Фанатка голого короля

– Ничего хорошего у них, полагаю, не получилось! – в сердцах воскликнула я. – Шантажисты имеют обыкновение наглеть.

– Вы правы, – грустно согласилась собеседница. – Сначала гадина брала сто евро, затем появился ее муж и потребовал на пять десяток больше. Потом они захотели двести, триста, четыреста… Когда сумма откупа приблизилась к тысяче, Яхонтовы поняли, что шантажисты не успокоятся, пока не разденут их до нитки, и приняли решение уехать в Чехию. Там у них есть какие-то родственники. Представляю, как эти Олеся с Пашей разозлились, когда замок на квартире поцеловали и поняли, что добыча выскользнула из их грязных рук.

– Олеся и Паша? – повторила я. – Похоже, ушлая парочка постоянно использует эти имена для своих делишек.

– Вы их знаете? – насторожилась Ксения.

– Видела очаровашек, – буркнула я.

Сами понимаете, я не сообщила Ксении о том, как «Олеся и Паша» узнали меня, и, придумав на ходу жалостливую историю про болезнь Павла, попытались развести богатую, по их мнению, литераторшу на деньги. Когда ушлая санитарка сообразила, что я не собираюсь их спонсировать, она перешла к любимому методу, к открытому шантажу. Наверное, парочка, лишившись одной дойной коровы, решила подобрать себе другую. Или замыслила пощипать самого профессора Накашиму. Надеюсь, у них хватит глупости шантажировать японца, тот живо прикажет охране разобраться с подлецами.

– Пожалуйста, не думайте, что в центре работают плохие люди, – сказала Ксения Петровна. – И среди постоянных участников клуба «Здоровье» мерзавцев нет. Сам Накашима очень заботлив, Лаура всегда оказывала нам моральную поддержку. Поверьте, там царит сердечная обстановка, добрые, милосердные сотрудники. Злобных, агрессивных служащих нет. Даже когда я…

Ксения Петровна опустила голову и начала теребить рукав платья.

– Что «даже когда я»? Что вы сделали? – тут же заинтересовалась я.

– Не так давно Накашима праздновал свой юбилей, – смущенно сказала Иншакова. – Это было до трагической кончины Николаши, месяца за три-четыре. Я отлично помнила, что нельзя приходить в центр. Но ведь доктор спас Коленьку! В общем, я нарушила приказ. Купила букет, хотела его с открыткой оставить на охране, приехала к зданию, а там – народу полно, человек триста, не меньше, и все с корзинами цветов, с подарками. Я подумала, что при таком скопище людей буду незаметна, вошла и сразу налетела на Лауру. Ой, я так испугалась! Начала извиняться, объясняться. А дальше было вот как…

Лаура ни одного злого слова не сказала, взяла букет, пообещала передать главе центра. Потом крикнула:

– Оля, можно тебя?

Подошла приятная молодая женщина, и Лаура сказала Иншаковой:

– Это Ольга Ивановна. Она вас, Ксения Петровна, чаем напоит и в такси посадит. Удачи вам во всем и прощайте. Прощайте навсегда.

Оля оказалась очень милой. Она действительно угостила Ксению прекрасно заваренным чаем и ушла вызывать такси. На смену ей появилась другая молодая женщина, представилась Таней и сообщила:

– Через десять минут вы сможете уехать. Я вас провожу.

– Спасибо, – отказалась мать Коли, – я доберусь сама.

Таня посмотрела на Ксению Петровну.

– Мне дали четкий приказ посадить вас в такси и убедиться, что вы уехали. Навсегда. Пожалуйста, никогда не появляйтесь в центре ни при каких обстоятельствах. Вас уже просили сюда не приезжать, но вы нарушили уговор.

– Просто хотела поздравить господина Накашиму, – залепетала Иншакова, – подарить букет с открыткой. Он спас моего сына и…

– Ай-ай, Ксения Петровна! – с укоризной покачала головой Татьяна. – А еще вам строго-настрого запретили сообщать кому-либо о том, где лечили вашего ребенка. И что? Вы собирались откровенничать со мной!

Бедная Ксения перепугалась.

– Но вы же тут работаете, значит, знаете… Вам-то можно сказать…

– Ни в коем случае! – жестко отрубила Таня. – Из-за вашего длинного языка может случиться непоправимое. Отчего вы уверены, что я посвящена в детали? Вдруг я простая девушка на побегушках из разряда «подай кофе»? Совсем не каждый работник центра знает, как далеко простирается милосердие господина Накашимы. И вы абсолютно уверены, что у профессора нет врагов, которые мечтают сжить его со света? Значит, получили здорового сына, а на остальных людей плевать? Можно болтать языком направо-налево, пусть всех сотрудников центра засадят в тюрьму, пусть больные люди, для которых «Здоровье» последняя надежда, умрут, главное, что ваш сынок в порядке?

– Нет, нет, нет, – зашептала Ксения, – просто я принесла букетик в знак глубочайшего уважения и признательности.

– В знак глубочайшего уважения и признательности вам следует покинуть здание центра, прикусить язык и более никогда здесь не появляться, – с ласковой улыбкой твердо произнесла Татьяна. – Я посажу вас в такси…

Ксения неожиданно схватила меня за руку.

– Понимаете, какие там прекрасные люди работают? Я нарушила условия договора, а меня пожурили и отправили домой на машине. Больше я в центр носа не показывала, с Лаурой не общалась.

Я отстранилась от нее.

– Надеюсь, вы рассказали всю правду.

– Я не умею лгать! – гордо ответила Ксения.

И тут мое терпение лопнуло.

– Неужели? Всегда говорите только правду? Поэтому во время нашей первой встречи вы сделали вид, что не помните фамилию Накашима? Сетовали на ее трудность, а сейчас так легко произносите.

Ксения всплеснула руками.

– Вы меня вынудили все рассказать, и я теперь чувствую себя предательницей. Коли нет на свете, у него почку уже не отнимут, но есть другие люди, которым Накашима помогает. Из-за моей откровенности они могут пострадать. Дайте честное слово, что не тронете японца! Поклянитесь не мешать ему!

Я встала.

– Мне пора, засиделась у вас.

Ксения Петровна закрыла лицо руками и прошептала:

– Ненавижу себя. Зачем вам все разболтала? Убийцу Коленьки не найдут, а меня другие больные проклянут. Вы меня загипнотизировали, лишили воли, вырвали признание клещами. Это вы будете виноваты в смерти тех, кто не получит новую почку! Вы! Не я!

Глава 26

Уйдя от Иншаковой, я попыталась дозвониться до Тони, но ее телефон заунывно повторял фразу про недоступность абонента. Никакой тревоги, прослушав сообщение в пятый раз, я не испытала. В Москве много мест, где не действует мобильная связь. Вероятно, моя соратница мается сейчас в пробке в одном из столичных тоннелей или спустилась в офис, расположенный в подвале. А еще во многих супермаркетах трубки почему-то перестают функционировать возле касс. Ой, супермаркет!

Я включила поворотник и перестроилась в правый ряд. Хорошо, что в мою забывчивую голову вовремя пришла мысль о гастрономе. Алла просила купить загадочный продукт под названием ослиное масло. Нехорошо с моей стороны отмахнуться от пожелания матери Кости. А вот и торговый центр…

Порадовавшись, что в Москве нет проблем с круглосуточно работающими магазинами, я припарковалась в подземном гараже, поднялась на лифте в гигантский зал, взяла корзинку и медленно пошла между рядами.

Интересно, как бы я отреагировала, окажись двадцать лет назад в таком продуктовом раю, да еще с полным кошельком? Уж наверное, не взяла бы такую скромную корзину для товаров, а прихватила бы самую здоровенную тележку и набила бы ее до отказа. Напихала бы туда не только масло-сыр-колбасу, но и хозяйственные товары, дефицитные в девяностые годы. А сейчас я даже не смотрю в сторону индийского растворимого кофе, чая «со слоном» и «Любительской». Нынче я предпочитаю употреблять дорогие напитки и есть белое куриное мясо. Надо признать, я избалована изобилием.