Еврейская сага

– Уже поздно, твои родители, наверно, спят. Мне как-то неудобно.

– Они вчера уехали в подмосковный санаторий, – сказала она. Он почувствовал овладевшую ею неловкость. – Я не хотела тебе раньше об этом говорить. Ты не обиделся?

– За что, Наташенька?

Он прижал её к себе и поцеловал в полураскрытые губы. Через минут десять они вошли в парадное и поднялись лифтом на седьмой этаж. Она вынула из сумочки ключ и открыла дверь. В квартире было темно. Лишь отдалённые уличные фонари и окна соседних домов бросали на занавеси и стены рваные лоскуты света. Она щёлкнула включателем, и красивая хрустальная люстра осветила большую гостиную с мягкой кожаной мебелью, высоким книжным шкафом и сервантом.

– Что-нибудь выпьешь? – спросила она. – У отца в баре полно всего.

– Давай просто водочки.

– Есть «Столичная». Она тебе нравится?

– Очень. Это одна из немногих вещей, которыми Советский Союз может гордиться.

Наташа достала из серванта две хрустальные рюмочки и налила водки. Комната сразу же наполнилась её особенным ароматом.

– Погоди. У нас, кажется, и лимон есть.

Она зашла на кухню и открыла холодильник. Санька подошёл к ней, когда она резала лимон.

– Люблю этот запах. Не знаю почему. Наверное, дело в генетике. Мои далёкие предки жили на Ближнем Востоке.

– Мне нравится, что ты не скрываешь, что еврей. Мой дедушка говорит, что без вас христианская цивилизация не достигла бы таких высот.

– Ты славный человек, Наташа. Я прилип к тебе не только потому, что ты красавица.

– А вот об этом подробней.

Она улыбнулась и подала ему ломтик отрезанного лимона. Они выпили, и живительная пьянящая влага обожгла горло и пробежала по телу. Пойдём, я покажу тебе мою комнату. Она потянула его за руку, и он послушно пошёл за ней.

– Ну, как она тебе? – спросила Наташа.

– Прекрасная комната.

– Старший брат женился, и наши родители и родители жены помогли ему купить кооперативную квартиру. А я из своей комнатки перебралась сюда.

Он нерешительно присел на тахту, и она опустилась рядом с ним. Затенённый абажуром свет торшера придал ей смелость, и она легла на его колени. Её каштановые волосы мягко спадали на его ноги и руки, глаза, затуманенные алкоголем, призывно смотрели на него. Она охватила руками его голову и наклонила к себе.

– Поцелуй меня, Сашенька. Ты боишься?

– Нет. Просто ещё не привык.

Наташа вдруг поднялась, повалила его на тахту и поцеловала в губы. Он ответил ей, прижал к себе и теперь оказался сверху. Его охватило возбуждение, он помог снять платье, и, с трудом сдерживая страсть, вошёл в неё. Вначале она вскрикнула от боли, потом успокоилась и стала раскачиваться в такт его движениям, пока не почувствовала изливающийся в неё горячий поток.

Он лежал рядом с ней, отдыхая после блаженства любви и держа её за руку.

– Ты первый, Сашенька, до тебя у меня никого не было, – прошептала она.

– Почему ты мне ничего не сказала?

– Боялась, что ты испугаешься и не решишься сделать меня своей женщиной.

Он поднялся на локте и лёг на бок, провёл ладонью по ткани тахты и, почувствовав липкую влагу, поднёс её к глазам. Пальцы покрылись тёмно-красной краской крови. Он посмотрел на её прекрасное лицо.

– Ты всегда вела себя так раскованно, вокруг тебя крутилось столько парней, – произнёс он. – Я, дурак, думал, что…

– Да, у меня было много возможностей. Но без любви я не хотела отдаться никому. В эти дни, когда мы попрощались со школой и вырвались на волю, мне вдруг стало страшно, что ты исчезнешь, и я не познаю твою любовь. У тебя уже были женщины?

– В Крыму прошлым летом. Познакомился с ней на пляже в Алупке. Она приехала из Прибалтики и сняла там комнату. На пятнадцать лет старше меня. Влюбилась и не отпускала, пока у неё не кончился отпуск. Больше не было никого.

– А я в школе думала, что у тебя есть.

– Просто флиртовал, создавал впечатление.

– А со мной ты не играешь?

– Нет, тебя я люблю.

Так они лежали и тихо говорили, и свет торшера падал на их лица и руки.

– Тебе пора идти. Позвони домой и уходи. Наверно, тебя уже ищут.

– Ты права, Наташенька.

Они поднялись с постели и вернулись в гостиную. Санька взял трубку телефона и набрал номер.

– Где ты, Саша? – услышал он взволнованный голос мамы.

– Я провожал девушек. Скоро приду.

– Только не задерживайся, дорогой.

– Хорошо, мамуля.

Он положил трубку и подошёл к Наташе. Она обвила его шею руками и поцеловала.

– Мы увидимся? – спросила она.

– Я позвоню завтра.

7

Через несколько дней ребята встретились во дворе. Санька появился с четырёхлетней сестрёнкой, обещающей стать в девическом возрасте красоткой, но уже сейчас кокетливой и забавной, с интересом посматривавшей на парней.

– Родители ушли на юбилей к главному инженеру института, где отец работает. Оставили мне Эллочку. Давайте посидим на лавочке, а она на детской площадке побегает, – произнёс он извиняющимся тоном.

– Да всё в порядке, Саня. Не нужно оправдываться. Мы что – звери что ли?

Она очень славная и, когда вырастет, станет нашей младшей подругой, – успокоил его Ромка.

– Хорошо, друзья мои, – сказал Санька. – Я, честно говоря, хотел собраться у того пивного ларька на соседней улице. Там продают даже солёную и копчёную рыбку. Но не судьба.

– Мы обязательно это сделаем, – произнёс Илюша. – Давай ближе к телу. О чём ты собирался поговорить?

– Интрига, ребята, в том, что наступает время, когда предстоит ответить на вопрос – что делать дальше, куда пойти учиться? Прямо по Чернышевскому. Мне кажется, что нужно обсудить всё на нашем форуме. Если хотите, конечно.

– А что, дельная мысль, – поддержал его Ромка. – Мы знакомы ещё с детского сада и дружим почти всю жизнь. Не хочу быть высокопарным.

– Я согласен со Стариком, нужно получить хорошее образование, чтобы содержать семьи, которые, надеюсь, у нас появятся. Выбор должен учитывать нашу национальную принадлежность. Наша родная коммунистическая партия не желает готовить специалистов для народного хозяйства Америки и Израиля. Поэтому попасть в ВУЗ нужно обязательно в этом году, иначе загремим в армию. А там и Афганистан недалече, – рассудил Илюша. – Вступительные экзамены скоро начнутся. Надо успеть подать документы и зарегистрироваться.