Фантастика 2003 Выпуск 1

Угу, угу. Сердце у нас чистое, руки у нас холодные, голова горячая. Но устраивать сцену не стоило. Да и с Олегом потом хлопот не оберешься - не ушел ведь, рядом стоит, смотрит жадными глазами. Еще бы - первый гонорар…

– Ладно, - вздохнула я.
– Поехали.

Торчали мы на шоссе часа два, и теперь лысый, развив бешеную скорость, делал из пространства время. Неслись едва ли не под сотню, и хотя солнце еще не утянулось за лесистый горизонт, водитель включил фары.

Олег, утомленный подвигами, задремал, привалившись к моему плечу. Книжка писаки Логинова скатилась с его коленей, шлепнулась на пол. Подумав, я все же решила подобрать. Как-никак типография старалась, печатала… Я вообще априори уважаю печатное слово. Но, разумеется, далеко не всякое.

Подключение к Сети никогда не дается даром. Есть, как объяснял мне когда-то Босс, естественное сопротивление мозга. Оттого и слабость, и сонливость. Не так чтобы уж очень, но тем не менее.

Как это происходит, все равно понять невозможно. Это не телепатия - мы не способны читать мысли друг друга. И никаких штучек вроде телекинеза и ясновидения. Вожделеющим к мистическому - крутой облом.

Просто сделал что-то такое Босс с нашими мозгами, отчего мы стали способны мгновенно связываться друг с другом. Расстояние роли не играет. Связываться - и путем мысленных операций получать доступ к чужим способностям. Видимо, мозги входят в резонанс, и из одного перетекает в другой. Не умеешь задачки решать, а у тебя экзамен - ну так на что у нас декан, доктор физматнаук? Хулиганы к тебе пристали в темном переулке пожалуйста, есть и Боксер, то бишь Алик, и бывшая шпана Исаев, и, наконец, Коля-Спецназ. А если какие юридические проблемы… короче, понятно.

Самое сложное, как объяснял потом Босс - это подстроить чужие рефлексы к твоему телу. Без подстройки нельзя - сплошное безобразие выйдет. Вот и приходится выделять в мозгу зону, программировать, и она становится этаким переводчиком.

К тому же нельзя подключаться надолго, никто не выдерживает. Максимум десять-пятнадцать минут, в редких случаях доходило до получаса, но потом такой отходняк… А отключившись, все чужие навыки теряешь. Отторгает мозг инородное.

Я слегка переменила позу. Некстати вспомнилась мне испорченная юбка, вернусь - замочу с "Ариэлем". Чем кольчугу стираешь, Илюша? "Ариэлем", Добрынюшка…

Что там на сей счет в синем сборнике? Ага, вот оно:

Плачу тоскливо,

Кимоно зашивая

Смеется луна.

Луна висела справа, как раз за моим плечом. Растущая. И тоже смеялась. А еще, обернувшись, я наткнулась на чей-то взгляд. Так и есть - он самый, Квадратный Парень. Смотрит внимательно, без малейшей усмешки. Заметил мое движение, лениво отвернулся к окну.

И очень мне все это не понравилось.

4. Секретные материалы

Стирать - ненавижу. Но случается время от времени. Стиральным машинам не доверяю, стоят дорого, а результат сомнительный. Вот и приходится руками.

Все утро понедельника ушло на постирушку. Невыспавшаяся, злая как обойденная приглашением фея из Шарля Перро, я мылила, полоскала, отжимала.

С юбкой, похоже, придется проститься. Кровавые пятна не оттираются. Побледнели, расплылись, но и только. Зато сразу вспоминается жена Синей Бороды, у которой не отмывался золотой ключик. И еще - Фрида с платком. Ассоциации, конечно, варварские, но верные.

Позвонила Танька, звала в гости. Знаю я эти гости - опять представит мне объект очередной любви до гроба, а после станет рыдать и советоваться. Тридцать лет девке, а самостоятельности как в детском саду.

Отказалась. Чуяло сердце, предстоят великие дела.

И точно - не успела я положить трубку, как нате, новый звонок. Спецназ беспокоит. Сейчас они, значит, с Доктором подъедут. Тортик принесут. И трубку положил, змей.

