Фабрика гроз

Артем тут же начал устраивать разборки на тему: «Кто тебе дороже?» Кристина, как могла, пыталась ему объяснить, что у человека должны быть и семья, и карьера, что жизнь неполноценна, если в ней нет либо одного, либо другого… Артем же считал, что раз она не хочет ничем жертвовать ради него, то это уже не любовь, и, стало быть, им надо всерьез подумать об их браке. Кристине было до слез жалко своих достижений, но ссылаться на амбиции в таком деле было как-то неудобно (хотя это было бы, по крайней мере, честно). Поэтому она говорила, что не хочет уходить с «Волны» из-за денег. Но это еще больше бесило Артема: получалось так, что Кристина зарабатывала раза в два больше, чем он.

Вспоминая об этом, она невольно усмехнулась: интересно было бы посмотреть на выражение лица Артема, если бы он узнал, что Вогулина в конце концов, выставила Кристину на улицу!

Но по сути дела, семью Тарасевичей развалили постельные проблемы. Наслушавшись в очередной раз приятельниц с их рассказами о том, что они каждый раз получают оргазм во время секса, Кристина решилась на «откровенный разговор» с мужем. Она сто раз читала в глянцевых журналах, что это самый лучший способ добиться качественных изменений в постели. Как бы не так!

Артем выслушал ее, а потом выдал следующее:

— Так ты что, почти каждый раз притворялась, что у тебя наступает… это самое?!

Кристина честно кивнула.

— Ага.

— Интересно… Ну а как бы тебе хотелось?

Вообще-то, Кристина слабо себе представляла, чего именно ей хочется. Кое-как скомпоновав небогатый личный опыт и информацию, почерпнутую из порнофильмов, она описала свои мечты. Вышло не очень-то доходчиво, но Артем сказал, что все понял.

Что было дальше, Кристина очень не любила вспоминать. Муж строго следовал полученной инструкции, изо всех сил старался и все время спрашивал:

— Ну как? Что-нибудь уже чувствуешь?

А Кристина чувствовала только одно: ей очень хотелось лично передушить тех писателей, которые насоветовали ей «откровенно поговорить». Раньше все было по крайней мере спокойно и в меру приятно, а теперь их сексуальные отношения с мужем превратились в какой-то «штурм Бастилии». Она снова пыталась лгать, что все хорошо. Артем на время успокаивался, а на следующий день говорил:

— По-моему, ты опять ничего не испытывала.

Это было глупо до невозможности, но Кристина ничего не могла поделать. Их брак рушился просто на глазах. В довершении карьерно-денежных проблем они еще и перестали спать вместе. А потом Артем и вовсе уехал к своим родителям.

Когда это случилось, Кристина прямо-таки вздохнула с облегчением. Пусть она осталась одна с маленьким дитем на руках, пусть это до смерти неприятно — разводиться и объяснять знакомым, почему же это произошло, но так было лучше.

Практически сразу она устремилась на поиск нового избранника сердца. Кое-кто из возможных кандидатов даже приглашался домой глядеть на Соню. Однако время шло, а с новой любовью дела все не клеились и не клеились.

Кристина считала себя умной, красивой и знаменитой. В поклонниках у нее никогда не было недостатка. С ней регулярно кокетничали и операторы, и гости студии, и даже незнакомые мужчины… Но что толку? Все это было совершенно не то.

От приятельниц Кристина знала, что у Артема все сложилось весьма удачно. Теперь он был редактором отдела новостей, купил себе новую машину, женился и ждал очередного пополнения семейства. Это несколько злило ее: как этот сукин сын посмел так быстро найти ей замену?! Хот наверняка он с ужасом вспоминал свой первый брак с эгоистичной, самовлюбленной, да к тому же фригидной Кристиной.

Ох, как было бы зд'oрово попасться ему на глаза с каким-нибудь обалденным красавцем под ручку! Она сто раз прокручивала у себя в мозгу эту сцену. И даже изобрела специальные мысли, которые бы подумала в момент встречи. Что-то вроде: «Мой-то никогда бы не стал мучить меня своими комплексами ущербности и трусостью. Он добрый, сильный и все понимает. И очень меня любит».

Оставалось только найти этого «моего». Поначалу все, кому не лень, пытались пристроить Кристину в «надежные руки», но при этом поставляли ей такие экземпляры, что хоть стой, хоть падай. Особенно в этом усердствовала баба Лиза. У нее на этот счет вообще был пунктик: по одной ей известной причине она хотела выдать Кристину за соседа сверху, который служил в моряках-подводниках и дома появлялся раз в полгода.

— Очень порядочный мужчина, хоть и монголо-татар по национальности, настойчиво рекламировала она своего избранника. — А пользы-то от него сколько! Зарплату не пропивает: у них на подлодке пивных не предусмотрено это раз. Есть ему готовить не надо — это два. Ты сама себе предоставлена, хоть официально и замужем — это три. Ну и на свадьбе твоей погуляем — тоже милое дело. Вот сколько плюсов! — с удовольствием подсчитывала баба Лиза.

Со временем, Кристина привыкла и к собственному одиночеству. Хотя иногда она все же мечтала, что ведь наступит, черт его дери, день, когда ЭТО случится! А раз так, то каждые прожитые безрезультатно сутки приближают ее к ЭТОМУ.

Порой она шла по улицам и заглядывала в лица прохожим. Он? Не он? Кристина сама над собой смеялась: получалось как в песенке Земфиры «…искала тебя в журналах, в кино, среди друзей…»

«Живет сейчас где-то и не знает, что я тоже живу, что я — это я, что мы обязательно встретимся…» — думала она.

А иногда накатывали тяжкие сомнения: а вдруг нет? Вдруг ничего этого не будет? Ведь тысячи женщин так и не находят никого… От этих мыслей становилось тоскливо и муторно.

… Выйдя на лоджию, Кристина сняла очки и подставила лицо ветру. Звенели цикады, где-то лаял одинокий пес. В воздухе носились ночные запахи — все вперемешку: и бензин, и цветы в палисадниках, и кухонные ароматы, и особая вечерняя свежесть…

Что она могла сделать, если время уходило — безвозвратно, без следа, а в жизни ничего не менялось? Но ведь лучше одной, чем с кем попало! Хотя кто бы знал, как это тяжело — быть одной…

Это очень важное чувство: знать, что тебе есть о ком думать. Пусть это даже будет безответная любовь, пусть хоть как-то… Потому что никак — это отсутствие жизни, это почти что смерть, и ты каждый день живешь только в ожидании воскрешения. И как же хочется верить, что где-то на этой планете есть человек, которого можно было бы полюбить!

Раньше, когда Кристине было лет семнадцать-двадцать, ей гораздо больше хотелось, чтобы ее любили. Но сейчас это прошло. Вон, хотя бы взять Софроныча, оператора с «Волны». Да помани его Кристина — примчался бы как миленький через пять минут! Как бы там Щеглицкая ни выпендривалась Кристина тоже была и сексуальной и крутой. Но дело совсем не в этом… Просто Щеглицкой без разницы — сможет она сама полюбить человека или нет. Она просто использует своего очередного поклонника и прощается с ним без всякого сожаления. Кристина так не могла. Ей хотелось любить. До исступления, до полной самоотдачи… Артем так и не понял, почему его жена не захотела жертвовать ради него своими достижениями. А причина была только в одном: он сам не хотел жертвовать ради ее счастья своими обидами и комплексами. А это всегда так чувствуется…

* * *

Если бы на Кристине были очки, она бы могла заметить в лоджии, находящейся буквально напротив ее собственной, две неясные фигуры. Это были Алтаев с Леденцовой.

Кое-как им удалось отправить Стольникова в номер, и теперь они стояли плечом к плечу и нервно затягивались сигаретами. Ивар бросил свою вниз.

— Черт, я с этим «телом» скоро опять курить начну! И так работы по горло, а тут еще следи за ним, как за маленьким!

— Такое ощущение, что это надо не ему, а нам, — зло процедила Леденцова. — Еще охрана, блин, — идиоты! Как они вообще могли пропустить эту блондинку?! Поувольнять бы всех к чертовой матери!