Фабрика номер 7. Рассказы

– Отлично! – Зинаид Зинаидыч сделал несколько задорных сальто-мортале своими гимнастическими ладонями. – Мы за вас возьмемся.

Его покрасневшие глаза смущали Ксению Денисовну. Зрачки бесконечно расширились и превратились в черные гипнотизирующие дыры. Такие же, но поменьше и пожиже, образовались на лицах Егорла и Егрипа. Снилс, в отличии от более крепкого Ндфл, начал мерзко похихикивать.

– Это начало нашей общей борьбы, Ксения Денисовна. – пафосно объявил Крымненашев. Ксения Денисовна начала читать из подсунутой бумаги.

– Я, Ксения Денисовна Бубубукина, обращаюсь к правоохранительным органам и прочим неравнодушным гражданам. Мэр нашего города Гузкин Семен Маркович не тот крепкий хозяйственник за кого он себя выдает. Кроме жены и секретаря Аглаи Семеновны Засосайкиной он состоит в преступной и порочной связи с ослом, козлом, мартышкой и косолапым мишкой. О чем я могу свидетельствовать со всей очевидностью и прямотой. На протяжении последних пяти лет я исполняла навязанную мне силой и грубым принуждением, роль осла, а по государственным праздникам и на день танкиста, еще и постыдную роль косолапого мишки…

Ксения Денисовна бросила на стол возмутительные листки.

– Это такая шутка? Это плохая шутка! – разозлилась она. – Там Тарасова роща стоит.

– Это Бинго! – ладони Крымненашева взлетели в воздух, столкнулись два раза и вновь опустились на запястья.

– Окончательное, бесповоротное Бинго, Ксения Денисовна.

– Бу…Бу…Бу…Бубубукина – закашлялся в дурацком смехе Егорл Снилс, а Егрип Ндфл молотил его по спине селедочным хвостом пряного посола.

– Откуда у вас селедка? – спросила Кения Денисовна.

– Оттуда…– Крымненашев произвел действие, не раз уже виденное Семеном Марковичем.

– Не понимаю. – не удовлетворилась полученным ответом Ксения Денисовна, все еще надеясь на конструктивный разговор. – Кому какое дело с кем спит Гузкин? Да даже, если и так…Нет. Бред. Люди ждут от нас. – Ксения Денисовна начала сомневаться. – Вас..Правды. По-настоящему правильных дел. Академик Сахаров.

– Проспект. – перебил ее Крымненашев.

– Простите.

– Проспект, говорю, хороший. Вот что значит провинция. Ксения Денисовна. Мы давно ходим по Сахарову, а не к нему. Просыпайтесь скорей, Ксения Денисовна…

– Бу…Бу…Бу… – начал было смешливый Егорл, но быстро заткнулся. Вернее это Ксения Денисовна его заткнула. Загнала, отобранную у Ндфл селедку, в горло Егорлу по самый лопушистый хвост.

– Вы такие же! – бросила Ксения Денисовна страшное и тяжелое, как мельничный жернов, обвинения.

– Неправда. –искренне возмутился Крымненашев в спину убегающей из этого подлого места Ксении Денисовне. – Разве есть у Гузкина такие штаны с таким гульфиком?

– А мне гульфик не нужен. – весомо заметил Семен Маркович, выслушав исповедь Ксении Денисовны, и задвинул то, что от него никак нельзя было ожидать. – Я постправдой не балуюсь. Даже под соленые грузди.

– Ты должен их посадить. – настаивала Бубубукина.

– Да за что? – продолжал удивляться мэр.

– Да за все. –продолжала настаивать Ксения Денисовна.

– Да за что? – продолжал валять ваньку невозмутимый ванька Семен Маркович.

И здесь Ксения Денисовна догадалась. Это стоило Гузкину пустой, теперь бесполезной, бутылки коньяку и звучной пощечины.

– Так я и знала. Вы заодно. Признавайся. Твоих рук дело?

– Это и твоих рук тоже.– совсем не дурачась, а честно ответил ей Гузкин.

Глаза Ксении Денисовны стали сухи и блёклы. Ничего она не ответила Гузкину. Молча вышла из кабинета. Не то теперь время, чтобы плакать. Настало время мстить. За оставшийся вечер Бубубукина обегала все аптеки и выпросила у бывшего третьего из пяти мужа изумрудный каблучок «Иж». Все было готово. Оставалось набраться храбрости и выступить. Так как она всегда мечтала и хотела. Цельная личность, навсегда, верная своим богам и идеалам. Одна выступала против гнилой и всегда такой не гнилой системы. Как было когда-то. На то сильно надеялась Ксения Денисовна. Так как должно было быть. К сожалению, на это Ксения Денисовна уже почти не надеялась.

Под первый всегородской гей-парад определили 23 июня. Международный день балалайки. Так совпало само собой. Хотя может быть Гузкин о чем то догадывался, разрешая мероприятие именно в этот день. Как бы то ни было, город хорошенько подготовился к столь нетривиальному событию. От немедленной расправы спасало полицейское оцепление и отряды юнармии на роликах и самокатах. Парад начался ровно в 10.00. по толерантному среднеевропейскому времени. Стартовали от памятника Т-34 в сквере пионеров-героев. Должны были пройти по центральной улице Ленина и примерно через полчаса выйти на Нейтральную площадь прямо к скульптурной композиции «На штурм райкома». Впереди шел Зинаид Зинаидыч в белом парике с тугими косичками, одетый в короткое сине-белое платье из немецких производственных драм про безотказных сантехников. В правой руке он держал палку, увитую разноцветными лентами. Сразу за ним ехал броневик с огромным репродуктором, установленным на боевое отделение. Машину позаимствовали в особом отделе местной воинской части, где ее использовали для морального и психологического разложения вероятного противника. Сегодня из репродуктора тоже гремели записные пропагандисты но несколько иного толка. Элтон Джон, Джордж Майкл и неожиданный (я настаиваю и не верю в поклеп) в такой компании Петр Ильич Чайковский. Под хрипящую и рычащую от стыда советскую агитационную звуковую систему (завели I will survive) , рядом с репродуктором извивалась вокруг мощного ствола зенитного пулемета пенсионерка Коровякина. В оранжевом топике и вроде бы розовых стрингах. Они то и дело мелькали в самых неожиданных местах ее никак и нигде не заканчивающегося тела. Шустрая Коровякина успевала вертеться вокруг ствола пулемета, рассылать во все стороны воздушные поцелуи и в тоже время спасаться от летящей в нее всякой гневной чепухи. В целом народ за полицейским оцеплением был настроен лениво и благодушно. Изредка, как свадебные голуби, над толпой вспархивали шлакоблоки и летели в яркую и праздничную гомолюбезную мешанину. Но в основном ограничивались пустыми пивными банками и виртуозными оскорблениями, а иногда и одобрительными возгласами. Гузкин распорядился выделить на парад по два представителя от каждого предприятия. Поэтому никто не удивлялся, когда «Army of Lovers» сменял бодрый и по-хорошему пропитой голос диктора.

– По улице Ленина шествуют представители славного коллектива «Ордена трудового знамени»» завода литейного оборудования. За почти 100 летнее существование завод произвел для нужд народного хозяйства около 5 миллионов чугунных чушек.

– И еще две – орали из толпы, а диктор продолжал.

– Мастер фрезерного цеха Павел Иванович Пронько и токарь Кузьмин Светозар Андреевич несут славное знамя легендарного предприятия.

Под красным, отделанным желтой бахромой, знаменем шли, спотыкаясь на высоких каблуках, два здоровых хмурых мужика в кожаных фуражках и узеньких шортах с плоскими заклепками. Люди кричали им, но не с осуждением, а с каким-то восхищением:

Конец ознакомительного фрагмента.