Европе не нужен евро

Хорошо продуманное предложение экспертного совета в одном решающем пункте повисло в воздухе: до тех пор пока национальная бюджетная политика будет находиться в суверенном решении национальных государств, останется открытым вопрос, будут ли соблюдаться принятые с пактом о погашении долгов обязательства погашения в следующие 20–25 лет. Здесь также нельзя оставить без внимания прежнюю историю валютного союза. Это была история нарушений договоров, и все время повторялись примеры, когда Германия давала согласие вопреки невыполненным обещаниям. Если коллективная ответственность за часть долгов будет уже установленной, то ее уже нельзя будет устранить до снижения долгов созданного когда-то фонда погашения. Однако обещания национальных государств о правильном поведении в области финансовой политики могут однажды, как показывает опыт, стать беспредметными.

Фискальный союз – трансфертный союз

Если сравнивать ситуацию в области финансовой политики в еврозоне или во всем ЕС с ситуацией в таких федеральных государствах, как США, ФРГ или Швейцария, то бросается в глаза центральное различие:

– Хотя бюджет Европейского союза за 2012 г. имел сам по себе впечатляющий объем 129,1 млрд € (средства для платежей), но это всего лишь 0,98 % ВВП ЕС-2¹³².

– В сравнении с этим в Германии доля федерального бюджета и социального страхования в общегосударственных расходах составляет около 29 % ВВП. Расходы в размере примерно 17 % ВВП приходятся на федеральные земли и муниципалитеты¹³³.

– В США в 2012 г. на федеральный бюджет с социальным страхованием приходилось расходов в размере 23 % ВВП, на штаты и общины – 17 %. Государственные расходы в целом составляли около 40 % ВВП¹³⁴.

– В Швейцарии общие расходы государства составляют около 34 % ВВП, расходы в размере 19 % ВВП приходятся на кантоны и коммуны, около 15 % на федерацию и социальное страхование¹³⁵.

В отличие от расходов долги на государственном уровне распределяются так:

– 85 % американских государственных долгов приходятся на государство, только около 15 % на штаты и коммуны¹³⁶. В пересчете на процент ВВП задолженность государства и коммун составляет также 15 %.

– В Швейцарии общегосударственная задолженность составляет только 38,4 % ВВП (2010). Она непрерывно снижалась и перед мировым финансовым кризисом в 2007-м составляла только 47 % ВВП. Кантоны и коммуны в общей государственной задолженности имели долю 48 %. В пересчете на долю ВВП задолженность кантонов и коммун составляет 18,3 %¹³⁷.

– В отличие от этого в Германии задолженность федеральных земель и коммун составляет 29,2 % ВВП и значительно способствует уровню общей задолженности Германии 81,2 % ВВП (2010)¹³⁸.

Относительно к ВВП в Германии долги федеральных земель и коммун вдвое выше, чем в США, и на 60 % выше, чем в Швейцарии. Это объясняется различным влиянием на налогообложение различных сводов финансово-правовых постановлений: в то время как немецкие территориальные корпорации живут в подразумеваемом финансовом союзе, который де-факто исключает банкротство, и одновременно с межбюджетным регулированием установили высокоразвитое перераспределение доходов, то в США и в Швейцарии подобные механизмы перераспределения между территориальными корпорациями неизвестны. Кроме того, они живут по строгому принципу No-Bail-Out.

Если не принимать во внимание различные государственные квоты, то общим для этих трех федеральных государств и центральным отличием от ЕС остается то, что от 45 до 60 % расходов общего государства приходится на федеральный бюджет и социальное страхование. Во всех трех федеральных государствах уровень земель и кантонов обладают автономией в плане бюджетной политики. Для федерального уровня нет возможностей вмешиваться, например, нормами и ограничениями разрешений в бюджетные дела земель и коммун. Конечно, существует соответствующее общефедеральное законодательство, но это не вопрос бюджета. И конечно, существует возможность управлять нижестоящими уровнями посредством целевых дотаций на золотых поводьях, как это делает Европейская комиссия своей структурной помощью.

В США, в Швейцарии и в Германии министры финансов федерации заботятся о центральном бюджете, о налоговом законодательстве и т. д. Они не являются начальниками министров федеральных земель или кантонов, и им бы не поздоровилось, если бы они так себя вели.

В Швейцарии и в США в принципе также возможно банкротство штата или коммуны. Во всяком случае, в США такое случалось уже неоднократно, а в Швейцарии часто происходит на уровне коммун. В Швейцарии несколько лет тому назад коммуна Лойкербад объявила о своем банкротстве¹³⁹. Этого было достаточно, чтобы надолго припугнуть дисциплинированных швейцарцев.

В Германии, правда, банкротство федеральной земли немыслимо, к тому же государственное бюджетное регулирование заботится о большем перераспределении и равномерном обеспечении финансами всех земель. Но тем не менее каждая федеральная земля настаивает на своей бюджетной автономии и живет в ней. С учетом финансовых условий в земле Саарланд и Бремен (ранее Берлин) занимающий должность федеральный министр финансов может только потирать руки. Большего он, кстати, никогда не делал.

Коммуны в Германии ведут относительно самостоятельную жизнь. Правда, их бюджеты разносторонне связаны с бюджетами федеральных земель. Но как таковые законы утверждения бюджета органами муниципального надзора не должны допустить, чтобы вообще составлялись и принимались дефицитные бюджеты. Но это удается все меньше. В особенности в Северной Рейн-Вестфалии и Рейнланд-Пфальце положение с бюджетом многих коммун становится все более катастрофическим. Органам муниципального надзора, очевидно, все чаще недостает знаний, воли и инструментов, чтобы эффективно справляться с этим.

А теперь обратимся к финансовой и бюджетной политике в ЕС и особенно в еврозоне: здесь мы имеем дело уже с почти гротескным поворотом обстоятельств. Хотя бюджет ЕС относительно очень маленький, но тем больше соблазн повлиять на бюджеты государств-членов. Польский комиссар Януш Левандовски является ответственным за бюджет ЕС, хотя его деятельность почти незаметна для общественности. Намного важнее является, очевидно, комментирование и оценка бюджетов государств-членов его финским коллегой, комиссаром по вопросам экономики и валюты Олли Реном, вплоть до попытки оказания массивного влияния.

Министр финансов федерального государства в обычных федеральных землях этим почти не занимается. В обычных федеральных землях каждый заботится о своих собственных делах. В Европейском союзе, который не является федеральным государством, но некоторые хотят развивать его и дальше в этом направлении, действует принцип, что Европейская комиссия максимально хочет вмешиваться в государственные бюджеты государств-членов, которые совсем не входят в сферу ее ответственности¹⁴⁰.

Комиссар Олли Рен, как уже упоминалось, отвечает за вопросы экономики и валюты. И только из-за значения финансовой деятельности национальных бюджетов для валютного союза вытекает его обязательство выдавать финансовые нормы для национальных бюджетов в рамках пакта по стабилизации и росту. Растущее усердие, которое здесь разворачивается, никогда бы и не потребовалось, если бы строго учитывался принцип No-Bail-Out. Тогда бы греческий государственный бюджет в мае 2010-го обанкротился, и это привело бы через несколько недель и месяцев к необходимым финансово-политическим решениям во всех других странах еврозоны, которых коснулось недоверие рынка.

Как мы уже говорили и подробно обосновывали, ни в одной стране еврозоны нет объективных препятствий, чтобы снижать государственные расходы и повышать доходы. Препятствия возникают только из внутренних политических сопротивлений. Но они тем больше, чем легче кажутся другие выходы из положения. Как показывает пример немецких федеральных земель и коммун по сравнению с местными территориальными корпорациями в Швейцарии и в США, солидарное финансовое объединение и исключение риска банкротства как раз вызывают обратное действие, а именно: более высокие дефициты и больше долгов.