Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Фантастический бестиарий
Шрифт:

Не исключено, что создатель русской «Илиады» не успел дописать свой труд либо единственный экземпляр его погиб в пожаре

Рязани при Батые или во время страшных междоусобиц. Рукописи отлично горят! Ими даже разжигают печки.

Уральским сказам повезло — нашелся Павел Бажов, как будто был ниспослан свыше для спасения народного творчества.

Не стану углубляться в рассуждения, что Бажов заимствовал, что записал, а что придумал. Для нашего исследования это не представляет интереса, хотя споры на эту тему велись и иногда принимали весьма драматическую форму.

Одна любопытная история связана с именем Демьяна Бедного, ныне почти забытого (если бы не мемориальные доски, сохранившиеся в Москве) революционного поэта и одного из выдающихся библиофилов нашей эпохи. С этим его увлечением, насколько я помню, и связано падение Демьяна

Бедного, официального поэта партии, громившего в своих частушках буржуев и белогвардейских генералов, лодырей, попов и иных асоциальных элементов, которые мешали успешному строительству социализма. При этом Бедный (по фамилии, конечно же, не Бедный, а просто Придворов, будто судьба заранее определила ему место придворного барда) жил в Кремле. Сталин приходил к Бедному придворному как к себе домой и брал почитать книжки. И надо же было Бедному в какой — то невинной беседе с одним доверенным лицом сказать, как он не любит давать книжки Кобе, так как тот оставляет на страницах отвратительные пятна. Верный друг довел эти сведения до Сталина. Тот Бедного, правда, не расстрелял, но ходить к нему за книжками прекратил, а вскоре Демьяна и вовсе выселили из Кремля на Рождественский бульвар (смотри мемориальную доску), и значение его поэтического творчества многократно уменьшилось.

Именно тогда, в 30–е годы, Демьян Бедный заметался, стараясь заработать деньги. И тут ему попался один из сказов Павла Бажова. Д. Бедный решил, что имеет дело с настоящим народным сказанием, лишь записанным Бажовым. Поэт уселся за письменный стол и, как сам утверждает, проработал 100 дней, не разгибаясь, «в результате чего все сказы, заключавшиеся в книге, обрели новое стихотворное оформление».

Д. Бедный выступил в роли вторичного Гомера, создав поэму числом в 12 тысяч строк! Однако новейшая «Илиада» не получила хода. Бажов, почувствовав неладное, принялся всюду твердить, что все эти сказы — авторские произведения, и перекладывать их в поэму нетактично. И чем больше он выступал, тем ближе подходил к получению Сталинской премии (второй степени) и соответствующим орденам и медалям, а Демьян Бедный потерял шансы стать уральским Гомером. Эмоции его выплеснулись в письме к уральскому краеведу В. Бирюкову: «Небесталанный Бажов — хитрый мужичишко: сумел обморочить малоопытных людей и уральцами обласкан. «Выиграл» Бажов, но сказы проиграли. Приятнее было думать, что эти сказы — рабочее творчество, и в этом их ценность, а как сочиняет Бажов — хуже или лучше — это не столь уж важно… Но мне обидно все же, что уральские сказы оказались сниженными, что произошло некоторое похищение и присвоение, что записыватель затушевал подлинных творцов, а я, в частности, оказался в положении Пушкина, попавшегося на мистификацию Мериме…»

Бедный так и не примирился с авторством Бажова и упорно называл его «записывателем»…

Бажовские сказы знакомят нас сразу с целой семейкой оборотней, которые, как можно предположить, представляют собой как бы несколько упрощенный уральский Олимп и вполне подходят для нашего бестиария. Прочтя сказы Бажова, убеждаешься, что верховное божество этого пантеона — Хозяйка, она же Хозяйка Медной горы. Вторым важным, но несколько уступающим ей по значению божеством можно считать Великого Полоза. Однако если Хозяйка ведает драгоценными камнями и всевозможными рудами, то Великий Полоз специализируется по золоту. Ниже этих существ на уральской иерархической лестнице располагаются ящерицы, кошки и змеи — существа служивые. Наверняка в пантеоне были и другие персонажи, но для целей Бажова, как я понимаю, достаточно было этих.

Что же особенного в бажовских божествах и их служках?

Я бы отметил две важнейшие черты. Практически все они — оборотни, все связаны «физиологически» как с миром живым — пресмыкающимися, так с неживым — драгоценными камнями.

Перед нами предстают как бы «двойные оборотни», способные на ряд превращений: пресмыкающееся — человек — камень.

Объяснение тому очевидно: фольклор первоначально создавался рудокопами и резчиками по камню, а камень этот — уральский малахит, зеленый камень в прожилках и узорах, напоминающий зеленые переливчатые шкурки ящериц и змеек. Поэтому и главный цвет в сказах Бажова не золотой, не красный, а малахитовый или изумрудный. Он не существует в сказах сам по себе, а как бы стремится к камню, сливается с ним: «Один — то молодой парень был, неженатик, а уж в глазах зеленью отливать стало. Другой постарше. Этот и вовсе изробленный.

В глазах зелено, и щеки будто зеленью подернулись».

Бажов происходил из не очень богатой семьи горного мастера. Закончил Пермскую духовную семинарию и долгие годы учительствовал в уральских деревнях. Гражданскую войну на Урале немолодой уже учитель провел на стороне красных, вступил в партию большевиков, организовывал подпольные ячейки и большевистские восстания, а после победы вернулся в сферу образования, правда, с повышением, в качестве учительского начальства в Усть — Каменогорске. Затем он покинул службу и принялся писать. Несколько лет сочинял воспоминания о своей борьбе с белыми, о славных подвигах красных полков на Урале, а потом обратился к сказам. Начал публиковать их в середине 30–х годов и писал их до 1945 года. Потом прожил еще пять лет в славе и при орденах.

Таким образом, первые сорок лет своей жизни Бажов находился в уральской «глубинке», впитывал в себя и ощущение уральской старины, и сам уральский фольклор. Для всех он был «свой» — сын мастера с Сысертского завода — и одновременно учитель, а учителям в далекой русской глубинке положено было вести записи о погоде, собирать сказки, зарисовывать узоры на полотенцах или копировать царапины на округлых валунах.

Теперь, когда история создания сказов ясна, можно перейти к описанию их персонажей.

Итак, главный герой — Хозяйка Медной горы. Бажов не употребляет слово «Малахитница», которое есть в первоначальных уральских сказах, вероятно, писателю оно показалось менее звучным, нежели первое.

И Хозяйка — оборотень. В своих покоях пребывает она в человеческом облике, хотя уродилась на свет ящерицей. В ней есть божественное презрение к человечеству, даже некая холодная жестокость, с которой она расправляется со злом. Она недобра, но, как и положено высшей силе, — справедлива, справедлива по — царски, подобно Екатерине Великой, которая способна была простить увлечение своего любовника какой — нибудь смазливой фрейлиной и даже выделить этой фрейлине приданое, отдавая ее за согрешившего фаворита. Но никаких оправданий, никакой мольбы ее царственное ухо не слышит…

В фильмах и на рисунках Хозяйку обычно изображают внешне весьма привлекательной, это неправда. Обратимся к Бажову: «Девка небольшого роста, из себя ладная и уж такое крутое колесо — на месте не посидит. Вперед наклоняется, ровно у себя под ногами ищет, то опять зад откинется, на тот бок изогнется, на другой. На ноги вскочит, руками замашет, потом опять на клонится. Одним словом — артуть девка. Слыхать, лопочет что — то, но по — каковски — неизвестно, и с кем говорит — не видно. Только смешком все. Весело, видно, ей».

Волосы у нее иссиня — черные и заплетены в длинную косу. Платье из шелкового малахита. Живет Хозяйка под землей, где у нее громадные залы, украшенные драгоценными камнями, во наибольшую склонность она имеет к малахиту. Если ей молодой человек понравится, она ему может указать малахитовое месторождение. Причем малахит там будет как по заказу. Со злым приказчиком, Турчаниновым, олицетворяющим власть земную, Хозяйка ни в одном сказе не соперничает, настоящая ее власть — под землей, и там она создала сколок верхнего мира. Наверху мастера сидят за своими станочками, обтачивают малахит, под землей у Хозяйки такие же мастерские, и мастера получше турчаниновских. Попадают они туда большей частью добровольно, правда, не всегда от тяги к творчеству, во и из вполне плотской любви к артуть — девке (этого сказы никак не исключают), по крайней мере, одному мастеру она предлагала руку и сердце. Хозяйка может отпустить своего «крепостного» обратно наверх, как случилось с Данилой, которого вымолила невеста, но при условии, что он забудет все, чему научился под землей.

Способности Хозяйки не ограничиваются умением превращаться в ящерицу и проходить сквозь каменные стены. Она может и наказать плохого человека. Лютый подрядчик Северьян Кондратьич, который над народом измывался, проявил такую строптивость по отношению к Хозяйке, что та вынуждена была для поддержания своего престижа загнать его в каменную глыбу, только подошвы наружу. Правда, если бы Северян вел себя уважительно, остался бы жив, несмотря на свои злодейства. Особой борьбы за права трудящихся Хозяйка Медной горы не ведет, предпочитает, чтобы те сами распутывались со своими земными проблемами, и выглядит это несколько странно, ведь сказы писались в стране победившего социализма, где с эксплуататорами было покончено. Но никто не обратил на то внимания, и герои

Поделиться с друзьями: