Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Эзоосмос. Исконный Шамбалы. Книга 1.
Шрифт:

Посмеявшись вместе со всеми Женькиному каламбуру, доктор все же прокомментировал его шуточное впечатление:

— Это только на первый взгляд кажется, что каждый орган «случайный» по своим колебательным процессам. В каждом организме есть свой главный «колебатель-времязадаватель», который синхронизирует общую работу всего организма, как центральный процессор в компьютере.

— Совершенно верно, — кивнул Сэнсэй и уточнил: — Но, опять-таки, все эти секундные колебания тоже относительны. Если изменяются внешние условия или активно действует психологический фактор, внутреннее время может либо замедляться, либо ускоряться, точнее, замедляется или ускоряется, в первую очередь, эзоосмос

человека. А потом уже соответственно замедляется или ускоряется работа организма. Например, при стрессовых ситуациях.

— Как писал Павлов: «В основе отсчета времени в ЦНС лежит смена возбуждения и торможения», — вставил Николай Андреевич.

— Да. Так что время — понятие относительное, особенно в биосистеме. Все люди, растения, животные, насекомые живут неодинаковый срок, стареют с разной скоростью. Проще говоря, у каждого свой запас праны, поэтому и биологические часы каждого идут со своей скоростью, соответственно для нас времявосприятие этих объектов материи разное.

— Со своей скоростью? — переспросил Руслан. — Это как?

— Ну, к примеру, возьми реликтовые деревья, тот же тисс ягодный, который живет от двух до четырех тысяч лет. Как и другие деревья-долгожители он медленно растет, но зато и живет дольше. Или взять черепах. Многие их виды живут до ста лет. Скорость реакции, к примеру, сухопутных черепах в два-три раза меньше, чем у нас. Если бы ты прошел рядом с ними пешком, для них ты бы просто пролетел так, как для тебя пролетает мотоциклист, движущийся приблизительно со скоростью 50 км/ч… Или возьми муху. Мы воспринимаем ее как существо с собственным временным циклом, совершенно отличным от нашего. По подсчетам один световой день для мухи длится примерно один наш календарный месяц. Мы для нее невообразимо медленные существа. А почему? Потому что скорость жизни мухи гораздо больше скорости жизни человека. Соответственно и скорость ее реакции гораздо выше… Пока, например, Женька занесет над ней руку и попытается поймать, она успеет почистить себе все лапки с крылышками, определить, откуда исходит угроза и куда ей лучше и безопаснее лететь, пока это ленивое существо соизволит опустить свою ручищу. При этом муха спокойно поднимется, делая крыльями десятки взмахов в секунду, и улетит.

— Я же не садист, — вступился за себя Женька и, покосившись на отца Иоанна, продолжил: — в отличие от некоторых, не будем показывать пальцами. Я природу люблю.

И тут же непроизвольно хлопнул себя по руке, увидев пристроившегося там комара. Ребята засмеялись.

— Оно и видно, — усмехнулся Вано.

— У этого просто судьба такая, — оправдывался Женька, сбрасывая с руки останки комара.

— Интересно, а можно так распорядиться своим временем, чтобы, как говорится, жить долго и счастливо и умереть в один день? — спросил Руслан, пребывая в плену своих мечтаний.

Костик усмехнулся и с сарказмом подметил:

— Отчего нельзя? Истории даже известен такой случай. Вон, в Помпее, тоже жили долго и счастливо… и все умерли в один день.

Компания вновь рассмеялась, развивая сюжет и осыпая Руслана шутками. Когда же закончилась пятиминутка смеха, Сэнсэй сказал:

— Человек способен на многое. Проживая жизнь, он практически не использует свои возможности, которые в нём заложены. Хотя в экстремальных ситуациях, я вам уже рассказывал, он может наблюдать их проявление. В том числе это касается и чувства ощущения времени: когда субъективное времявосприятие сильно ускоряется, то внешнее обычное время, наоборот, замедляется. Чаще всего, конечно, с этим феноменом времени сталкиваются люди опасных профессий: пилоты, гонщики, каскадеры и тому подобное. Попадая в особо экстремальные условия, некоторые действительно

ощущают, что время реально замедляется, и в этот промежуток успевают сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию. А когда выходят из этого состояния, то обнаруживается, что всего за доли секунды они совершили в десятки раз больше работы, чем могли бы сделать в обычной жизни.

— А чем это можно объяснить, что больше праны тратится в эти мгновения? — осведомился Николай Андреевич, высказав свою догадку.

— Да. Резкий выброс психической энергии порождает мощный всплеск праны, что, в свою очередь, влияет на эзоосмос человека. В данном случае он просто ускоряется, поэтому человек успевает в мгновение сделать гораздо больше, чем в своем естественном состоянии… Подобные ощущения переживают и обычные люди, сталкиваясь с острыми кризисными ситуациями. Так что выражение «жизнь пролетела перед глазами за мгновение» это не просто слова.

Здесь, в том временном промежутке, в котором мы находимся, имеется общая волна времени… Или, лучше скажем так, чтобы было легче понять, мы едем на определенной машине жизни, которая движется с определенной скоростью. Мы видим только то, что мы видим. Почему? Потому что наши атомы двигаются на определенной скорости. Если они начнут работать в несколько раз быстрее, это не означает, что мы быстрее умрём, просто то, что мы видим, исчезнет и появится совершенно другое изображение или картинка. Измерений масса, это вполне реально, и здесь ничего такого нет.

В разговоре возникла небольшая пауза. Николай Андреевич помолчал, обдумывая что-то, а потом вновь спросил:

— А вот насчет перемещения в пространстве… Я помню наши с тобой разговоры о телепортации, но, честно говоря, до сих пор не могу реально себе представить, как это происходит в действительности…

— Точнее сказать, поверить, — поправил его с улыбкой Сэнсэй, называя вещи своими именами.

Доктор поморщился. Очевидно, такого выражения он явно сторонился в разговоре с Сэнсэем.

— Скорее, понять для себя основы феномена, — выкрутился Николай Андреевич и как-то стыдливо потупил взор, словно пытаясь собраться с мыслями и сформулировать более точный вопрос по этому поводу.

И тут совершенно неожиданно, практически рядом с собой услышал голос Сэнсэя с нотками иронии:

— Основы, говоришь? Основы, конечно, дело хорошее. Только раньше их должна быть вера…

Николай Андреевич в удивлении оглянулся. Рядом с ним на свободном месте, как ни в чем не бывало, сидел Сэнсэй, непонятно как успевший здесь оказаться.

— Правильно, — вновь раздался голос Сэнсэя, однако на сей раз он донесся с прежнего, привычного для слуха доктора расстояния.

И лишь тут Николай Андреевич заметил, что Сэнсэя стало два. Один находился на своем месте напротив него, а другой, вполне реальный, как говорится, из плоти и крови, сидел на бревне возле Николая Андреевича.

— Это что, гипноз? — изумленно проговорил психотерапевт первое, что пришло в голову.

Два Сэнсэя одновременно усмехнулись.

— Хуже, — с улыбкой сказал тот, что находился рядом, и полушепотом сообщил, как страшную тайну: — Это раздвоение личности… Как там у вас его величают?

— Шиза, что ли? — автоматически промолвил Виктор, сидящий невдалеке, не отрывая глаз от второго Сэнсэя.

Второй Сэнсэй затрясся в беззвучном смехе. Николай Андреевич же, слегка встряхнув головой, попытался совладать со своей растерянностью, обращаясь то ли к Виктору, то ли убеждая сам себя:

— Шиза, если бы ты один все это видел, а когда массово…

Тут он запнулся и вновь пристально посмотрел на второго Сэнсэя.

— Да не гипноз это, не гипноз, — успокоил его Сэнсэй, сидящий напротив.

Поделиться с друзьями: