Fair Play

Я издала какой-то странный звук между рычанием и стоном, почувствовав и увидев, как Майк захватил ладонью грудь и сжал между пальцами сосок.

— Ты скучала? — спросил он низким хриплым голосом, проталкивая вторую руку мне под юбку и задирая ее. — Скучала по мне, Мелли?

— Да, — простонала я, пытаясь потереться о его руку, но Майк просто теребил резинку стрингов, снова дразня меня.

— Ты вся горишь, — продолжал он убивать меня. — И влажная.

Его пальцы, наконец, погладили мои трусики в правильном, насквозь промокшем местечке. Я задергалась, одной рукой схватив его за волосы, а второй царапая джинсы, которые никак не хотели расстегиваться. Майк отстранился и посмотрел на меня. Он выглядел немного безумным и одновременно удивленным. Я знала, что в этот момент он начинает вспоминать, как меня вывернуло в его смокинг после нашего первого поцелуя, и как он лишил меня девственности на ковре, лежащем у нас под ногами.

— Пожалуйста, Майк, — взмолилась я, покусывая острую линию его челюсти, и, разделавшись наконец с чертовой пуговицей на джинсах, потянула за молнию. — Я так скучала, так хочу тебя. Давай сейчас.

Он хотел, чтобы я скучала по нему. Он хотел, чтобы я нуждалась в нем. И признание этого факта было единственным способом избавить его от заскоков, угрызений совести и прочего балласта.

Я вытащила его член из штанов и боксеров, поглаживая возбужденного симпатягу.

— Мел, — одним резким движением он содрал с меня трусики, которые аж треснули.

Ох, они мне нравились. Ну ладно. Майк закинул мою ногу себе на бедро, и я вскрикнула, ошеломленная его внезапным вторжением.

— С ума сойти!

— Точно, — подтвердил Сторм.

Ох, я произнесла это вслух? Нужно контролировать себя. Ох, нет, пусть он контролирует.

Я цеплялась за широкие плечи, поставив ногу на ящик для обуви. Моя задница с каждым толчком целовалась с дверью, а голова моталась из стороны в сторону, словно маятник.

Майк держал меня за бедро, двигаясь неистово, быстро. Он немного приседал и поднимался, вколачиваясь в меня. Это было даже круче, чем на столе его кухни. Наверное, потому что мы не виделись целую вечность.

Я стукнулась головой об дверь, и Майк обхватил ладонью затылок, защищая мою дурную голову от ушибов. Слишком скоро в глазах начало темнеть, и я поняла, что конец близок.

— Нет, нет, нет. Хочу еще… Не так быстро.

Но мое тело был полярного мнения. Я вся горела и дрожала, готовясь быть разорванной оргазмом на тысячи кусочков.

— Давай, Мел…

Кажется, я опять что-то ляпнула вслух, или Майк читает мои мысли?

— Давай сейчас. Я так скучал по твоим оргазмам. Хочу слышать тебя, видеть, чувствовать, как ты кончаешь. Пожалуйста.

Это было последней каплей. Он всегда добивал меня подобными словечками. Не могу сопротивляться.

Я снова закинула на него ногу, отталкиваясь от двери, чтобы сильнее прочувствовать последние вспышки фейерверка, со страшной силой палившего во мне. Майк сжал мою попку, насаживая на себя. Я почти не касалась пола, словно взлетала к нему навстречу. Где-то далеко, на фоне собственного оргазма я услышала его приглушенный стон и почувствовала, как содрогается его тело в моих руках.

Идеальное свидание.

Не знаю, сколько мы так простояли, но как только Майк ослабил хватку, я просто стекла вниз по двери. Сил хватило только на то, чтобы сесть голой задницей на ящик для обуви, а не на пол. Сторм стоял, уперевшись руками в дверь, и тяжело дышал.

Дерьмо! — ругнулся он, стукнув кулаком по стене. — Эта квартира проклята. Я не могу дойти до кухни, не трахнув тебя в прихожей.

Я захихикала, как дурочка.

— Я не против таких проклятий, — губы сами разъехались в улыбке.

Майк отошел от двери и присел рядом со мной на корточки. Он обнял ладонями мое лицо, даря нежные поцелуи. Я замурлыкала. У него такие мягкие губы.

— Чай? Или сначала душ? — по-хозяйски предложила я.

Майк снова взглянул на часы.

— Ни то, ни другое, малыш. Я почти опоздал, — виновато проговорил он, снова целуя меня.

— Тогда хотя бы салфетку, — улыбнулась я, вставая, чтобы взять коробку со столика.

— Гребаное дежавю, — ворчал Майк, протирая свой член и приводя в порядок одежду.

Я просто стояла и смотрела на него, даже не удосужившись поправить юбку и лифчик. Он снова притянул меня к себе, целуя, бормоча мне в губы, что не хочет уходить, проклинал режим и правила. Я последний раз чмокнула его, подтолкнув к двери. Сторм взялся за ручку.

— Майк, — окликнула я, и он обернулся. — Если в следующий раз тебе захочется потрахаться, так и скажи. Не надо всех этих реверансов с кинотеатрами. Теряем время.

Майк рассмеялся.

— Как скажешь, малыш, — он подмигнул мне и скрылся за дверью.

Глава 14. Десерт

Мел

Каким-то образом Майкл Сторм стал самым важным человеком в моей жизни. Я знала наизусть его номер телефона, его адрес, его расписание. Мне доставляло удовольствие смотреть на него, когда он бегал по полю, ел в столовой, занимался в тренажерке, поднимался по лестнице, просто с кем-то разговаривал. В моей голове завелся отдельный файл, где я хранила воспоминания о его прикосновениях, поцелуях, стонах, которые он издавал во время оргазма. Ах да, еще специальное место зарезервировал за собой его член. Волшебник-симпатяга, которого я просто обожала. И эти чувства, кажется, были весьма взаимны.

Уже три месяца мы с Майком играли в прятки. Поначалу осторожничали, встречаясь преимущественно у него, так как ко мне в любую минуту мог нагрянуть Коннор, и даже звонок от Гарри не спас бы. Я даже представлять не хотела, каково будет заталкивать голого Майка в шкаф или под кровать и врать Коннору, что я не могу его впустить. Да мне в голову и причина-то не приходила, по которой я могла отказаться открыть дверь Маку, не вызывая его подозрений. Так что мы решили встречаться на мужской половине поля.

Когда я жила у Коннора и Эммы, мне казалось, что Мак все время торчит дома. Его было слишком много, и он был слишком громким. Я постоянно натыкалась на него, что невероятно раздражало. Эмма же, напротив, все время сетовала, что Коннор вечно мотается по Европе, и она его совсем не видит. Теперь я понимала ее.

Мы с Майком встречались не чаще одного раза в неделю, а иногда и того реже. Я изнывала, когда команда играла на выезде, а особенно, когда они обязаны были жить на базе. Так близко, но нельзя даже долго смотреть — спалюсь. К тому же оказалось, что у Сторма есть семья и какие-то непонятные, но очень важные дела. Я относительно спокойно чувствовала себя, когда после выездной игры он звонил и сообщал, что поедет к брату в Лондон или к родителям в Эверстон. Но иногда Майк просто говорил, что у него дела. И я дергалась. Он, конечно, вел себя безумно мило, извиняясь и рассказывая, как нам будет весело, когда он вернется. И я наматывала всю эту лапшу на уши, посмеиваясь, подкалывая его и наслаждаясь томлением, которое вызывал во мне этот разговор. Но, как только я вешала трубку, мой разум и душу наполняли дурацкие мысли, подозрения и недоверие. Нам было весело, и мы ничего друг другу не обещали. А мужики, как правило, — похотливые ублюдки. Поэтому кто мог дать гарантии, что Сторм действительно разруливал свои тайные дела, а не трахался с какой-нибудь цыпочкой? Но через несколько дней Майк объявлялся, утаскивал меня к себе, где мы кувыркались до потери сознания, и я успокаивалась. На время. В конце концов, у меня тоже была работа, друзья, семья МакКинзи, которую я считала своей.

А еще Майк каждый месяц ездил в приют тренировать мальчишек. Я не напоминала ему о статье и не напрашивалась поехать с ним. Почему-то мне расхотелось делиться этой идеей с Эриком и публиковать статью в «Таймс». Я знала, что вложу в нее много личного. Интуиция подсказывала, что лучше повременить. Я хотела, чтобы этот материал был в моем издании. А там уж, возможно, сговоримся с «Таймс» на перепечатку. Мы с Лив снова переделали концепт, добавив рубрику: «Персона». Мы подумали, что было бы здорово в каждом новом выпуске рассказывать об игроке МЮ или человеке, который имел непосредственное отношение к клубу. Благо у меня имелся доступ и к футболистам, и менеджерам, и ко всему персоналу. Болельщикам будет интересно узнать не только про членов команды, но и про закулисную кухню клуба.