Евро

И надо признать, что есть общее, в тех городах, что я уже успел посетить за последнее время. Марсель, Сан-Себастьян, Берлин, Мехелен, Бергамо и вот теперь Прага. И кстати, в этот ряд можно смело включать и Вильнюс.

Все-таки недаром, во всех временах, Прибалтику у нас называли почти Европа.

Несомненно, общее есть. Сходные домики, сходные улицы, чем-то похожи и люди. Но везде есть и свое, отличное от всех.

Единство и борьба противоположностей прям. И все-таки, Европа едина и она другая чем мы. Но это не повод быть врагами, совсем не повод, ни для них, ни для нас.

И вот я, русский, сейчас, стою в самом центре Праги, бывшей части, бывшей австрийской империи и жду свою французскую любовь. А потом мы пойдем гулять по тем самым старинным улочкам Праги, посмотрим на поющие фонтаны, посидим в чешском ресторанчике и отдохнем в чешской гостинице.

Это и есть жизнь.

* * *

И с этими мыслями я оглядываюсь по сторонам. Староместкая площадь, она и правда, одно из красивейших мест Праги. Невероятный вид ей придает возвышающаяся изящная громада Ратуши. Сама площадь тоже производит впечатление, особенно в вечерней подсветке.

Романтика. И люди, гуляющие вокруг, тоже навевают то самое, романтичное настроение. А еще больше его навевает видение белокурой девчонки, уже показавшейся из дверей гостиницы.

— Ну да, я же не просто так тут стою. — Думаю я со смехом и продолжаю свою особо умную мысль:—Несса просто очень правильное место выбрала для проживания. Староместкая площадь. Тут все рядом. И та гостиница, в которой я снял номер на ночь, тоже. Она нас ждет, я, как всегда, стараюсь быть продуманным и независимым, пусть и часто формально. Ну знаю я, что меня «пасут», а и ладно, меньше проблем.—

И я шагаю навстречу ей, сегодня я более цивильно одет, никакой металлической символики. Обычный крупный парень, в джинсе и кожанке, обнимает прелестную хрупкую девчонку, в мини, и тоже джинсе.

— Привет, милая. — Говорю я улыбаясь и тут же обнимаю ее, продолжая свою мысль:

— Тебе не холодно? Очень легко одета. Все-таки не лето. Видишь почти стихи вышли. — Смеюсь и одновременно беспокоюсь я, уже целуя сладкие губы.

Она улыбается в ответ, охотно отвечает на поцелуи, еще теснее прижимается ко мне и говорит:

— С тобой нет, никогда не холодно.—

Но меня не проведешь, я вижу, как зябко она подергивает плечами и понимаю:

— Милая Несса, в своем стремлении произвести на меня впечатление немного не рассчитала и это надо исправить. Сперва, переодев по теплее, а после и иными способами. —

И я тут же тяну ее в сторону замеченного неподалеку магазинчика, который на удивление еще работает и там в темпе вальса, переодеваю ее в более подходящий наряд из джинсов, свитерка и почти теплой курточки. Но смотрится она, просто сногсшибательно во всем этом.

Расплатился, получив серию поцелуев от растроганной всей этой заботой Нессы и град задумчивых взглядов от продавщиц, вполне понявших, почему я затащил девчонку к ним и заставил переодеться в одежду по погоде. И мы рванули продолжать задуманную развлекательную программу., предварительно закинув старую одежду Нессы в ее гостиницу, оставив пакет у портье. Как всегда, небольшие чаевые решают все вопросы.

И, прогулка продолжилась. Следующая точка, Кржшиковы фонтаны. Непроизносимое название и прелестное место, куда нас привезло пражское такси.

— На самом деле недалеко все это, рядом почти, четверть часа и мы уже на месте, любуемся этим невероятным зрелищем. Поднимающиеся и вновь опадающие струи фонтанов в романтичной подсветке и сопровождаемые классической музыкой.

— Впечатляет, очень даже впечатляет. — Думаю я и прижимаю к себе свою милую француженку.

— Да, еще и настраивает на определенный лад — Смеюсь я и похоже что вслух, потому что Несса присоединяется ко мне, негромко смеется, потом тянется целоваться и шепчет прямо в губы:

— Тебя все настраивает на этот лад. Ты по моему, постоянно настроен.—

Я обнимаю ее и шепчу трагическим шепотом:

— Ты меня раскрыла милая, я мутант, как настроили в детстве, так теперь и хожу постоянно, настроенный.—

Она снова смеется и отвечает:

— И хорошо, мне нравится. Нам нравится, оставайся таким подольше.—

А вот на это уже ответ не нужен. К чему слова? Тут дела покажут.

И снова поцелуи, в отблесках разноцветных водных струй, в отголосках чего-то проникновенно классического.

— Навевает, явно навевает. — Думаю я и тут же добавляю, теперь про уже себя: — Но это позже.—

И я предлагаю, обнимая ее:

— Пойдем посидим где-нибудь, перекусим чем — нибудь вкусным и не полезным, а потом…—

Она смеется в ответ и произносит, с томным придыханием:

— Особенно мне нравится, потом…. Но пойдем перекусим и посидим, пока, посидим.—

И снова поцелуи, бесконечные поцелуи, а может ли быть конец у любви и счастья? Нет, если это настоящая любовь, которая непременно ведет, к счастью.

Кто-то говорил:

— Зачем нужна дорога, которая не ведет, к счастью,?—

А скажу по другому:

— Зачем нужна жизнь, которая не ведет к Любви? И зачем нужна Любовь, которая не ведет к Счастью?—

У нас, к счастью, все это уже есть и много, очень много.

И мы идем на поиски чего-нибудь съестного, и довольно быстро находим, ночной ресторанчик, на почти соседней улочке. Заходим, располагаемся за столиком и снова в обнимку. Все время в обнимку, просто тянет и не отпускает.

Улыбающийся официант протягивает меню, но я отказываюсь и сразу делаю заказ. Я продуманный, и Несса улыбается на это, она уже знакома с такими фокусами:

И следует классический для Праги заказ:

— Любезный. — Говорю на английском я и официант кивает, в знак того, что он вполне воспринимает подобное общение, а я продолжаю:—Нам колбасок, пожалуйста, разных, жаренных конечно и на двоих, соусов к ним и пива светлого. Ну и на десерт, Трдельник с мороженным.—

Официант принимает заказ и исчезает, чтобы вновь объявится через очень короткое время, уже с заказом.