Эволюционирующая бездна

Разговор закончился. Оззи задумчиво посмотрел на Иниго.

— Некто, более значительный, чем ты? Кто же это?

Он никак не мог догадаться и потому злился. Кватукс не стал бы лгать, так что… кто–то более значительный, чем Иниго, по отношению к Бездне. У Оззи не было ни единого предположения.

— Наша миссия под угрозой, — заявил Аарон.

Он поднялся, и вокруг позаимствованного им мундира появился слабый пурпурный ореол защитного силового поля.

Оззи хихикнул.

— Тебе надо бы лучше знать Паулу Мио. Мало того что она с десяти шагов способна отморозить тебе яйца одним только взглядом, эта цыпочка весьма серьезная особа. Не удивлюсь, если она и окажется твоим таинственным боссом. В свое время она проворачивала и более грандиозные операции.

— Я не могу позволить ставить под угрозу миссию.

— Расслабься. Если бы Паула хотела тебя остановить, ты бы сюда не добрался. Кватукс советовал мне остыть. Старина Ква далеко не глуп. Надо дождаться Оскара. Подумать только, он еще в деле. Могу тебя заверить, моя уверенность поднялась на десять пунктов.

— Во имя Хоньо, кто такой этот Оскар Монро? — воскликнул Иниго.

— Оскар Мученик, — негромко ответил Аарон. — Он пожертвовал своей жизнью, чтобы Уилсон Кайм помог Отмщению планеты и спас человечество от осквернения и истребления. Если сюда действительно летит Оскар…

Аарон явно колебался, чего раньше Оззи за ним не замечал.

— Ну, так я полагаю, мы будем ждать? — спросил он, с любопытством ожидая реакции.

Для того, кто не мог похвастаться почти никакими воспоминаниями (или для его босса), было странно упомянуть столь посторонний факт. И тем не менее упоминание об Оскаре вроде бы поколебало прямолинейную установку Аарона на выполнение миссии.

После его вопроса возникла заметная пауза, и лишь затем Аарон заговорил:

— Мы должны продолжать рассматривать все способы проникновения Иниго в Бездну. Этот процесс нельзя прекращать.

— Но мы можем продолжить, сидя здесь, не так ли? — уточнил Оззи.

И Аарон снова проявил признаки сомнений.

— Это допустимо.

— Отлично. Хотя о проникновении в Бездну можно забыть. Если уж райели не могут туда пробиться, чтобы нас забросить, догнать флотилию паломничества не удастся никому.

— Кватукс говорил, что связь ненадежна.

— Старик! Есть осторожность, а есть паранойя. Мне кажется, всем понятно, к чему ты склоняешься.

— Ладно. — Аарон повернулся к Иниго. — Этан говорил Араминте, что Воплощенный Сон надеется на открытие Бездны для остальных верующих Содружества.

— Эту идею мы обсуждали еще до моего ухода, — ответил Иниго. — Я никогда не считал ее реальной.

— Если ты можешь установить контакт с Небесным Властителем, ты должен попросить его забрать тебя отсюда.

— Ох, Заступница, прекрати…

— Мы должны обдумать все варианты. Если уж физический полет в Бездну для нас недоступен, мы должны опробовать и такой метод или, по крайней мере, обсудить его. Ты должен снова увидеть сон из Бездны. Это же не может усугубить нашу ситуацию?

В дверях кухни появилась Корри–Лин. Оззи нисколько не сомневался, что она уже некоторое время стояла поблизости.

— Я буду с тобой, если ты попытаешься это сделать, — сказала она Иниго и подошла, чтобы его обнять. — Отныне и навсегда.

Он положил голову ей на плечо.

— Спасибо тебе. За все. За понимание.

— Ты был прав. Их жизнь стала бесполезной, пустой. Они получили дар, о котором никто из нас и мечтать не мог, но не позаботились оглянуться вокруг. Их тела летали, а души постепенно умирали. Это так печально. Нельзя допустить, чтобы такая судьба постигла верующих. Они пропадут, и галактика погибнет. — Она взяла его руки в свои. — Веди нас прочь от этой участи, Сновидец. Не позволяй Бездне уничтожить нашу волю.

— Я люблю тебя.

