Фантасофия. Выпуск 6. Трэш

Потом я захожу к себе домой вместе с ней – почему-то это квартира, рядом с моей бывшей, о которой я только что говорил, расположена прямо за стеной. Я показываю Олесе внутреннее убранство, она, кажется, помогает мне, то ли навести порядок, то ли приготовить пищу – точно не могу сказать. В этот момент приходит моя матушка, застает меня не одного, тактично реагирует на это. Вначале, когда мать пришла, Олеси нигде не было видно, но потом она все же объявилась в какой-то дальней комнате (туалете, или даже в кладовке), где мы ее нашли, будто она пряталась. Но в этом всем я не уверен – так ли все было?

Затем я уже один, выхожу из квартиры (все-таки это чужая квартира, я в ней временно по разрешению новых владельцев), захожу в соседнюю (мою бывшую) со стороны входа с проспекта. Надо сказать, там теперь располагается свадебный салон «Женишок», принадлежащий моему знакомому и клиенту Роме Нургалееву (вот ведь совпадение!) – кстати, в своей бывшей «хате» я снимал ему ролик.

Так вот теперь там один из салонов обуви другого моего клиента – фирмы «Славный башмак». Я захожу в торговый зал (правое помещение) там полупусто, работник фирмы – рыжий, коротко подстриженный, с бородкою мужчина – отвечает на излишне раздраженный вопрос какого-то наглого субъекта – посетителя, что салон временно закрыт, идет ремонт. Мне он кивает как старому знакомому, узнав; я спрашиваю его, а где Лана (одна из продавщиц), он указывает на служебное помещение. Я прохожу туда (влево), иду по коридорчику, слыша голоса девчонок, они явно обедают, судя по доносящимся звукам. В комнате сидят несколько девчонок, в том числе заведующая Инна Драпеко – жена владельца и директора фирмы Вадима Драпеко. Самого его нигде не видно. Они приветливо здороваются со мной, Инна говорит, что я как раз и нужен, когда закончат ремонт, они пригласят меня, чтобы отснять новый ролик. Далее я выхожу в общий зальчик служебного помещения, встречаю возвратившихся девчонок – Маргариту (которая мне очень нравится) и Олесю. Я обнимаю последнюю, но она какая-то непривычная, отнюдь не кроткая и мягкая как обычно бывает. Она дерзким тоном сообщает мне, что пьяная, спрашивает, нравятся ли мне пьяные, я отвечаю, что нет. Она просит закурить, я наигранно восклицаю: «Так ты еще и куришь?!» Затем я полушутливо говорю, что мол, раз так пошло – выпила, закурила – то нужно идти дальше; намекая на то, чтобы она пошла ко мне и занялась со мною любовью. Мы стоим, обнимаемся, я обхватил ее сзади, прижавшись к ее попке и спине. Мимо проходит Инна – хозяйка, но ничего не говорит, мы посторонились, чтобы пропустить ее. Затем я обращаюсь к Маргарите, мы о чем-то говорим. Я говорю вот, мол, какие у меня «крутые» туфли. Они спрашивают марку, перечисляя наиболее известные, но все неправильно. Я хочу им ответить, но вспоминаю, что где-то в их офисе снял туфли, оставив их, и хожу в одних носках. Я принялся искать туфли, мне помогают девчонки, нигде не могу найти. Уже подключилась Инна, как старшая. Наконец, в туалете, где уборщица моет ведра, я нахожу свои лакированные кожаные туфли, видимо я их мыл и оставил сушиться. Я надеваю их и демонстрирую девушкам, восклицая: «Это – Ллойд, самая дорогая марка! Президент России такие же носит!» Я переспрашиваю у них, действительно ли туфли мои стоят 4 тысячи рублей, они подтверждают это. Я также показываю им подошву, говоря, что поставил профилактику. По ходу я замечаю на складе какой-то другой товар и понимаю, что магазин теперь будет торговать не только обувью, но и этим другим. Меня спрашивают, а где их кассета с рекламой, я развожу руками, мол, знать не знаю. Кто-то делает предположение, что кассета у Риты. Я говорю, что может у Маргариты, а может и не у ней, а в головном офисе у Риммы – менеджера фирмы по маркетингу и рекламе.

А потом мы с моим режиссером Лёшей Соколовым заходим в какое-то здание, где расположены офисы фирм и конторы. На входе сидит вахтер, и Лёша громко произносит, обращаясь якобы ко мне, но на самом деле это предназначено для ушей вахтера, он произносит название фирмы и, развернув листок, комментирует вслух адрес и план расположения. Я ему говорю в укор, будто ты не знаешь всего этого, играешь, мол, на публику. Он виновато отвечает, что специально делал это, чтобы задобрить вахтера, показав ему, что мы будто бы свои. В это время мы уже идем по коридору к нужной комнате.

Далее я выбираюсь из какой-то берлоги, вокруг снег, пробираюсь среди строительных машин и иду по дороге куда-то. Затем спохватываюсь, возвращаюсь, с риском для себя карабкаюсь на снежную гору, но экскаватор уже порушил мое прежнее убежище, завалив снегом. Рабочие кричат мне, чтобы я поберегся, а я спрашиваю у них, как достать из-под завала нужный мне предмет? Экскаваторщик помогает мне вытянуть из снега старую люстру. На кой хрен она мне нужна, я не знаю. Взяв ее, я быстро ретируюсь с места стройки.

P.S. Совсем забыл: я спешил сообщить всем девчонкам, что их салон – это моя бывшая квартира, на что они отвечали, что уже знают об этом. Вероятно, я таким образом намекал им, что они должны исполнять роль моей бывшей подруги, которую я трахал до них. Причем они об этом прекрасно догадываются.

Август-сентябрь 2000 г.