил он.

— Так точно, товарищ старшина. Нужно, чтобы ты спалил к чёртовой матери вон тот лес, — я указал кивком в сторону тумана и услышал вздох Огнёва.

— Ладно. Давай сюда эту погань. А-а-а.

Он разинул рот и зачем-то высунул язык. Я же просто швырнул ему в пасть горсть жемчужин, от чего Огнёв закашлялся.

— Кхе! Кхе! Кхе! Не в то горло пошло, — пояснил он, скорчившись, и полетел в сторону тумана.

С каждой секундой пламя Огнёва стремительно разгоралось. Когда он скрылся в тумане, огонь вокруг старшины распространился на добрых пять метров. А потом…

— Сука-а-а!!! Жжется! — заголосил старшина, и я почувствовал, что он вернулся в Чертоги Разума…

— Это как вообще понимать? Дух огня растворился в жалком тумане? Вы издеваетесь надо мной? — возмутился я и посмотрел на кисть, которая уже практически полностью восстановилась, осталось только отрастить большой палец.

От такого зрелища в животе тут же заурчало, а в теле ощутилась слабость. Ну, конечно. Регенерация сожрала кучу полезных веществ, и теперь организм требует дозаправки. Я призвал из хранилища банку тушенки, после чего вдавил пальцы в крышку. Она со щелчком согнулась внутрь банки, а я измазал пальцы в говяжьем жиру.

Вырвал жестяную крышку, но выбрасывать не стал. Согнул её пополам, чтобы использовать как ложку. Сел на землю, готовясь перекусить и услышал над ухом частое дыхание.

— Молодой человек. Как доедите, баночку не выбрасывайте, — высунув язык, проговорил Хрюн, роняя слюну на моё плечо.

— Держи. Обжора, — покачав головой, произнёс я и поставил банку тушняка перед псом.

Хрюн тут же принялся жрать. Забавно. В этот раз жестянка его совершенно не смутила. Он одним укусом отправил в рот целую банку тушенки, пережевал жесть. Проглотил мясо, а помятую банку выплюнул.