Эволюция наоборот

Харт стерпел все эти выпады, поскольку так и не уразумел, какой силы нажим допустит человек, невозмутимо сидящий за столом. Но пришлось изменить тактику.

– У меня контракт на корни баабу, - проговорил он, - и лицензия на данный торговый маршрут. Могу вам признаться, что я делал ставку на эти корни. Если вы не вытрясете их из туземцев, я подам в суд...

– Не дурите, - перебил Шелдон.

– Но пять лет назад, когда мы в последний раз прилетали сюда, все было в порядке! Никакая культура не может развалиться ко всем чертям за такое короткое время!

– Судя по наблюдениям, это явление более сложное, чем культура, развалившаяся ко всем чертям, - произнес Шелдон.

– У них была определенная схема, они действовали по плану вполне сознательно. Деревня класса 10 стоит как стояла, в полутора-двух милях отсюда к востоку. Стоит покинутая, дома аккуратно закрыты и заколочены. Все прибрано, все опрятно, будто жители ушли ненадолго и намерены вернуться в недалеком будущем. А в двух милях от деревни класса 10 появилась другая деревушка с населением, живущим примерно по классу 14.

– Бред какой-то!
– воскликнул Харт.
– Как может целый народ утратить сразу четыре культурных градации? Да если даже так, какого лешего им было переселяться из домов 10-го класса в тростниковые хижины? Даже варварам, когда завоевывали культурный город, вселялись во дворцы и храмы и о тростниковых хижинах не горевали...

– Не знаю, в чем тут дело. Моя обязанность в том и состоит, чтоб узнать.

– И главное, как исправить положение?

– Тоже пока не знаю. И не исключаю, что на то, чтоб исправить положение, уйдут столетия.

– Что ставит меня в тупик, это их молельня. И парник позади нее. А в парнике растет баабу!

– Откуда вам известно, что баабу?
– резко спросил Шелдон.
– Вы же до сих пор не видели растений, только корни!

– Несколько лет назад один из туземцев показал мне посевы. Никогда не забуду - посевы занимали много акров. Это же целое состояние - а я не мог вырвать ни корешка! Они заявили, что надо потерпеть, пока корни не подрастут.

– Я уже приказал ребятам, - объявил Шелдон, - держаться от молельни подальше, а сейчас повторяю это вам, Харт. Запрет относится и к парнику. Если я поймаю кого-нибудь, кто попробует добыть из парника корни баабу или что-то другое, что там растет, виновный не рассчитается до конца дней своих!..

Вскоре после того как Харт отбыл несолоно хлебавши, по трапу вскарабкался старшина гуглей, деревенский вождь, и пожелал видеть координатора.

Вождь был немыт и с головы до ног облеплен паразитами. О стульях он не имел понятия и расположился на полу. Шелдон поднялся с кресла и сел на корточки лицом к гостю, но в тот же миг заерзал и отодвинулся на шаг-другой: от вожде воняло.

Наречие гуглей Шелдон вспоминал не без труда - ему не доводилось пользоваться этой тарабарщиной с самой студенческой скамьи. И даже подумалось, что на всем корабле не сыщется человека, не способного объясниться с гуглями лучше, чем координатор: любой из членов экипажа бывал на планете Зан и раньше, а его занесло сюда в первый раз.

– Вождю добро пожаловать, - вымолвил Шелдон.

– Окажи услугу, - попросил вождь.

– Конечно, окажу.

– Похабные истории, - уточнил вождь.
– Ты знаешь похабные истории?

– Знаю парочку. Боюсь только, что они не слишком хороши.

– Расскажи, - потребовал вождь, деловито почесываясь одной рукой. Второй рукой он не менее деловито выковыривал грязь, застрявшую между пальцами ног.

Шелдон рассказал ему про женщину и двенадцать мужчин, очутившихся на одном астероиде.

– Ну и что?
– спросил вождь.

Тогда Шелдон рассказал ему другую историю, попроще, а главное неприкрыто похабную.

– Эта хорошая, - одобрил вождь, но смеяться и не подумал.
– Знаешь еще?

– Нет, других не знаю, - отмахнулся Шелдон: продолжать вроде бы не имело смысла. Но потом он рассудил, что с инопланетянами надо поладить любой ценой, тем более, что это его прямая обязанность, и предложил: Теперь расскажи ты.

– Я не умею, - признался вождь.
– Может, расскажет кто другой?

– Сальный Феррис, - сообразил Шелдон.
– Он корабельный кок и знает такие истории, что у тебя волосы дыбом встанут.

– Тем лучше, - заявил вождь и поднялся с пола. Дошел до двери и вдруг обернулся: - Вспомнишь еще похабную историю - не забудь рассказать!

И Шелдон смекнул без особых усилий, что вождь относится к этим историям вполне всерьез.

Вернувшись за стол, Шелдон какое-то время слушал, как вождь тихо топочет по трапу. Заверещал коммуникатор. Это оказался Харт.

– Первый катер-разведчик на борту, - сообщил он.
– Облетел пять других деревень, и всюду то же самое. Гугли покинули прежние жилища и поселились в грязных хижинах на небольшом отдалении. И в каждом из тростниковых поселений - своя молельня и свой парник.

– Дайте мне знать, когда появятся остальные разведчики, - сказал Шелдон, - хоть и не думаю, что есть надежда на что-то новенькое. Вероятно, сообщения будут неотличимы одно от другого.

– Еще одна новость, - продолжил Харт.
– Вождь просил нас пожаловать вечером в деревню на посиделки. Я заверил его, что мы придем.

– Это уже достижение, - отозвался Шелдон.
– Несколько первых дней они нас просто не замечали. Или не замечали, или удирали при нашем приближении во все лопатки.

– Появились у вас свежие идеи, мистер координатор?

– Одна есть. Или даже две.

– И что вы намерены предпринять?

– Пока ничего, - объявил Шелдон.
– Времени у нас много.

Отключив коробку-верещалку, он откинулся на спинку кресла. Свежие идеи? Одна, пожалуй, есть. Хотя не слишком богатая. Что, если это обряд очищения? Или местный эквивалент возвращения к природе? Нет, не вытанцовывается. Поскольку культура класса 10 и не уводила гуглей от природы на расстояние, достаточное, чтобы заронить в них потребность вернуться к ней.

Что такое класс 10? Жизнь, разумеется, очень простая, но довольно комфортабельная. Еще не преддверие века машин, но до него остается совсем чуть-чуть. Своеобразный золотой век варварства. Добротные, прочные поселения с несложным, но крепким хозяйством и нехитрой торговлей. Ненасильственная диктатура и пасторальное существование. Никакого переизбытка законов, мешающих людям. Слабенькая религия с минимумом табу. Вся планета - одна большая счастливая семья без резких классовых различий.

И тем не менее они отказались от своей идиллической жизни.