Евро

И снова возвращаюсь к истории этого города. Коронационный город между прочим, исторически именно тут проходили коронации германских королей и даже императоров. И именно тут прошел знаменитый Франкфуртский собор и именно тут было положено начало империи Карла Великого, первого германской империи.

Кстати и само название города, связано с теми самыми франками, который вроде и германцы, а вроде и дали новую жизнь современной Франции.

Интересный город, без сомнения. Чем-то он похож, на остальные уже виденные города Германии, но наверно более величественен все-таки. Но многое похоже, домики, мостовые, классические цвета и еще много сходства.

* * *

— Ну вот и девчонки. — Думаю я, уже видя их, выходящих из дверей гостиницы.

Великолепная пятерка, иначе и не назовешь.

— На любой вкус и цвет, на мой уж точно. — Вновь думаю я, разглядывая их и зачем-то перечисляя про себя, может что не путаться? — Блондинка Оля, шатенка Лена, златовласка Несса, рыжая Маша и темненькая Наташа.—

И тут же добавляю, как будто убеждая себя в чем-то:

— И все великолепны, просто не реально шикарны. На взгляд и не только. Уж я то знаю — Смеюсь я и уже иду навстречу моим прелестницам.—

— Скромный футболист, приветствует своих богинь. — Смеюсь я, уже обнимая всех одним махом и слышу в ответ не менее эпохальное:

— Аве, Цезарю. — Почти выкрикивает Наташка и тут же добавляет — Твои одалиски рады видеть тебя.—

— Во дает. — Думаю я и тут же добавляю, про себя конечно:—Вот что с человеком делает наша система образования, даже если так и не понимаешь, на кого она учится.—

И тут же отвечаю, уже целуя сладкие губы:

— Цезарь тоже рад, скоро Рубикон и тогда оторвемся, пусть даже и не в Риме. — Говорю я, а девчонки по очереди падают в мои руки и у меня зарождается подозрение, что порядок падения, заранее согласован и отрепетирован.

— Ну и ладно. — В очередной раз думаю я. — Кому от этого плохо? Уж не мне точно.—

И мы замерли на пороге гостиницы, обнявшись в странной композиции из пяти хрупких красавиц и одного, довольно не мелкого парнишки. Тихая улочка, как будто становится еще пустынней, народ постепенно испаряется, наверно чтобы не мешать чужому счастью.

А мы наконец отмерли, расцепились и пошли по древним улочкам Франкфурта, по которым возможно ходили еще и древние германцы со всякими герцогами и королями, которые как известно, в ту старинную пору были еще не совсем правителями, а скорее вождями. И вот теперь уже мы идем, по этим гулким мостовым, веселая компания из пяти русских, из которых двое как бы почти евреи, одна наверно татарка, одна украинка. Ну и русские тоже есть, да все пять и есть, ведь русский это не совсем национальность, это состояние души. Ну и с нами, уже тоже почти русская, хотя и почти не говорящая, француженка. Такая вот веселая компания бодро шагает по улицам Франкфурта и уже обсуждает где, и чего поесть.

Конец спору и даже вялой перебранке положил я своим чрезвычайно мудрым заявлениям:

— Девчонки, как мне сказал один мудрый человек, в любом порядочном городе, на любой улице можно найти кафе с просто невероятно вкусной кухней. И это он сказа после рассказа о том, как в Тбилиси, их час возили по городу в поисках истинно грузинского ресторанчика и в итоге привезли туда, откуда и стартовали. Там было, как сказал этот умный человек, и правда вкусно. — Говорю я и показываю на невзрачную вывеску, на противоположной стороне улицы.

— Явно семейное кафе. — Продолжаю мысль я:—тут нет смысла заморачиваться на вывески, тут и так все и все знают. Это не для туристов, это для местных.—

И мы заходим в тот самый ресторанчик для местных. А дальше все привычно, расселись, обнялись, нацеловались и явление улыбчивого официанта.

Он заходит, а кафе и правда похоже для местных, ждет заказ и не торопится давать меню.

Я переглядываюсь с девчонками, они кивают и я начинаю свою партию:

— Уважаемый, нам, пожалуйста, на всех. Франкфуртских сосисок, говяжьих колбасок, сидра. На десерт кофе и Франкфуртского венца. — Произношу я и в очередной раз ловлю в глазах официанта оттенок уважения.

Девчонки, тоже с любопытством на меня поглядывают и, дождавшись пока официант умчится за заказом, Несса спрашивает:

— Даниил, как у тебя получается, знать национальные блюда всех регионов.—

Я смеюсь в ответ, потом обнимаю мою ужасно милую и такую наивную француженку, целую и отвечаю:

— Милая Несса, любимая. У меня еще есть страсть, помимо футбола, рока и красавиц. Национальная кулинария, причем именно народная и простая. Я собираю книги по этой теме. У меня много, девчонки видели.—

Следует пауза и они кивают в знак согласия, а я продолжаю:

— Ну вот, попалась как-то и переводное издание по кулинарии и гастрономии Германии, причем именно традиционной и по регионам. Я ее естественно и взял, а дальше просто. Посмотрел, что характерно для города и выбрал что понравилось. Не знаю, заметили вы или нет, но у нас вкусы очень схожи. — Говорю я и добавляю со смехом и очередными поцелуями:—И в еде тоже.—

Они смеются в ответ и по очереди тянутся за особым лакомством, которое куда слаще всяких пирогов. И конечно получают его и делятся тоже.

— Это и есть наверно счастье? — Думаю я, ощущая всю эту прелесть нежных губ.

А тут и официант вернулся, посмеиваясь поставил первую часть заказа и мы приступили к дегустации замечательных франкфуртских сосисок по немецкий сидр.

— Зашло, очень даже неплохо. — Понимаю я, глядя на довольные мордашки, моих богинь, по привычке уже начавших меня подкармливать кусочками своих порций. — А я не против, я съем. Я и в еде тоже много…—

И сидр тоже неплох. Коварное молодое фруктовое вино, бьющее часто не по голове, а по ногам, и мгновенно отпускающее. Девчонки довольны, глазки блестят, и я доволен тоже.

И снова поцелуи, и сладкое следует за сладким. Десерт уже на столе. — Знаменитый франкфуртский венец и великолепнее кофе. Шикарное сочетание — Думаю я и девчонки тоже согласны.

Одни махом чуть не уничтожают тот самый венец, но вовремя вспоминают обо мне и начинает подкармливать голодного Дана.

Я смеюсь и говорю:

— Кто хорошо ест и кого хорошо кормят, тот и работает хорошо, по ночам.—

Негромкий смех раздается за нашим столом, а потом Оля внимательно на меня смотрит и отвечает вопросом:

— Так вот в чем секрет счастливой семейной жизни? Да, Дан? — Спрашивает она, а я ее обнимаю, целую и шепчу на ухо, но так, чтобы все наши услышали, у меня нет от них секретов:

— Можно и так сказать, Оленька. Но главное, это Любовь, взаимная. Тогда и кормят хорошо, и любят, и голова не болит. Тогда все хорошо, а когда не все, то, то одно не так, то другое. Но у нас голова не болит, никогда. Ведь правда.—

И снова смех и поцелуи служат мне явственной наградой и ответом, что:

— Да, у нас все хорошо.—