"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20

Я перешёл к распростёртым на земле бандитам и, стараясь не ступать в кровь, обшарил их одежду. Деньги без счёту рассовал по карманам и, наверное, не удержался бы и прихватил с собой пистолет Марголина, но тот оказался разряжен. Не стал брать.

Да и в остальном арсенал банды не впечатлил. Помимо МЦ двадцать второго калибра отыскалась укороченная двустволка с полноценным прикладом и наган военных годов выпуска. Троицу излишне самоуверенных грузин из них и положили, и если пара пистолетных пуль оставила аккуратные дырки, то картечь изорвала в клочья и одежду, и плоть, вокруг тел растеклась настоящая лужа крови.

При взгляде на это зрелище, меня начало подташнивать, но так могло сказаться и сотрясение мозга. В любом случае я от обыска не отказался и по итогам оного нисколько о потраченном времени не пожалел. В первую очередь из-за подвернувшейся возможности избавиться от наручников. Помимо заветного ключика насобирал ещё и стопку купюр разного достоинства, которых от крови уберегли добротные кожаные бумажники, а вот брать золотые цепи и перстни мне и в голову не пришло. И улики, и не по себе как-то. Деньги… они обезличенные… что ли, а здесь чужая вещь. Ну его на фиг.

У Лёхи Смирнова при себе ничего ценного не обнаружилось — только зажигалка, сигареты, ключи от «буханки» да пяток патронов к нагану. Но зато на глаза попалось пусковое устройство. Вот был бы номер, останься оно здесь с моими отпечатками пальцев!

Я постоял немного, пережидая лёгкое головокружение, и двинулся в недостроенный особняк, который оказался вполне себе обжитым. В коридоре между помойным ведром и побросанными в угол дровами стоял прислоненный к стене велосипед, а в комнате на полу валялись два матраца. Там же обнаружилась переносная железная печурка с выведенной в окно трубой, стол с грязной посудой, чайник, запечатанные банки тушёнки и пустые бутылки из-под водки.

Туда я только заглянул и проходить не стал, сразу пошёл обыскивать Большака. В результате стал богаче на несколько тысяч рублей, да ещё выудил из кармана рыхлую пачку долларов и дойчмарок. Валюту бандит явно взял с тела убитого торгаша; купюры оказались преимущественно мелкими и потрёпанными, но в любом случае по нынешним временам это было самое настоящее богатство.

Нищенская сума в обозримом будущем мне теперь точно не грозила, а дабы не попасть в тюрьму, я тщательно протёр все предметы, которых только касался, не забыв и про магазин ПМ. Особенных сложностей с этим не возникло, другое дело, что вычистить салон «девятки» не представлялось возможным, машину решил спалить.

Забросив на заднее сиденье свою перепачканную одежду, я переоделся в треники с растянутыми коленями и застиранную футболку и уже расплескал бензин из найденной в «буханке» канистры, попутно щедро полив им и впитавшуюся в землю кровь, но опомнился и пошёл в дом за велосипедом. А там не утерпел и спустился в полуподвал, вспомнив о теле в полиэтиленовой плёнке. Решил проверить, Антон это или нет. Праздное любопытство и не более того, но уйти, не узнав наверняка, почему-то не смог. Видать, и в самом деле серьёзно кукушку стряхнули.

Свет проникал с улицы через зарешёченные окошки, палить спички не возникло нужды. Я склонился над свёртком и вгляделся в лицо покойника. Несколько слоёв укрывного материала размывали детали, но хватило и увиденного.

Длинные тёмные волосы, обтянутый плёнкой нос, потёки туши под глазами, распахнутыми и мёртвыми, широкий рот с пухлыми искусанными губами.

Лидка Светлова! Узнал её, и всё сразу стало на свои места, будто молотком знание прямо в темечко вколотили.

Пропавшая дочь председателя правления коммерческого банка. Её приятель-сосед, болтающий о скорых великих свершениях. Его босс-торгаш, как-то связанный с бандой Большака. И я.

Да — именно я! Как детонатор, как случайная искра.

Это ведь именно я в то злополучное утро уверил Антона, будто к Светловым пожаловали оперативники бывшего КГБ. Я выдал своё предположение за истину в последней инстанции, и Тоха запаниковал. А следом запаниковали его сообщники.

Все похитители требуют от родственников жертвы не обращаться в правоохранительные органы. Лев Светлов и не стал этого делать, он оповестил о происшествии службу безопасности своего банка, и всё бы ничего, если б не мой длинный язык!

Узнав о визите «оперативников КГБ», бандиты устранили Тоху, как самое слабое звено, а когда отец заложницы угодил в реанимацию и пропала всякая возможность выжать из него выкуп, да ещё к расследованию подключилась милиция, от девчонки попросту избавились. Возможно, так и планировалось с самого начала, но тут уж совсем не было никаких причин оставлять её в живых.

Зараза!

Не стоило искать царевну Будур ни по притонам, ни у наркоманов, замотанная в полиэтиленовую плёнку она лежала в подвале недостроенного коттеджа. И ничего с этим поделать было уже нельзя. Совсем ничего. Вообще…

Я выбрался из подвала и спустил во двор велосипед — обычный складной «Универсал». Кинул спичку в салон «девятки» и сразу пыхнуло. Взвились прозрачные языки пламени, начали пожирать обивку сидений и уничтожать последние улики, связывающие меня с этим паскудным делом. И как-то даже легче сразу стало, будто языческий ритуал очищения прошёл. Словно прямо сейчас в машине сгорал — не сам, конечно, но сотворённый по моему образу и подобию двойник. И вместе с ним сгорало всё дурное, а Сергея Полоскаева по прозвищу Енот здесь никогда и не было вовсе.

Отступив от ударившего в лицо жара, я забросил за спину спортивною сумку, нацепил на голову свёрнутую из газеты «шапочку дачника» и покатил прочь, к спокойной жизни сборщика мебели и ночного сторожа. Но перед тем всё же запрятал под крыльцо соседнего недостроя завёрнутое в полиэтиленовую плёнку помповое ружьё. Просто так, на всякий случай. Случай, как в том анекдоте, бывает всяким…

Павел Корнев 07’92

02|07|1992 утро

Крестик я купил, свечку поставил. Не из-за такой уж искренней веры в чудесный характер своего спасения, но пацан сказал – пацан сделал, пусть даже и сказал самому себе. Да и стрёмно как-то с такими вещами шутить. Ну его на фиг.

В ювелирном салоне, правда, проторчал куда дольше, нежели в церкви, да и денег там оставил несравненно больше. При этом к изделиям из золота даже не приценивался, выбрал серебряную цепочку, толстую и солидную, и под стать ей серебряный же крест. Оттуда завернул на Зелёный.