"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20

— Так, значит, потерял, да?.. — обескураженно пробормотала она, вертя крест в руке. Затем ее взгляд скользнул по листу. Там было что-то написано. Чернила в отличие от бумаги выглядели совсем свежими. Радислава вгляделась в знакомые крупные, чуть угловатые буквы. Почерк оказался точно таким же, как в незаконно экспроприированной у байкера тетради. Менестрель быстро пробежала глазами написанное… Листок вывалился из ставших непослушными пальцев.

— Да что такое, хвостатая? — Райетт недоуменно глядел на Радиславу.

— Читай, — едва слышно потребовала она панически дрожащими губами.

Трактирщик взял листок и, щурясь, принялся читать:

Видно, имя твое я в бреду бормотал, Призывая из бездны незримые тени. Я не знал, что оно — это волчий оскал, Грустный взгляд на луну и объятия лени. Спотыкаясь в бреду, средь часов и минут, Я тебя призывал, как зовут только горе, Слышал песнь, без которой уже не живут, Без которой лишь гибнут в тоске и неволе. Я тонул, растворяясь в мучительной тьме, За спиной без оглядки сжигая мосты. Ты теперь никогда не вернешься ко мне, И страницы тетради безмолвно пусты…

— Я уже пережила все это, — произнесла Радислава. — Все, кроме последних строчек… В реальности, а не во сне. Райетт, у него нет коврика перед дверью! — вдруг озаренно воскликнула менестрель.

— Что? — не понял тот.

— Коврика, под который кладут ключ! У него даже замка на двери нет! Райетт, подскажи, в Одессе сейчас есть маги? Мне нужно срочно попасть в Будапешт!

— Магов нет, но я могу предложить тебе нечто более действенное, — перегнувшись через стойку, заговорщицки прошептал он. — Идем, девочка.

Они спустились во внутренний дворик трактира.

— И что?.. — Договорить Радислава не успела.

Фигура Райетта неожиданно расплылась, подернулась маревом, и через мгновение перед оборотничкой стоял огромный черный дракон. Чешуя матово поблескивала в свете одинокого фонаря.

— Райетт, ты…

— Как насчет прогулки на драконе? — приглашающе прогудел Райетт. — Да, девочка, я дракон, только никому ни гугу. Я давненько не менял облик.

— Мы догоним их?

— Это смотря на чем летит твой ухажер.

— Сильфийский парусник-бабочка.

— Тогда нет. У них слишком большая фора, да и я уже далеко не мальчик… Ну что ты встала? Залезай! Или ты уже передумала надирать уши своему ухажеру?

— Я ему не только уши… — пыхтела Радислава, взбираясь дракону на спину. — Я его всего так отделаю! А то ишь выдумал — назвал несуществующие ориентиры… Отрезал мне путь к бедам и подарил свое везение.

— Главное, чтобы по прилете в Будапешт еще нашлось кого отделывать, — откликнулся Райетт.

— Ничего, нужно будет, я его и с той стороны бытия достану! — крикнула менестрель.

Дракон, оттолкнувшись от земли, тяжело взмыл в мерцающее звездами ночное небо…

Вилдар Криэ не любил ночной Будапешт и старался по возможности избегать поздних прогулок вроде той, которую ему приходилось совершать сейчас. Профессору все же удалось уговорить Ингерду вернуться к сыну, напомнив ей, что Эрик ди Таэ и Злата уже находятся в Будапеште, а следовательно, снова головой в омут бросаются на разрешение насущных проблем. Ди Эроен нехотя согласилась, взяв с Криэ обещание, что, как только вся эта канитель с инквизицией закончится, он непременно приедет к ним в Вену.

Проводив жену, Профессор решил наведаться домой к Эстебану Ханере. Время близилось к полуночи и не совсем подходило для нанесения визитов, но Криэ знал, что Ханера — трудоголик и рано дома не появляется. Его насторожило лишь то, что, когда Вилдар позвонил капитану, к телефону никто не подошел. Тревожный симптом, особенно учитывая всегдашнюю педантичность, присущую Ханере.

Едва Профессор вошел в подъезд дома, где жил капитан, как у него сработал мобильный телефон. Криэ вытащил трубку — звонил отец Рид.

— Да. Что-то случилось?

— Случилось! — сдавленно донеслось с другой стороны. — Профессор, я знаю все! Архивные документы! Я знаю, кто такой Криштоф де Крайто!

— И кто же?

— Господи, мы должны были догадаться обо всем раньше!.. Ответ маячил прямо у нас перед носом… Да кто же там так стучит?! Да открыто там!.. — Последние две реплики предназначались уже не Профессору.

— Рид, короче!

— Христобаль Саграда! — возбужденно выпалил архонт. — Криштоф де Крайто — это Христобаль… — Послышалась какая-то приглушенная возня. — Что?.. Как вы смеете… — До Криэ донесся приглушенный расстоянием голос священника. — Инквизиция не имеет права!.. — И все стихло.

Вилдар, нахмурившись, с досадой уставился на замолчавшую трубку и выругался себе под нос. Кажется, начинается нечто невообразимое. Кажется, будет жарко! Нужно срочно связаться со Златой и князем, но лишь после того, как он поговорит с Ханерой…

Профессор поднялся на второй этаж. Потянулся к звонку, но тут неожиданно заметил, что дверь в квартиру не заперта. Криэ вытащил револьвер и осторожно протиснулся внутрь. В квартире капитана царили идеальная тишина и темнота. Профессор осторожно пересек прихожую, передвигаясь на цыпочках.

— Ханера, вы здесь? — негромко позвал он, пытаясь сориентироваться в полумраке комнаты. Профессор различал смутные очертания обстановки, сугубо холостяцкой, аскетически скромной. Разложенный диван, письменный стол, кресло и платяной шкаф. Напротив окна горел уличный фонарь, поэтому необходимость в дополнительном свете отпадала.

Внезапно из дальнего угла комнаты донесся какой-то шорох, словно кто-то громоздкий крался вдоль стены.

— Ханера, это Криэ…

От стены отделился сгусток мглы и рванулся к Профессору. Мощный удар в грудь отшвырнул его к противоположной стене. Вилдару показалось, будто он расслышал хруст собственных ребер. Когтистая лапа сомкнулась на горле и приподняла его в воздух. Несмотря на изуродованные черты, лицо нападающего все еще было узнаваемо. Перед Профессором стояло то, что некогда называлось Эстебаном Ханерой. Криэ, задыхаясь, нашарил на груди крест и рванул его с цепочки, чтобы в следующий момент всадить монстру в руку. Тварь с утробным воем отшвырнула Вилдара от себя. Криэ почувствовал, как с треском ломается оконная рама под его спиной, разлетается стекло и он летит в пустоту. Чудовище в длинном прыжке последовало за ним. Профессор в отчаянии спустил курок револьвера…

Земля оказалась ближе, чем думалось Профессору. Удар спиной о газон на секунду оглушил Криэ, заставив временно утратить контроль над собой… Поднялся он не сразу, сначала откатившись подальше от места падения. В нескольких метрах от него, нелепо распластавшись на брусчатке, неподвижно лежал мертвый Эстебан Ханера.

— Слава тебе Господи, попал, — пробормотал Криэ, вставая на четвереньки. — Упокой Господи твою душу…

Резкая боль в спине и груди едва не заставила его рухнуть рядом с трупом, но Профессор все же нашел в себе силы выровняться. Окровавленные пальцы нашарили телефон. Через весь дисплей пролегла глубокая трещина. Вилдар попробовал включить аппарат, но мобильный обиженно пискнул и признаков жизни больше не подавал.