"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
— Алло?
— Серёжа! — послышался в динамике Зинкин голос. — По второму каналу «Программа А» идёт, там концерт «Агаты Кристи» показывают!
— Не зайдёшь?
— Нет, не могу. Всё, целую! До завтра!
Я положил трубку и включил телевизор. Ну, посмотрим…
20|09|1992
утро-день
Всё утро таскали сахар. Очень-очень много сахара. И пусть сегодня привезли не все сто пятьдесят тонн первой партии, а лишь половину от намеченного на сентябрь количества, но и с этой горой мешков мороки вышло преизрядно. Спасло
С ней работали поочерёдно, в остальное время тоже не филонили и носили сахар на собственном горбу, поэтому закончили в районе обеда. По окончанию погрузо-разгрузочных работ Гуревич выдал каждому по триста рублей, перехватил многозначительный взгляд дяди Пети и явно без всякой охоты двинулся в караулку.
— Сергей! — позвал меня дядька. — Давай с нами!
В комнатушке с выходившим во двор окном он сразу уселся за стол и принялся выписывать квитанцию, а Роман Маркович без лишних понуканий достал бумажник, вынул из него толстенную пачку пятисотрублёвых банкнот и стал отсчитывать оговоренные тридцать тысяч.
— На сим официальную часть можно считать закрытой! — объявил дядя Петя и выжидающе уставился на Гуревича.
Тот досадливо поморщился.
— Не по-людски за три месяца вперёд плату брать….
Дядька воинственно встопорщил усы и указал на телефонный аппарат.
— Линию провели! Тревожную кнопку обеспечили! Люди будут круглые сутки склад караулить!
Гуревич прижал руки к груди.
— Пётр Михайлович! Я не оспариваю расценки и не отказываюсь платить! Но за три месяца вперёд — это перебор!
— Времена настали такие, что всем нужна стабильность! Вам нужна, нам нужна. Авансовый платёж — это гарантия неизменности ставок! Мы серьёзные вложения осуществили, за три месяца только в ноль выйдем! А вы завтра другой вариант подыщете и оставите нас у разбитого корыта!
— Моего слова вам недостаточно?
— Роман Маркович! Опрометчиво полагаться на простое слово, вам так не кажется?
— На моё слово — можно и положиться! У меня репутация! Мою семью все в городе знают! Папа не последним человеком в тресте ресторанов и столовых был, а дядя и сейчас директор магазина. Двоюродный брат — в горисполкоме отделом заведует! У племянника и вовсе собственный торговый дом!
Я не удержался от усмешки.
— Никого попроще в родне нет?
— Сергей! Ну где ты видел дворника по фамилии Гуревич? — с укоризной поинтересовался Роман Маркович и перевёл свой испытующий взгляд обратно на дядьку. — Или вы антисемит?
Дядя Петя огладил прокуренные усы и покачал головой.
— Я интернационалист, — сообщил он после этого, — а вот мой деловой партнёр из ваших. Он меня поедом съест, если от оговоренных условий отступлюсь!
Гуревич помрачнел, поколебался немного и уточнил:
— Рубли возьмёте?
— Нет, — мотнул головой дядя Петя, поднялся из-за стола и направился на выход. — Сергей, прими деньги.
Роман Маркович поджал губы и достал из внутреннего кармана пиджака пухлый конверт, протянул его мне. Внутри оказались банкноты по пятьдесят долларов; я пересчитал их, даже не пытаясь выявить возможные
подделки — не от такого уж великого доверия к деловому партнёру, просто трезво оценивал свои шансы определить фальшивую купюру. Но картинки и надписи проглядеть всё же не преминул, а то наслушался рассказов в секции о том, как к банкнотам по пять долларов лишний нолик приклеивают…— Порядок! — сказал я и сунул стопочку обратно в конверт, а его в свою очередь спрятал в закрывавшийся на замок карман ветровки.
Гуревич с кислым видом покинул комнату, я тоже в ней задерживаться не стал. Закинул на плечо ремень спортивной сумки, в которой поверх сменной одежды устроил топорик и отправился на выход, по пути утвердительно кивнул в ответ на невысказанный дядькой вслух вопрос.
Во дворе курили пацаны, меня окликнул Андрей.
— Серый, далеко собрался?
— По делам смотаться надо.
— Придёшь ещё? Мы здесь до вечера.
— Постараюсь, — пообещал я, вышел за ворота и ощутил какую-то совсем уж пронзительную неуверенность.
Да было бы странно, если б не ощутил! Тысяча двести долларов — это по нынешнему курсу без малого двести пятьдесят тысяч рублей; такую сумму в руках держать ещё не доводилось. Тут волей-неволей занервничаешь. Хуже только на прогулку с ТТ за поясом выходить, но пистолет сам по себе иррациональную уверенность придаёт, а тут — подходи и забирай. Вся надежда на топорик да быстрые ноги.
Но не подошли и не забрали, не попытались даже. Домой прибыл в целости и сохранности и первым делом решил облегчить свой груз, а именно — передать долю нашему многоуважаемому партнёру.
На звонок в квартиру Марченко открыла тётя Софья.
— Здравствуй, Сергей. Зина уроки делает…
— Здравствуйте. Да мне бы Бориса Ефимовича. Он дома?
Соседка посмотрела на меня с нескрываемым удивлением, но всё же посторонилась.
— Заходи, — разрешила она и позвала: — Борис!
Зинкин папенька, одетый по-домашнему в трико и майку, выглянул в коридор из зала и приветливо улыбнулся.
— Привет, Сергей!
Я пожал протянутую руку и сказал:
— Дядя Петя просил передать, что первый платёж за аренду поступил. Тридцать тысяч.
Борис Ефимович мигом приобнял супругу за талию.
— Слышала, Софочка? Вот и тебе дополнительный приработок!
— Большое дело! — отмахнулась тётя Софья и ушла в комнату.
— Большое! — повысил голос Борис Ефимович и указал на кухню. — Заходи, чаем тебя напою.
Я кинул сумку на коврик, разулся и убрал ветровку на вешалку, предварительно выудив из кармана заветный конверт.
Зинкин папенька налил нам чая и выставил на стол вазочку с печеньем и подсохшими ирисками, выжидающе уставился на меня. И я его не разочаровал, отогнул клапан конверта, продемонстрировал стопочку банкнот.
— Полный расчёт? — уточнил Борис Ефимович.
Я кивнул и только начал отсчитывать долю соседа, как последовал новый вопрос.
— Сергей, а ты что с деньгами делать собираешься?
Никаких определённых планов на этот счёт у меня не было, хотел послать какую-то часть родителям, а остальное отложить на чёрный день, но говорить об этом не посчитал нужным, с абсолютно серьёзным видом объявил: