"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
— А почему она квадратная? Я как-то у родителей в ящике наткнулась, так там прямоугольные были.
— Это — импортный презерватив, а ты отечественные резинотехнические изделия номер два видела, — с усмешкой пояснил я, наливая нам чая.
Зинка мигом запустила руку в пакет с профитролями и обрадовалась:
— С белковым кремом! Мои любимые! Включай музыку!
Я воткнул кассету в магнитофон и утопил клавишу воспроизведения, а сам вернулся на диван с футляром, на вставленном в который листке были от руки написаны названия композиций. Забрался под одеяло к Зинке, обнял девчонку, наконец-то расслабился.
—
— Тебе это не грозит.
Но мои слова Зинку не убедили, она оставила пакет с кондитерскими изделиями в покое, прижалась ко мне. Так и лежали в обнимку, слушали музыку. Правда, хватило меня ненадолго. Если первые композиции просто наслаждался покоем, то уже на четвёртой песне не утерпел и стиснул в ладони девичью грудь.
— Ну, Серёжа! — возмутилась Зинка, попыталась отодвинуться и округлила от удивления глаза, даже край одеяла приподняла, заглянула под него. — Уже снова встал?!
— Ага, — подтвердил я с довольной улыбкой и подпел магнитофону. — Лезь ко мне на…
— Тише! — шикнула девчонка. — Не мешай!
Я решил с приставаниями повременить, но следующая песня оказалась очень уж заводной, с соблазном справиться не удалось. Слез с дивана, встал у стола и вскрыл новую упаковку с презервативом, незаметно для девчонки проделал все необходимые манипуляции.
— Ты чего там возишься? — спросила Зинка и удивлённо ойкнула, когда я откинул одеяло и перевернул её со спины на живот, а потом потянул на себя за бёдра, заставляя подняться на четвереньки. — Ну, Серёжа!
— Сама говорила, что у меня красный конь! — заявил я, несильно хлопнув по её упругому заду ладонью. — Будем играть в лошадок!
Зинка фыркнула и вновь ойкнула, стоило войти в неё, затем начала тихонько постанывать в такт лёгким осторожным толчкам. Поначалу темп задавала быстрая мелодия, но «Истерика» завершала первую сторону кассеты, и вскоре музыка перестала заглушать охи и шлепки, а я продолжал стискивать пальцами девичьи бёдра и всё двигался, двигался и двигался, реабилитируясь за недавнюю скорострельность, толкался вперёд всё быстрее и резче — больше не сдерживаясь, теперь уже до упора, на всю длину. И если поначалу Зинка из опасения привлечь внимание соседей снизу уткнулась лицом в подушку и лишь сдавленно мычала, то ближе к финалу позабыла обо всём, стонала и вскрикивала в голос.
В итоге показал себя с лучшей стороны, взмокли оба, без сил распластались на диване, тяжело задышали, пытаясь перевести дух. Даже в ушах зазвенело.
Я поцеловал Зинку в шею и прошептал:
— Я тебя люблю!
Девчонка промычала в ответ что-то неразборчивое, потом попросила:
— Проверь презерватив.
— Да что с ним может быть? — спросил и сразу озадачился, выдержало ли средство контрацепции наши «скачки», и сам.
Пришлось отстраняться и проверять резинку, заодно кассету на другую сторону перевернул. Ну и чай по чашкам разлил.
Зинка, секс, профитроли, новый альбом «Агаты Кристи». Пожалуй что, день и удался. Может, и в самом деле чёрная полоса к концу подошла?
Но забивать себе этим голову не стал, просто наслаждался моментом.
Зинка, профитроли, музыка. Хорошо.
Вот только всё хорошее рано или поздно заканчивается, подошла к концу и вторая сторона кассеты.
Какое-то время лежали молча. Не знаю, о чём думала Зинка, у меня же в голове так и крутились слова финальной песни альбома. До свиданья, малыш… [40]40
«Я буду там», группа «Агата Кристи».
Зацепила эта композиция неожиданно сильно, я лежал, прижимал к себе девчонку и думал… Да нет, как раз старался не думать, гнал от себя мысли, бездумно пялился в потолок и про себя подпевал уже умолкшему солисту.
Тем удивительней было, что на вопрос о понравившихся песнях, финальную композицию я не назвал. Поначалу и вовсе собирался отделаться общими словами, очень уж плотным и мощным показался этот альбом, но Зинка пристала будто банный лист, поэтому после недолгих раздумий сказал:
— «Нисхождение», наверное.
И не покривил душой — песня произвела сильнейшее впечатление.
— А «Как на войне»? — полюбопытствовала девчонка.
— Не, её уже в «Программе А» слышал. И не про нас она. Это Андрею надо дать послушать.
Зинка захихикала, потом перевернулась на бок и уставилась своими серыми глазищами, принялась поглаживать меня по груди, словно хотела и не решалась задать какой-то вопрос.
— Ну чего ты? — приободрил я девчонку, подтянул к себе и поцеловал.
Та отстранилась и отвела взгляд.
— А если в тот раз… ну… ты не успел? — путано спросила и тут же свою мысль пояснила: — Что, если я забеременела?
— Да ерунда!
— Нет не ерунда! — разозлилась Зинка. — Что тогда?
От одной только мысли об этом съёжилась мошонка, но растерянности я не выказал, ответил совершенно спокойно.
— Да ничего! Экстерном закончишь десятый класс, в июле родишь, в сентябре снова в школу пойдёшь.
Девчонка нервно сглотнула и задала другой, ничуть не менее важный для неё вопрос:
— А ты?
— А я буду учиться и работать. Возможно, даже на двух работах. Но это не важно. Главное, что у нас всё будет хорошо.
— У нас? Ты меня не бросишь?
— Никогда!
Зинка успокоилась, поворочалась немного, прижимаясь ко мне посильнее, но тут же перебралась на край дивана, подняла брошенные на пол часики.
— Через полчаса мама с работы придёт! — всполошилась она, встала и тут же негромко ойкнула, приложила ладошку к низу живота. — Вот ты сегодня дал, Серёжа! Мама спросит, почему в раскоряку хожу, — и что ей ответить?
— Скажи, на физкультуре по канату лазили.
— Тогда уж через коня прыгали! — хихикнула девчонка, собрала одежду и вразвалочку ушла в ванную.
Когда там зашумел душ, выбрался из-под одеяла и я. Попытался было присоединиться к подружке, но та заперлась изнутри, поэтому натянул трусы и пошёл разбираться с обедом.
— Тебя покормить? — спросил, когда в коридоре засуетилась уже одевшаяся Зинка.
— Нет, бежать пора! — отказалась та, чмокнула меня на прощание и с дипломатом в одной руке и курткой в другой вышла в подъезд. — Кассету забрала! — предупредила она напоследок.