Фаберже для русской красавицы

– Романовой повезло, что у нее в этой комнате паркет, – заметил следователь.

Я хлопнула глазами в непонимании. У меня везде был линолеум, а у Сони, как я вспомнила, в гостиной в самом деле был положен паркет, причем нелакированный, в остальных комнатах – линолеум.

– Иначе кровь бы не протекла, – пояснил следователь.

– Давайте в кухню пройдем, – предложил участковый, представившийся Петром Игнатьевичем. Следователь наконец предъявил мне удостоверение, в котором указывалось, что предъявителя именуют Человековым Ильичом Юрьевичем.

Я моргнула, снова прочитала, что написано, и посмотрела на мужчину.

– Мои родители были просто фанатичными коммунистами, – пояснил он. – Правда, когда я родился, других детей в нашей стране уже не называли Революциями, а имена Нинель и Владилена не связывали с товарищем Ульяновым-Лениным. Но мои все равно решили следовать традициям первых лет существования Советского государства.

– Но Ильич – это же отчество! – воскликнула я.

– Оно использовалось как имя, – вздохнул Человеков. – Я в свое время даже по справочной дедка одного нашел с таким же именем – школьного учителя немецкого языка. Он мне посоветовал просто представляться Ильей, что я и делаю.

– А почему вы не поменяете имя? – удивилась я. – Ведь сейчас, по-моему, с этим нет никаких проблем.

Человеков махнул рукой, буркнул себе под нос что-то типа «ай, заморачиваться еще» и уселся на табурет в моей кухне, где техники наблюдалось примерно в два раза меньше, чем этажом выше.

Я рассказала, что знала.

– А с соседкой знакомы не были? – подал голос Петр Игнатьевич.

Я покачала головой, объяснила, что недавно переехала и еще не успела познакомиться со всеми соседями.

– А вы, Петр Игнатьевич, ее хорошо знали? – поинтересовался Ильич.

– Хорошо – не хорошо, но знал. Красивая девка! – воскликнул участковый, взгляд его стал мечтательным. – Но почему-то все эти девки плохо кончают.

Петр Игнатьевич сообщил, что София Романова работала стриптизершей в ночном клубе «Феникс» – все дни, кроме понедельника и вторника. Вернее, работала она вечера и ночи. Днем Соня отсыпалась или посещала заведения, где женщинам облагораживают лицо и тело.

Я удивленно посмотрела на участкового.

– У меня вся информация от вашей другой соседки, – хмыкнул Петр Игнатьевич и предложил следователю лучше поговорить с Варварой Поликарповной. Она-то уж в деталях расскажет, чем и когда занималась София Романова и все остальные жильцы. – Сам я зашел к Соне пару раз, чаем она меня напоила и…

– Пожаловалась на Варвару? – вставила я. – Или вы по жалобе Варвары приходили? Я вам честно могу сказать: у Сони, пока я тут живу, было тихо. Ни музыки, ни криков, словно вообще никого нет.

– Варваре не на что было жаловаться, она просто прибежала ко мне, когда выяснила, где Соня работает, – Петр Игнатьевич хмыкнул и потер усы. – А мне было проще зайти к Романовой, причем сразу же, чем ждать, пока Варвара меня измором возьмет и еще все отделение в придачу.

– И что хотела Варвара Поликарповна? – заинтересовался следователь. – Чтобы вы выслали соседку на сто первый километр? Заставили сменить работу и подключили к общественно полезному труду?

– Она просто поставила меня в известность и заявила, что я должен лично знать проживающую на моей земле потенциально неблагонадежную гражданку, к которой толпами ходят лица противоположного пола, включая тех, в регистрации которых на территории Санкт-Петербурга Варвара Поликарповна не уверена. Насчет вас, кстати, тоже предупреждала, – участковый посмотрел на меня.

– А я в чем провинилась? Вроде как ко мне только женщины ходят!

– Она мне все про вашего бывшего мужа рассказала и про то, что у вас через него могут быть связи в криминальном мире. Поэтому вас нужно взять на заметку.

Я закатила глаза.

– Кстати, Наталья Петровна, если Варвара вас будет очень доставать, вы ей про внука скажите, который от армии косит.

– Так у него же дети-близнецы! – воскликнула я. – Он же должен был вполне официально получить отсрочку!

Участковый хмыкнул и поведал историю появления на свет двух маленьких мальчиков, которых Варвара Поликарповна признала своими правнуками. Дочь Варвары с зятем – археологи и в настоящее время работают в Египте, раскапывают какие-то фрески. Внука Костю фактически растила Варвара, поскольку родители постоянно ездили на раскопки. Потом пришло время спасать внука от армии. В институт с военной кафедрой (как и вообще в какой-либо институт) он не поступил, здоровье у него идеальное, калечить себя Варвара ребенку не позволила и стала думать, как спасти мальчика от Чечни и дедовщины. А тут дальняя родственница (внучка приемной дочери Варвариной мачехи) собралась принести в подоле от женатого мужика. Варвара и изобрела способ избавления одного от службы, а второго, хоть и не кровной родственницы, – от «позора» (по выражению Варвары). Мальчика Костю чуть ли не на следующий день после исполнения восемнадцати лет под белы рученьки отвели в ЗАГС вместе с двадцативосьмилетней Светой, которая должна была вот-вот разродиться двойней. Света успешно разродилась, а Костя по документам стал отцом двоих детей. Света очень быстро вернулась на работу в банк, где получает неплохую зарплату, Костя сидит дома и вместе с бабушкой нянчится с детками, что ему нравится гораздо больше, чем работать или служить в Вооруженных силах. Светину квартиру сдают. Все счастливы, кроме этих самых сил.

Далее участковый поведал, что в военкомате работает его дальний родственник, который лично наведывался в квартиру потенциального защитника Родины, встретившего его с двумя орущими младенцами на руках. Варвара Поликарповна, знающая нужные ей законы получше любого юриста, произвела на сотрудника военкомата неизгладимое впечатление.

– Знаете, почему Варвара взъелась на Романову? – спросил участковый и тут же пояснил: – Она внука хотела в стриптизеры устроить, думала, он будет деньги бешеные зарабатывать, но его не взяли, а та посчитала Соню виноватой.

Участкового аж перекосило. Видимо, Варвара Поликарповна его здорово достала, и он хотел подключить меня к борьбе против этой тетки, не знающей, куда девать свою неуемную энергию. Следователь тихо похихикивал. И тут я вспомнила, что сказала Варвара, когда я только появилась на лестничной площадке седьмого этажа…

– Она же видела убийцу! – воскликнула я.

Двое русских мужиков, которые выросли в одном дворе на Васильевском острове в Ленинграде, через много лет случайно встретились в Лондоне. Оба изменились, но сразу же узнали друг друга. Один вскоре после окончания школы отправился в Афганистан, где попал в плен, бежал и много мотался по свету. За годы, полные приключений, он приобрел ряд навыков, которые в дополнение к полученным в Советской армии сделали его востребованным среди арабских шейхов, латиноамериканских наркобаронов, а теперь еще и английских герцогов и лордов. В последние пару лет его стало тянуть на Родину, но он не был уверен, стоит ли совать туда нос. И он признавался самому себе, что устал от войны. Хотелось чего-то… поспокойнее и повеселее. Возможно, свою роль сыграл возраст.

Второй вскоре после школы отправился в места не столь отдаленные и зарабатывал авторитет там, после возвращения в родной город занялся бизнесом, по большей части полукриминальным. Потом у него в России возникли кое-какие проблемы, и он подумал, что стоит временно исчезнуть.

Друзья детства для начала надрались вхлам, потом, протрезвев, прощупали почву и поняли, что могут быть друг другу очень полезны. У солдата имелась кое-какая весьма любопытная информация и бесценные навыки, а у бизнесмена – деньги и связи. Дерзкая операция обещала не только немалые средства, которых обоим хватит до старости, но и воплощение давней мечты авторитетного бизнесмена – покупку одной из команд «Формулы-1». Он уже интересовался их стоимостью, но денег не хватало. Однако недавно владелец одной небольшой команды, пока не входящей в десятку лидеров, попросил за свое детище не дензнаки – их ему и так хватало, – а предложил натуральный обмен.

– Ты же русский, – сказал владелец команды товарищу. – И ты – вор. Ну неужели не найдешь для меня то, о чем я мечтаю с детства? Тогда получишь то, о чем мечтаешь сам. Баш на баш.

Друг детства популярно объяснил, как это можно получить.

В свою очередь, он сам хотел отдохнуть от обмена «оружие – наркотики», прикрытие которого обеспечивал в последние годы, и немного развлечься. Ему было муторно у арабских шейхов и латиноамериканских наркобаронов и скучно у английских герцогов с лордами. Работа у друга обещала быть интересной и веселой. Они оба уже представляли, как развлекутся в этой скучной Англии… Да одна разработка плана доставила столько удовольствия! Деньги? Оба считали, что башли существуют для того, чтобы их тратить и получать удовольствие. Ведь главное в жизни – кайф. Авторитетный бизнесмен, естественно, собирался не обидеть друга детства и заплатить ему щедро. Дружба для мужчины – святое. Да ведь и такого друга обманывать опасно для собственного здоровья.