"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20

– Слышь, мымра с саблями, дай закурить! – Подобная безобидная фраза в темноте почему-то всегда звучит угрожающе.

– У нас в Красногорье к курительной офирской траве относятся неодобрительно, – громко уведомила я. – Не курю. А вот в рыло могу дать. Хотите?

– Ну зачем вот так сразу прибегать к вульгарному насилию? – В хрипловатом, откуда-то смутно знакомом мне голосе призрака отчетливо слышались ядовитые нотки. – Неужели ты настолько примитивна, что способна обидеться на элементарное «мымра»?

– Нет, конечно. Поясню: вы просили закурить, а курение причиняет вред вашему здоровью, стало быть, вы жаждете причинить себе вред. Офирской травы у меня нет, но, как человек чуткий, я не могу остаться равнодушной к вашей просьбе и предлагаю вам побои, как равносильную компенсацию вреда, причиняемого вашему здоровью этим вонючим зельем.

– Философский факультет Нарронской академии благородных девиц? – с неподдельным любопытством поинтересовался призрак.

– Он!

– Группа?

– Тринадцать-а.

– Шесть лет назад?

– Ага!

– Рогнеда?

– Ырка, ты?! – потрясенно возопила я. – Сколько лет, сколько зим!

– Подруга! – Из угла склепа выплыла худенькая женская фигурка, торопливо заключившая меня в свои пылкие объятия. – Вот это встреча!

– А где же призрак, обитающий в часовне? – спросила я, жарко расцеловывая бывшую одногруппницу.

– Перед тобой, – хвастливо хохотнула Ырка. – Я и есть местный призрак!

– Офигеть! – ошеломленно резюмировала я. – Кому расскажи, ни за что не поверят!

За неимением стола мы устроили банкет прямо на крышке массивного гранитного саркофага.

– И кто там внутри? – Я с любопытством постучала по серой плите. – Поди, сама святая Бригитта?

– Она, сердешная! – с напускным смирением подтвердила Ырка.

– А посмотреть можно? – Меня безмерно интересовала внешность дамы, сумевшей пленить слепого Стрелка.

– Не стоит. – Подруга гадливо поморщилась. – Неинтересно и жутко неэстетично: с десяток костей, клочья одежды и прядь седых волос…

– Ясно. – Я сразу же охладела к святым мощам, а вопрос о захороненном вместе с Бригиттой артефакте решила пока не поднимать. – Ты ее не боишься?

– Я? – кокетливо пожало плечами поддельное привидение. – Уж скорее она меня!

Я хмыкнула. Это да, с нее вполне станется и покойницу зашугать. Помнится, в академии Ырка считалась личностью не однозначной, почти одиозной. Ее откровенно не любили за острый язычок, а по причине крайней безбашенности даже побаивались. Называли язвой и сумасшедшей. Но мы с Ыркой подружились сразу, обнаружив редкое созвучие характеров и мгновенно сроднившую нас любовь к различным злокозненным проделкам. По знатности рода подруга практически не уступала мне, происходя из влиятельной эльфийской семьи клана Синей розы. А панибратское прозвище Ырка она и вообще соглашалась терпеть лишь от меня одной, всех прочих девчонок быстренько приучив называть себя вежливо и церемонно – леди Ырканариэль. Не сумев смирить свободолюбивую дочку, эльфы пристроили Ырку в Нарронскую академию благородных девиц, надеясь, что сие строгое образовательное заведение сумеет привить хулиганистой аристократке хорошие манеры, полагающиеся благородной леди. Но не тут-то было, в академии эльфийка развернулась вовсю…

– Слушай, а что ты вообще здесь делаешь? – оживленно спросила я, наблюдая, как Ырка шустро выставляет на застеленный салфеткой саркофаг тарелку с солеными огурцами, домашнюю чесночную колбасу, сало, хлеб и штоф самогона.

– Живу! – жизнерадостно заржала эльфийка. – И совсем неплохо, кстати! Пью, ем вволю, селян мистифицирую.

Ну да, как раз в этом я и не сомневалась. Я критически оглядела подругу, сразу же подметив и ее мастерски подчерненные угольком зеленые глазищи, и белоснежную кожу, и рыжие, словно экзотический уррагский апельсин, волосы. Нужно признать, выглядела эльфийка чрезвычайно эффектно, а стройную фигурку выгодно подчеркивал шикарный, отороченный мехом саван.

– Да ты вообще красоткой стала! – искренне похвалила я. – Инфернальный стиль пошел тебе на пользу.

– Вот-вот, и я об этом же. – Подруга наполнила самогоном две серебряных стопки. – Ну, со свиданьицем, значит!

Мы выпили, закусив салом и огурцами.

– А меня почти сразу же после тебя отчислили, – начала рассказывать подруга, налегая на чернику. – Домой я не вернулась, потому что любящий папочка присмотрел мне старого и страшного женишка. Постранствовала малость, да и обосновалась в этих местах…

Я понимающе вздохнула.

– Э-э-э, – хитро подмигнула Ырка, – тебя, похоже, тоже замуж спровадить попытались?

Я вздохнула повторно и слово за слово выложила всю свою запутанную историю, от начала до самого конца.

Эльфийка восхищенно присвистнула:

– Ничего себе! Да это же покруче наших знаменитых баллад!

– Кому круто, а кому горе, – отмахнулась я. – Не всем же девушкам боги дают такую потрясающую внешность, как тебе…

– Не права ты, подруга! – мудро усмехнулась эльфийка. – Красивых баб вокруг предостаточно, а вот такие яркие индивидуальности, как ты, весьма редки! Да и отношения между мужчиной и женщиной основываются на чем-то более сложном, чем внешняя красота. А на эмпирчика своего разлюбезного, ты, между прочим, зря бочку катишь! Скорее всего, из-за затянувшейся девственности и неопытности в сердечных делах…

– Сама дура! – почти ласково откликнулась я.

– А ты не дразнись! – хохотнула изрядно опьяневшая леди. – Ты ведь в курсе, что я в магии отнюдь не профан. Могу приворот организовать, хотя уверена, он тебе ни к чему. У вас и без чар все сладится…

– Почему? – поинтересовалась я.

– Видишь ли, Рогнеда, – пьяно несло болтливую Ырку, – любовь есть идеальное совпадение двух душ, попавших в один и тот же временно-пространственный континуум.

– Ну ты и завернула! – плутовато рассмеялась я.

Но умница-эльфийка уже села на излюбленного конька и выдавала давно знакомый мне репертуар, ударившись в высшие материи.

– Любовь – это дар богов, – напыщенно изрекла она. – Это урок, награда или наказание – в зависимости от того, насколько вы успели испортить свою карму и что заслужили…

Определенно, в ее словах имелось некое рациональное зерно. Я задумалась.

– Эй, хватит грустить! – Широкая эльфийская натура жаждала развлечений. – Давай-ка лучше вспомним что-нибудь из твоих замечательных частушек и споем, как в академии.

– Ага! – ворчливо подхватила я. – Из-за них-то меня и отчислили!

Но Ырка не терпела возражений. Она вытащила откуда-то перекошенную гитару с двумя струнами, чье звучание вызвало у меня спонтанную мигрень, и воодушевленно затянула:

Я по берегу иду — Берег осыпается. Я беззубого люблю — Этот не кусается.

«Эх, раз пошла такая пьянка – режь последний огурец!» Я махнула на все рукой и поддержала:

Ах, эльфийки моду взяли: Сильно краситься начали. Так накрасится иная — Не узнает мать родная.