Фактор Ясеня

Мне же было откровенно всё равно. Дуэль — так дуэль. Вряд ли противостоять пулевому пистолету будет сложнее, чем магнитке…

— Тогда, Леон, вам нужно определить время и место — как у вызываемой стороны, у вас есть такое право.

Я переглянулся с кошками. Триша с жадностью прислушивалась к разговору. Мне показалось, сестра по наставнице даже завидовала, что не она ввязалась в это занимательное приключение. Да и остальные валькирии горели предвкушением. Лишь одна из них всё больше выпадала в осадок.

— Эй! — рыкнула Лита, оказавшись рядом. В последний момент я успел перехватить её занесённую для удара пятерню. — Это я должна призывать к ответу этого наглого мальчика! Ты не можешь решать за меня…

— Уже решил, — покачал головой. — Мы не на яхте и не… там, где ты привыкла находиться.

Мой намёк на Республику и Конфедерацию всё же пробил пелену кошачьего недовольства. До юной валькирии потихоньку начало доходить, чему она дала толчок своим ребячеством. Очевидно, сёстры тоже внесли вклад в её персональную копилку мудрости… Разъяснили «политику партии»… Рыжая расслабила руку и отвернулась. Она была живым воплощением недовольства, но идти против стаи не решилась. Пусть молодая и импульсивная, но умная. Умеющая ориентироваться в стремительно меняющейся обстановке. Безотчётно доверяющая старшим сёстрам. Так что Лита приняла высказанные ей чёткие требования. Смирилась и подчинилась.

Я вдруг со всей отчётливостью осознал, что сегодняшний опыт может помочь девочке в куда более сложной обстановке Псиона. В конечном счёте может даже спасти жизнь. Пусть учится выживать в чуждой менталитетной среде. Как показывает опыт, подобные насыщенные на эмоции события способны выжечь нужную модель поведения на самой подкорке сознания. Словно калёное железо — раз и навсегда.

Когда мы уже шли в сад, где я решил дать утоление разобиженному дворянину — так сказать, не откладывая в долгий ящик и памятуя о том, что шоу должно продолжаться — в коммуникаторе прозвучала фраза, окончательно примирившая рыжую с жестокой реальностью: «Теперь и у тебя будет, что рассказать подругам. Кто ещё сможет похвастаться, что из-за неё сам Меч Республики дрался на дуэли? Тебе ещё и верить откажутся!» Кажется, эта мысль принадлежала Милене, но точно сказать не берусь. Зато рыжая, осмыслив столь простую и столь невероятную мысль, посмотрела на меня каким-то новым взглядом. Серьёзным таким, оценивающим. Будто первый раз взглянула как на мужчину. Или на полноценного боевого брата. Старшего брата.

Рядом со мной вновь возник князь. Он смотрел с явным одобрением, даже подмигнул, намекая на что-то. То ли на благодарность за участие в шоу, то ли банально пытаясь поддержать, а возможно и то и другое вместе. Чуть помолчав, князь всё же задал волновавший его вопрос.

— Кого выбрать в секунданты — определился?

— Это обязательно?

— Да. Так полагается по традиции. Секунданты отмеряют положенные тридцать шагов между дуэлянтами, они же следят за чистотой дуэли.

— На этом приёме я знаю только тебя, князь, и… своих женщин.

Идущий рядом мужчина беззвучно рассмеялся. Видимо, идея назначить женщину в секунданты показалась ему забавной. А зря. Валькирия вполне способна как отмерить тридцать шагов, так и проследить за чистотой дуэли. Ещё и вмешаться успеет, если кто-то попытается нарушить правила. Но ясеньцу я этого, разумеется, не сказал. Пусть считает женщин всего лишь красивыми цветками на клумбе жизни. В каком-то смысле я ему даже завидовал: неведение порой куда лучше абсолютного знания. Считать женщин цветами жизни — это красиво, приятно, и так по-мужски…

— Обойдёмся без женщин… — хмыкнул Василий, вдоволь навеселившись. — Я сам озабочусь секундантом. Им будет военный, мой деловой партнёр и друг детства.

У края обширной поляны, со всех сторон окружённой деревьями с узкими белёсыми стволами, мы остановились. Остановились и остальные. Кошки, которые шли в общей массе гостей и старались держаться поблизости, сразу распределили сектора огня. Разумеется, лучевого оружия у них с собой не было, но ведь любая из валькирий сама по себе оружие. Она способна метнуться с недоступной внешнику скоростью и обезоружить. Или вспороть шею когтями. Или вырубить одним ударом. При всём моём уважении, местные не тянули на хищников — скорее на стадо овец, среди которых затаились дикие кошки, львицы. По странной прихоти судьбы временно облачённые в овечьи шкуры.

Почти сразу к нам подошла пара военных. Их сложно было с кем-то спутать. Мало того, что мужчины были облачены в до боли знакомые небесно-голубые кители Королевского космофлота, они ещё и демонстрировали отменную выправку. С гостями их точно не перепутаешь, как ни старайся.

— Всеволод, позволь тебе представить моего нового знакомого: Леон Иванович Познань. Леон — это Всеволод Барятинский, капитан первой ступени Королевского Космофлота. Мой деловой партнёр и товарищ.

— Рад знакомству, — коротко отчеканил подтянутый мужчина средних лет. Короткий ёжик волос на голове и цепкий взгляд серо-стальных глаз делали его похожим на часть того корабля, капитаном которого он, безусловно, являлся.

— Взаимно, капитан.

Мы обменялись короткими поклонами.

— Хочу тебя попросить, Всеволод. Побудь, пожалуйста, секундантом Леона.

— Мы мало знакомы, Василий. Ты уверен?

— Понимаешь, тут такое дело… — князь заговорщицки придвинулся к офицеру. — Леон, конечно, предложил мне в секунданты кого-то из своих знакомых. Но тут есть одна проблема… этического толка.

— Проблема?.. — офицер так и не понял, куда клонит князь, да это и немудрено. Я бы на его месте тоже вряд ли догадался бы. Особенно до того, как провёл в Республике НОЧ пару лет.

— Единственные знакомые Леона на Ясени — это его женщины.

Смех князя на сей раз вышел совсем не беззвучным. Даже капитана проняло. Он тоже сдержанно улыбнулся — а вот его товарищ по оружию грохнул вслед за князем.

— Всеволод, если ты не согласишься… — простонал сквозь смех второй военный, — я сам вызовусь… Не смогу без слёз смотреть на секунданта из подруг… господина Познань… Как она… в юбке по щиколотку… пытается мерить шагами поляну… Это нужно будет показывать по головидению!

Улыбка Барятинского стала осмысленней, утратила деревянность. Он тоже оценил юмор ситуации — какой она виделась местным. Кстати, валькирии на боевом коммуникаторе не отставали от них в зубоскальничанье. Но эти насмехались как раз над самонадеянностью ясеньских мужчин, которые почему-то считали науку мерить шагами поляну и одёргивать не вовремя поднявших оружие внешников верхом воинского мастерства. Лайна, веселясь, так и сказала: «Пока мы вершим Экспансию, они такой ерундой занимаются! Варвары, что с них взять… Поэтому им прямая дорога в объятия Республики НОЧ».

Так или иначе, но капитан согласился с просьбой князя и тут же отправился на другую сторону поляны, где уже расположился «полевой штаб» наших противников, в лице памятного барона и пары его товарищей. Мужчины тоже не выглядели теми, кто готовится к смертельной схватке. Шутили, бросали насмешливые взгляды на меня и медновласую красотку, замершую поодаль. Они даже и помыслить не могли, с каким горячим огнём играют. Лита ведь всё мотала на ус. Если я сегодня не уделают барона, она его найдёт. Сама. И всё выскажет. К сожалению, на дуэль по республиканским правилам не вытащит — он в Сфере сразу скопытится, — зато по мужскому самолюбию потопчется всласть. Уж лучше я его сегодня «повоспитываю». В противном случае с упрямой снежки станется превратить ближайшие дни барона в персональный ад. Она это может. Кошка уже сейчас крайне опасна, и то ли ещё будет! Одно её ослиное упрямство чего стоит, особенно помноженное на юношеский максимализм в республиканском его проявлении.