Эволюционер из трущоб. Том 9

— Ты пожалеешь, — прошипел Остап, силясь вырваться.

— Я? Пожалею? Остап, у тебя нет козырей в рукаве. Полагаю, что именно профессор Преображенский одарил тебя доминантами: «Альпинизма», «Эмпатии», «Эластичных связок», «Психологической адаптации», «Абсолютной памяти», «Магии Воздуха», доминантой «Чистый лист», судя по всему, именно благодаря ей ты и воскрес. «Магией призыва», а также доминантой «Жнец душ». Если честно, то я до сих пор не понимаю, почему ты не призвал десятки тварей, души которых ты поглотил с помощью Жнеца.

— Хотел оставить этот козырь в рукаве. Но, видимо…

Остап в очередной раз не смог закончить фразу. За моей спиной громыхнула дверь, заставив обернуться.

— Мишка, какого хрена тут… — начал было выскочивший на крышу Серый и осёкся.

Вместе с Серым на крышу выбежал и Артём.

— О… Остап? — неверяще спросил Артём, приоткрыв рот от удивления.

— Рад встрече, ваше благородие, — ухмыльнулся Остап, а в следующее мгновение вокруг нас стали появляться фиолетово-чёрные пространственные дыры, из которых полезли разнообразные твари.

У всех без исключения существ была антрацитово-чёрная кожа, они не издавали звуков, лишь двигались, падали на крышу, трясли головами и зыркали на нас, скаля пасти.

— Остап! Я думал, ты мёртв! — выкрикнул Артём, не обращая внимания на происходящее вокруг.

— Мёртв? — усмехнулся Остап. — Можно и так сказать. Через шесть лет и двести двадцать семь дней я и правда буду мёртв, если не подохну раньше. — Голос Остапа дрогнул, как будто он испытывал ни с чем не сравнимую боль. В следующую секунду с лица парня пропали все эмоции и он сухо сказал. — Взять их.

Четыре десятка тварей молниеносно выполнили приказ и бросились в атаку. Чёрные, поблескивающие в лунном свете зубы клацнули, пытаясь перекусить мою берцовую кость. Я оказался быстрее. Резко поднял ногу и опустил её со всей силы на череп твари. С хрустом голова вервольфа лопнула, разметав по крыше зловонное фиолетовое месиво.

Слева от меня пронеслась волна пламени, объяв сразу десяток тварей. Пара гарпий, неистово лупя крыльями, помчались прочь, озаряя ночь огненными всполохами. Серый призвал топор и кромсал чёрных сущест,в словно мясник на бойне. Одним словом, рубилово происходило знатное.

Зазевавшись на долю секунды, я едва не стал калекой. С небес на меня обрушился птерос. Незатейливо, грубо, прямолинейно. Он рухнул сверху, пытаясь придавить, а вместе с этим — переломать мне кости. Уйдя в перекат, я позволил птичке на всём ходу врезаться в бетонную крышу. Удар вышел такой силы, что клюв твари проломил бетон, а сам птерос погиб, возможно, от сотрясения мозга. Конечно, если у него был этот самый мозг.

Я почувствовал мощные всплески маны. Бурной волной они накатывали на меня, обдавая лицо сильными порывами ветра. Взгляд моментально зацепился за Остапа. Ветряными лезвиями он пытался прорубить бетон, чтобы освободить свои руки. Мелкая крошка летела во все стороны. Остап даже не планировал экономить ману. Щедро тратил её без остатка. С хрустом он выдернул правую руку из бетона.

— Как будто я дам тебе сбежать, — оскалился я и рванул к Остапу, уворачиваясь от острых клыков призванных тварей.

Удар наотмашь. Вервольф отлетает к краю площадки. Его задница рухнула в пропасть, а острые когти передних лап стали беспомощно царапать крышу, пытаясь удержать псинку от падения. Слева в мою сторону метнулась гарпия, выставив перед собой две куриные лапы. Долететь она так и не сумела. Молния сорвалась с моих пальцев, превратив птичку в жаркое.

Шаг, ещё один. На лице Остапа проступило изумление, смешанное со злостью. Протянув руку, я схватил его за предплечье и краем глаза заметил, что в воздухе формируются два ветряных клинка. Воздушные завихрения засвистели со страшной силой, готовясь в любое мгновение сорваться с места.

Вот же, морока. Было бы намного проще убить Остапа. Но я не хочу этого делать. Мысленно отдал приказ «Ут, активировать модификатор похитителя!».

В следующее мгновение всё пошло совсем не по плану. Я был уверен, что ветряные лезвия атакуют меня, стараясь отрубить руки или ноги, но они молниеносно устремились… к Остапу. Первое лезвие отсекло правую руку парня по локоть, второе лезвие срезало левую кисть.

Я изумлённо уставился на правую руку Остапа, которую продолжил держать. Вот же, сумасшедший ублюдок. Хотя, чего я удивляюсь? Видимо, у него имеется доминанта, позволяющая отрастить новые конечности, раз он ими так разбрасывается.

Остап скорчился от боли и поднялся на ноги. Из обрубков хлестала кровь, заливая серую бетонную крышу. Остап потянулся к мане и… Ничего не произошло. На его лице возникло удивление, которое через мгновение исчезло.

— Я тебя недооценил, — буркнул парень… и спрыгнул с крыши.

— Остап!!! — заорал за моей спиной Артём и побежал за ним, пытаясь спасти от неминуемой гибели.

Вот только Остап и не думал умирать. Извернувшись, он оттолкнулся от края стены, пролетел пять метров и влетел в разбитое окно соседней многоэтажки. Тут же призванные им твари исчезли, будто их никогда и не было. Поскольку мы вели себя довольно шумно, на крышу выскочил и Барбоскин вместе с парой гвардейцев.

— Ваше благородие! Что произошло? — встревоженно спросил он.

— Ничего. Просто тренировались. Можете идти, — меланхолично ответил я, рассматривая кусок отрубленной штанины, который повис на моём ботинке. Вместе с этим я незаметно вышвырнул руку Остапа с крыши.

— Вы уверены? — переспросил Барбоскин, остановив взгляд на Артёме, стоящем на краю крыши.

— Уверен. Отдыхайте. Рано утром отправляемся в Ленск, — успокоил я Тимофея Евстафьевича.

— Вас понял, — кивнул Барбоскин и ушел, забрав с собой гвардейцев.

Как только дверь, ведущая на крышу, захлопнулась, Артём рванул ко мне и схватил меня за грудки.

— Какого чёрта тут произошло?! Почему Остап жив? Почему вы сражались?! — прорычал он, глядя мне в глаза.

— Артём. У меня вопросов не меньше, чем у тебя. Остап хотел меня похитить и отвести к какому-то профессору Преображенскому. Профессору очень не терпелось поставить на мне пару опытов, вот он и отправил Остапа, чтобы тот приволок меня силой.

— Преображенский? — прошептал Артём, отпустив ворот моей куртки.

— Знаешь его? — спросил Серый, подошедший ближе.

— Нет. Никогда не встречал. Но в Пансионате персонал частенько сплетничал о профессоре. Говорили, что рацион питания и весь тренировочный процесс от начала и до конца продуман Преображенским. — Артём замялся и через секунду спросил. — Выходит, что…?

— Видимо, да. Остап подчиняется Преображенскому. К тому же, Остапка назвал его своим отцом. Вопрос только в том, Преображенский — его биологический отец или же создатель? — задумчиво проговорил я.