Это в мой-то беспорядок! И как теперь спасаться? Я заметалась по квартире, то лихорадочно причесываясь, то сооружая потемкинскую деревню. Не сказать, чтобы у меня грязно, но одно дело - мой своеобразный уют, и совсем другое - принимать гостей. Куда-то надо пристроить угнездившиеся повсюду стопки книг, переменить скатерть на столе… Мыть пол уже некогда. Вообще, не люблю к себе приглашать. Сама предпочитаю наносить визиты.

Тортик, надо отдать должное, был правильный, какой я люблю - то есть шоколадный бисквит. Сидели на кухне, пили чай из сервизных чашек.

Их было трое - к Доктору со Спецназом присоединился еще Сисадмин. В миру - Алеша Ястребов, несмотря на свою молодость (или же благодаря ей) компьютерщик высшего класса.

– Вы замечательно съездили в Мышкин, Ольга Николаевна, - проникновенно вещал Доктор.
– Отрицательный результат все равно результат. А у нас появились новые сведения.

– И куда же вы хотите меня зафутболить с племянничком?
– усмехнулась я уголками губ. Очень по-светски получается, если умеешь. Я умела.

– Вот, поглядите, - вмешался Сисадмин и протянул мне открытку. Белые розы, увитые золотой ленточкой, фигурная надпись "Поздравляем". На обороте - несколько наезжающих друг на друга строчек: "Дорогой Коля! Поздравляю тебя с днем рождения, желаю здоровья, счастья и успехов в учебе. Будь умницей и во всем слушайся старших. У меня все в порядке, не беспокойся. Твой дядя Юра".

– Это мне пришло, - пояснил Спецназ.
– Это мне желают успехов в учебе.

– А почерк нашего Босса, никаких сомнений, - добавил Доктор.

– И как же это понимать?
– я уставилась на него, забыв даже про уголки губ.
– Он что, с ума сошел?

– Не исключаю, - признал Доктор.
– Есть тому свидетельства. Ознакомьтесь, Ольга Николаевна.

В моей руке оказалась компьютерная распечатка.

– По электронной почте, - вставил Алеша-Сисадмин.
– Пришло сегодня утром. Вы почитайте, почитайте.

"Дорогие коллеги, искренне раскаиваюсь в нашем с вами многолетнем эксперименте. Не знаю, есть ли у вас совесть, а у меня она имеется и мучит преизрядно. Вам никогда не приходило в голову, что человеческий мозг наивысшая драгоценность, и то, что мы делаем друг с другом последние годы, способно разрушить нас всех? Последствия могут быть ужасными. Поверьте, я привык доверять своим предчувствиям. А они, предчувствия, мрачны. Кроме того, есть здесь и моральный момент. Привыкнув всегда и во всем полагаться на чужие ресурсы, не утратим ли мы самое себя, не станем ли бесплодными паразитами? А вдобавок, общество наше вынуждено быть тайным, а всякое тайное сообщество рано или поздно скатывается к мафии. Неужели никто из вас не задумывался об этом? Каюсь, я сам был слеп, я главный виновник всего происходящего, и вы вправе возненавидеть меня. Я и сам себе противен. И все же надо разорвать порочный круг, мы должны либо исчезнуть в нынешнем качестве, либо выйти наконец из тени и предать себя на суд человечества… Готовы ли вы сделать тот же выбор, что и я?

Ваш Юрий".

– Как видите, он явно не в себе, - мягко произнес Доктор.
– Чувство вины, возвышенная стилистика - все это характерные признаки болезни. Пускай я специализируюсь не на психиатрии, но и базовые знания, и практический опыт…

– Адрес емейла левый, - добавил Сисадмин.
– Сколько ни возился, отследить не смог. Скорее всего, "ай-пи" эмтэушный, значит, по карточке мог выйти в инет откуда угодно.

– А это точно он?
– засомневалась я.
– Может, провокация? Письмо мог написать кто угодно…

– Не узнаю вашей хваленой логики, - прищурился Спецназ.
– Во-первых, писавший в курсе насчет Сети. Во-вторых, письмо пришло на тот Алешин емейл, который мало кто знает.

– Угу, - подтвердил Сисадмин, - я этот ящик специально для наших сетевых дел зарегистрировал.

– Тады таки дело плохо, - пришлось мне признать очевидное.
– И что дальше?

– Вы невнимательно изучили открытку, - попенял мне Спецназ.
– Самого главного и не приметили. Почтовый штемпель. Отправлено позавчера из Суздаля, почтовое отделение номер четыре.