Фактор дисбаланса

— Чай будешь? — вместо приветствия спрашивает полковник.

— Меня недавно ужином накормили, но не откажусь.

Виктория приносит две чашки с блюдцами, разливает чай и ставит перед нами тарелку с какими-то вполне симпатичными печеньками. Двигается она так, что каждое движение выгодно подчеркивает все достоинства её фигуры. Это даже не годами наработанное умение, а какой-то природный талант, причем совершенно точно далеко не единственный. Мне приходится прилагать большие усилия, чтобы не пялиться куда не следует.

— Нравится? — довольно усмехается полковник, когда его референт исчезает за дверью.

— Эффектная у вас помощница, — киваю я, пытаясь понять, к чему этот спектакль.

— Говорят, у тебя не хуже, — Павлов берет в руку чашку, расслабленно откидывается на спинку кресла и начинает с аппетитом хрустеть печеньем. — Кто такая эта Шела Вирова? И почему ты отослал её в неизвестном направлении буквально за пару часов до прибытия в город?

— Охотница. Я встретил её на окраине баронства и фактически спас от бандитов. В моем предыдущем докладе я о ней упоминал.

— Тогда ты почти ничего о ней не рассказал и сделал всё, чтобы я решил, что ты таскаешь её с собой исключительно ради смазливого личика и точеной фигурки. Однако арестованные и свидетели показывают, что это далеко не так. Я уже говорил тебе, Белов, что очень остро реагирую на попытки подчиненных что-то от меня скрыть. Ты оказался весьма полезным агентом и талантливым оперативником, добывшим для нас критически важную информацию вместе с её носителями. Только поэтому я всё ещё разговариваю с тобой здесь, а не в нашем подвале. Этот шанс ты честно заслужил, но лучше бы тебе его не упускать. Итак, повторяю свои вопросы. Кто такая охотница из Котельниково Шела Вирова? И почему ты так не хочешь, чтобы она встретилась с нашими следователями?

— Если вы не против, господин полковник, я начну с ответа на второй вопрос, — несмотря на попытку Павлова нагнать на меня жути, внешне я сохраняю полную невозмутимость. — Я не хочу, чтобы Вирова общалась с вашими следователями только потому, что им не доверяю. Информацию о ней я готовил только и исключительно для вас.

— У тебя уже была возможность рассказать мне о ней наедине.

— Была, но лучше я сделаю это сейчас. Не до, а после того, как вы узнали всё, что говорят о ней свидетели и арестованные.

— Допустим. Продолжай.

— Вирова не охотница, по крайней мере, в привычном для нас смысле этого слова, и к Котельниково она тоже не имеет никакого отношения. Она там даже никогда не бывала.

— Это мне уже и так известно, — полковник смотрит на меня своим фирменным взглядом, способным при удачном попадании пробить лобовую броню танка. Я, правда, не танк, и броня у меня несколько иной природы.

— Поэтому я и не хотел, чтобы Шела оказалась здесь. Её легенду раскололи бы в первые же минуты, а дальше ваши люди узнали бы то, что для их ушей совершенно не предназначено. Вирова не из нашего баронства.

— Агент барона Шваба?

— Нет. К тайной службе наших восточных соседей она не имеет никакого отношения, хотя через их территорию проходила и даже умудрилась влипнуть там в неприятности. Впрочем, это у неё везде отлично получается, с её-то внешностью и резким характером. Собственно, от последствий этих проблем мне и удалось её избавить.

— Давай конкретнее, Белов, я уже начинаю терять терпение.

— Дальше всё намного сложнее, господин полковник, и из области достоверной информации я вынужден перейти к непроверенным сведениям, во многом основанным на словах самой Вировой. Шела — действительно агент, но не барона Шваба или ещё кого-то из наших соседей. Она сотрудница внешней разведки графа.

— Граф Волжский отправил в наше баронство тайного агента? — во взгляде полковника что-то меняется. Судя по всему, мои слова оказываются для него полной неожиданностью, и я почти физически ощущаю, как в голове Павлова начинают с бешеной скоростью вращаться некие шестеренки, пытаясь встроить в уже имеющийся расклад сил новый важный элемент, сулящий интересные перспективы, но и способный создать множество проблем.

— Нет, господин полковник, — прерываю я интенсивный мыслительный процесс начальства, — наш граф не имеет к этому никакого отношения. Вирову отправил сюда не он, а граф Измирский.

Полковник вновь упирает в меня пронзительный взгляд и слегка подается вперед.

— И ты этому поверил? Вот просто так, без всяких доказательств?

— Прямых доказательств у меня действительно нет, но есть косвенные. Например, Шела свободно владеет турецким языком и так же свободно на нем пишет.

— Как ты мог проверить это утверждение?

— Никак. Но я попросил её написать кое-что по-турецки и выучил наизусть символы и их последовательность. Наверное, даже смогу более или менее правильно произнести всю фразу вслух.

Полковник молча протягивает мне лист бумаги и карандаш. На самом деле, Шела турецкого не знает, но с помощью контактных линз и канала связи с вычислителем бота она без проблем изобразила для меня последовательность нужных символов.

— Что здесь написано? — спрашивает Павлов, принимая листок.

— «Зачем бежишь на двух лапах, когда у тебя четыре?»

— И что это значит?

— Киплинг. Книга джунглей. Моя любимая детская сказка. Я специально выбрал фразу, которой не может быть ни в одном военном разговорнике, и при этом предельно нейтральную. Вы ведь не владеете турецким? Значит, переводить будет кто-то другой.

— Хорошо. Я это проверю. Ещё доказательства имеются?

— Шела знает очень многое из того, что не может знать ни простая охотница, ни даже специальный агент барона Шваба. Например то, что наш северо-западный сосед барон Конин, несмотря на постоянную демонстрацию миролюбия, недавно завершил дополнительный набор рекрутов в свою армию, а сейчас быстрыми темпами реконструирует дороги, ведущие к нашей общей границе, параллельно проводя интенсивную подготовку новобранцев.

Полковник медленно кивает, и его взгляд из жестко-недоверчивого превращается в задумчивый. Я очень надеюсь, что в Особой канцелярии уже знают об этих приготовлениях барона Конина, и мои слова действительно послужат косвенным доказательством необычной осведомленности Шелы.

Сам я об этом знаю от Тапара и кибов. Времени они зря не теряют, и воздушную разведку ведут постоянно. В итоге у нас постепенно вырисовывается цельная картина происходящего, причем не только в нашем баронстве, но и в его окрестностях. Довольно мрачная картина, кстати говоря.

Барона Самарова и всех, кто живет на принадлежащих ему землях, ждут очень непростые времена. Его баронство собираются разорвать на части соседи, причем при полном попустительстве, а то и при непосредственном участии графа Волжского, и полыхнет здесь всё очень скоро. Потому полковник Павлов и сидит безвылазно на рабочем месте, причем, скорее всего, здесь же он и ночует. Правда, в том, что играет он исключительно на стороне барона, я совсем не уверен. Понимает ведь наверняка, что расклад совсем не в пользу Самарова и, вполне возможно, уже прикидывает, есть ли шансы выжить в предстоящей мясорубке самому.