Иниго нежно поцеловал Корри–Лин.

Сцена стала такой интимной, что Оззи почти смутился, наблюдая за ними. Почти. Влюбленные стояли и смотрели друг на друга, улыбаясь от счастья и радости понимания. Никто другой для них не существовал.

— Старик?

Улыбка Иниго стала шире, а Корри–Лин рассмеялась.

— Да, Оззи?

— Есть предложение: выдай верующим Последний сон.

— Что?

— Корри–Лин права. Тебе пора начинать борьбу. Так что давай, покажи им, что мечта о переселении в Бездну была ужасной ошибкой, что они обрекают своих потомков на пустоту и вымирание. Как там говорил тот парень? «Часто надо сделать что–то неправильно, чтобы потом выйти на верный путь?» Этот шаг заставит отвернуться от движения самых верных твоих последователей. Возможно, они все поймут, а возможно, и нет. Но кому какое дело, старик? Тебе все равно никогда не удалось бы снова привлечь их на свою сторону. В крайнем случае, они сильно подпортят настроение Этану и Иланте. А если повезет, можно надеяться на бунт на кораблях флотилии.

— Да, — неожиданно оживилась Корри–Лин. — Они заслуживают того, чтобы все узнать. Они так долго ждали твоего возвращения. Верни им их истинную надежду. Эдеард так бы и поступил.

— Хорошо.

Иниго выпрямился. Его гея–частицы открылись, и Сновидец снова поделился своими мыслями. Со всеми.

Если бы Тизак был человеком, они с Экспедитором стали бы лучшими друзьями еще до того, как добрались до покинутого города в начале долины. Два дня путешествия по необитаемой местности сплотили их как нельзя лучше. Ухоженные поля и пастбища, окружавшие деревню, уже через три часа ходьбы уступили место дикорастущим лугам. В отсутствие пасущихся животных вьющийся эквивалент травы вырастал густым и высоким, так что его изогнутые стебли образовывали труднопроходимый ковер. Часто встречались плотные растения высотой до человеческого колена с копьевидными листьями, выделявшими слабые токсины. Тизак старательно обходил их стороной. Потому путь их оказался не таким прямым, как хотелось бы Экспедитору. Он мирился с этим, рассказывая Тизаку о своей жизни и семье.

— Я слышу, что твоя раса близка к разделению, как случилось с нашими предками, — заметил старый аномиец.

— Да, конечно, в нашей истории есть сходство с вашими преданиями. Но судя по тому, что нам известно о вас, в вашем обществе было меньше противоречий. Это вызывает восхищение. Хотелось бы, чтобы и мы смогли добиться согласия.

— У нас есть предания о конфликтах между нашими предками. Кое–кто верит, что эти истории потеряли свою силу по той причине, что их рассказывали недовольными голосами. Было бы странно, если в нашем прошлом полностью отсутствовала вражда.

— В этом между нами тоже есть нечто общее. Очень многие из нас любят поговорить о добрых старых временах лет тысячу назад. Но по словам тех, кто жил тогда, я понял, что проходящие годы зачастую искажают реальность.

— Кому захочется плохо отзываться о своих предках? Ведь они подарили нам сегодняшний день.

Кроме ядовитых растений, путь сильно затрудняли ручьи. Тизак весил намного больше, чем человек, и на топких берегах ему приходилось соблюдать осторожность. Проходя вдоль бурлящего ручья в поисках каменистого участка для переправы, он говорил, что в предательских трясинах попало в ловушку немало беззаботных путешественников.

В ответ на отредактированный рассказ Экспедитора о своей жизни он получил предание о Газуке на разрушающемся мосту, и о Разул, и о Фазку и десяток других скучных историй, весьма характерных для пасторального общества. Под конец он выслушал предание о Фозифе, оказавшееся по сравнению с остальными удивительно лиричным. Его удивило трепетное отношение к первому полету в другой мир, тогда как обо всех остальных достижениях аномийцев, ставших расой звездных путешественников, говорилось лишь несколькими короткими фразами. Зато эта история напомнила ему о космических программах эпохи холодной войны и о Ниле Армстронге, о чем он и рассказал. После его историй Тизак молчал целых сорок минут.