Фантастика 2003 Выпуск 1

– Вкратце схема опытов такова. Десять тысяч шишиг запирались в специальной кастрюле - мы назвали ее Камера Удачи. А сверху начинал сыпаться острый щебень. Через некоторое время в живых оставалось не более полутора процентов шишигов - те, которые случайно избежали удара щебнем. Случайность, скажете вы?

– Естественно!
– сказал знакомый голос из первых рядов, но профессор снова не смог вспомнить чей это голос.

– А вот мы предположили, что эти шишиги изначально обладают более высоким потенциалом удачливости. А также мы предположили, что это свойство передается и по наследству. Поэтому когда шишиги снова размножились в достаточном количестве, мы повторили процедуру - и так несколько тысяч раз. Результаты были впечатляющи - в итоге нам удалось вывести породу «везучих» шишигов. После бомбардировки щебнем кастрюли их выживаемость была почти в три раза выше чем у обычных!

– Вопрос!
– снова раздалось из передних рядов.
– Уважаемый коллега, но не этот ли процесс делает сама природа со всеми нами? Мы регулярно подвергаемся опасностям, и часть нас гибнет! Если бы действительно «везучесть» была наследственной, то…

– Спасибо за вопрос!
– перебил Анастаси, - Действительно, мы считаем, что естественный отбор везучих идет постоянно. И все мы, - Анастаси обвел глазами ряды ученых, - обладаем куда большей везучестью, чем можно было бы ожидать. Возьмем, к примеру, меня. Именно мне выпала честь делать этот доклад. А мой предок трехсотого колена - был одним из немногих, кому удалось остаться в живых при знаменитом обвале Лосинской пластины… Другой вопрос - почему везучесть хоминоидов превосходит нашу на несколько порядков? И здесь мы нашли ответ на этот вопрос! Представьте себе шишигу. Обычную лабораторную шишигу - маленькую и лапчатую. Представьте, что при ее рождении существует некий конкурс из миллиона душ, каждая из которых имеет шансы родиться в теле шишиги! Но случайный выбор падает лишь на одну душу из миллиона. Таким образом, мы имеем ту же самую кастрюлю и щебень, которые выполняют отбор перед рождением…

– Коллега! Какая душа?! Изучая хоминоидов, вы сами впали в религиозность!
– раздался возмущенный вопль из передних рядов и толпа неодобрительно загудела.

– Прошу спокойствия и внимания!
– Анастаси так нервно постучал по кафедральному столу, что сломал два коготка на целой руке, хотя боли уже не ощутил.
– Душу я упомянул лишь как иллюстрацию принципа, о котором сейчас расскажу. Этот принцип мы назвали «механизмом пренатальной лотереи», проще говоря - случайный отбор существа еще до его рождения.

– Как это мыслимо?!!
– раздалось из передних рядов и толпа яростно зашумела.

– Минуточку!!!
– умоляюще крикнул Анастаси, - Я уже заканчиваю лекцию! Осталось потерпеть совсем чуть-чуть! Господа коллеги, вы сейчас ведете себя как нетерпеливые хоминоиды!!!

Аргумент подействовал - шум смолк.

– Итак, хоминоиды.
– сказал Анастаси, успокоившись, - Мы переходим к последнему, самому важному штриху доклада. Это покажется невероятным, но механизм пренатальной лотереи у хоминоидов действительно существует! И организован он на удивление просто. Как известно, хоминоиды - существа многоклеточные, но при размножении используют принцип развития из одной клетки. Казалось бы, вот и первая странность - не логичнее было бы многоклеточному организму размножаться делением или почкованием, как делают все многоклеточные нашей галактики? Но нет, каждый хоминоид вырастает из единственной клетки. Далее, мы с удивлением видим, что хоминоиды существа двуполые - новая особь появляется лишь при слиянии двух клеток в одну. Казалось бы, снова полный абсурд: два многоклеточных организма совмещают клетки чтобы получить одну, из которой снова вырастет многоклеточная особь. Зачем такие сложности? Но именно здесь возникает очень интересный эффект: в момент оплодотворения хоминоид женского пола производит одну клетку. А хоминоид мужского пола - вот теперь внимание!
– производит более двухсот миллионов клеток-сперматозоидов! Сливается с женской клеткой лишь одна, остальные гибнут. Зачем это нужно с точки зрения природы? Над этой загадкой бились многие поколения биологов-хоминологов. Но наша гипотеза отвечает на этот вопрос! Это нужно для того, чтобы выбрать самую везучую клетку из двухсот миллионов! Таким образом, отбор самых везучих происходит еще до рождения! Посмотрите на хоминоидов - мы видим результат!

Толпа озадаченно молчала. Анастаси торжествующее смотрел вдаль.

– Позвольте!
– раздалось из передних рядов сквозь шум дождя, и теперь профессор понял кто это.

Главный враг и оппонент, коллега Эсту выступил вперед и продолжил:

– Насколько я изучал вопрос, этот половой механизм свойствен не только хоминоидам, но и большинству существ их планеты. Или вы утверждаете, что те же самые собаки хоминоидов - тоже самые удачливые существа во вселенной?

– Я готовился к этому вопросу.
– кивнул Анастаси, - Да, коллега, я решительно утверждаю, что любая собака хоминоидов на несколько порядков удачливей любого существа галактики! Даже у хоминоидов существует поговорка «Заживет как на собаке», из которой можно сделать вывод о стойкости собак к травмам. Покажите мне в галактике любое другое многоклеточное существо, которое способно выжить после любого, даже самого мелкого ранения? Ведь даже…

– Я не верю ни одному слову! Это полнейший бред!
– раздалось в ответ.

– Коллега Эсту!
– саркастически улыбнулся Анастаси, - Все мы прекрасно знаем с каким подозрением ваш клан всегда относился к нашим исследованиям. Но работа проделана, выводы очевидны! У вас нет аргументов чтобы их опровергнуть! Вы хотите что-то доказать? Давайте проведем эксперимент: вы направляете на планету хоминоидов летающую тарелку и похищаете собаку, после чего садитесь с ней в Камеру Удачи и подвергаетесь бомбардировке щебнем. А мы посмотрим, как долго сумеет избегать гибели…

– Все слышали, как меня всенародно оскорбили?!!
– заорал профессор Эсту и начал стремительно карабкаться на кафедральный холм, - Неслыханно!!! Мне предложили устроить кражу! Меня сравнили с собакой! Мне угрожали гибелью!!!

Толпа возмущенно загудела. Анастаси похолодел - действительно, забывшись, он сказал лишнее, ни в коем случае нельзя было говорить в таком тоне.

– Лживые теории профессора Анастаси призывают к насилию!!!
– кричал Эсту, - Он ответит за гибель миллионов лабораторных шишиг! Он ответит за призывы к воровству!

– Помилуйте!!! Я же ни в коей мере не утверждал… - начал Анастаси, но Эсту проворно поднялся на кафедральный холм и отпихнул его от микрофона.

– Нет!!!
– закричал профессор Эсту в микрофон, стремительно зеленея, и его голос понесся над равниной, - Анастаси ответит за свою лживую теорию! Его теория пытается представить хоминоидов избранной расой! Да? Избранной расой? А всех остальных объявить неудачниками! Существами второго сорта!!! Это возмути… Ы-ы-ы…

Эсту схватился протофалангой за сердечную вибриому и безвольно осел на помост кафедрального холма. Наступила тишина.

– Умер!!!
– вдруг послышался визг из передних рядов.

– А-а-а!!!
– заголосила толпа, - Долой лживую теорию!!! Долой убийц профессора Эсту!!! Долой! До-лой! До-лой!
– оглушающе скандировала равнина.

И тут ударил гром и дождь наконец полился сплошной пеленой. Профессор Анастаси обреченно закрыл головогрудь протофалангами. В воздухе кружились разбросанные листы с тезисами, огромные капли дождя рвали их на клочки и прибивали к холму, словно гвоздями.

– До-о-олой! До-о-о-лой!!!
– голосила равнина.

Доклад не удался.

Александр Тюрин. Гигабайтная битва

Если вы думаете, что отсутствие смысла жизни ведет к

насилию, то вы жестоко ошибаетесь. Насилие и есть

смысл жизни. По крайней мере моей.

Фильтр

Тускло-серая плоскость была мерно заставлена мавзолеями процессоров, пирамидами блоков памяти, обелисками кэшей, стеллами контроллеров и другими конструкциями правильной формы и скучного цвета. Ветвление охладителей как будто придавало разнообразие пейзажу, но и то лишь на первый взгляд.

Лишь изредка на полосах магистральных шин, соединяющих памятники столь мрачной архитектуры, мелькали искорки. Или в середине рабочего дня вставало зыбким ореолом марево над перегретым процессором. Или поутру таяла изморозь на охладителях. Или легкой поземкой, из-за перепада давления, проносилась пыль. Но не двигалось здесь никакое тело и не один звук не нарушал мертвую тишину. Даже сегодня. Сегодня, когда на этой равнине кипел страшный бой, который потомки назовут Кубитковой битвой. И которую потомки потомков объявят мифической, потому что через тысячу системных лет никаких следов этой брани не останется ни в одном протокольном файле…