Фантастика 2003. Выпуск 1

Получив начальное домашнее образование, он был отправлен продолжать обучение в Артиллерийскую школу, но сразу же "отлучился самовольно". А в 1756 г. вместе с Сумароковым, Щербатовым (тоже, кстати, оставившими след в истории русской утопии) и Болтиным вступил в одну из Масонских лож, чем едва не привел к краху свою карьеру. У масонов, впрочем, он долго не задержался.

И все-таки Дмитриев-Мамонов, около тридцати лет отдавший себя армии, дослужился-таки до чина бригадира и благополучно вышел в отставку в начале 70-х.

Еще будучи на воинской службе Дмитриев-Мамонов приступил к научной деятельности: собирал и тщательно систематизировал старинные рукописи, монеты, оружие, устроив впоследствии в своем московском доме целый музей, многое из изысканий легли в основу его научных публикаций.

Выйдя в отставку, Федор Иванович прославился, однако, скорее не научными и литературными опытами, а своим эксцентрическим поведением. Все-то ему хотелось делать поперек общественной морали, вопреки социальным установкам.

В письме к московскому генерал-губернатору М.Н.Волконскому Екатерина Вторая жаловалась, что "здесь многие рассказывают о нем такие дела, которые мало ему похвалы приносят". Еще бы, ни с того ни с сего распустить полторы тысячи крепостных! Не менее красноречивы воспоминания А.А.Куракиной: "Дом его против всего города, был больше всех иллюминован, где была собрана довольная часть народа, которому он из окошка сам бросал серебряные деньги, а на улице его два гайдука из мешков — медные, и они с хозяином всем кричали "Виват!".

Дошло до того, что жена Федора Ивановича добилась проведения расследования Юстиц-коллегией на предмет "психической ненормальности" супруга. И в результате этого расследования, приправленного немалой сумой взятки, наш эксцентричный философ был признан "человеком вне здравого рассудка"…

Творческая биография Дмитриева-Мамонова не столь увлекательна, но о некоторых моментах ее имеет смысл упомянуть. Как поэта его вряд ли назовешь блестящим. Но "пошалить", пооригинальничать Федор Иванович любил. Чего, например, стоит "Эпистола от генерала к его подчиненным", являющая собой… воинскую инструкцию, "пересказанную" шестистопным ямбом! Или такое любопытно произведение, одно название которого не требует каких-либо дальнейших комментариев: "Правила, по которым всякий офицер следуя военную службу с полным удовольствием продолжать может".

Выступал Дмитриев-Мамонов и как переводчик французских поэтов, щедро покровительствуя бедным литераторам.

Вернемся, однако, к главному произведению Дмитриева-Мамонова "Дворянин-философ, аллегория". Эксцентриком и чудаком он проявил себя и на писательской ниве. Повесть пользовалась настолько большим успехом, что писатель в 1796 г. решил переиздать ее отдельной книгой. На титуле Дмитриев-Мамонов, как бы насмехаясь над общественным мнением, поместил оттиск медали с собственным изображением и следующей надписью: "Осветил светом, разумом, честью и великолепием. Плоды уединенной жизни в Баранове. Создал новую обстоятельную систему сложения света в 1779 году в честь нашему веку, сим ученый свет одалживается ему".

Однако судьба этого, второго, издания повести печальна. Тогдашняя цензура еще в 1769 г. заприметила в произведении крамольные мысли. Это и понятно, ведь вымышленный мир Ф.И.Дмитриева-Мамонова с его "космическими" муравьями и страусами был едким, сатирическим портретом реального мира.

Весь тираж смоленского издания "Дворянина-философа" (1796) был немедленно изъят из продажи…

Увы, произведение это было изъято не только из продажи, но и из истории нашей литературы. История с пробелами — плохая история.

Истории о богатырях славенских

Жанр меча и магии, известный как «фэнтези», отечественные критики чаще всего называют литературой, рожденной ХХ веком. Связано это, в основном, с тем фактом, что мистическая и сказочно-фантастическая (демиургическая) фантастика о вторичных мирах в нашей словесности стала развиваться — старательно калькируя западные "первоисточники" — лишь в 90-е годы ХХ века.

Но появился-то жанр фэнтези в русской литературе много раньше — корни его теряются в далекой эпохе Просвещения. Назывался он только по-другому.

Вспомнить истоки отечественной фэнтези особенно поучительно и познавательно сегодня, в начале XXI века, когда книжный рынок атакован сериями типа "Загадочная Русь" или "Дороги богов", штампующие странную на вкус и цвет продукцию, гордо величающую самое себя "славяно-киевской фэнтези" — "восточный ответ Чемберлену". Авторы сиих сочинений весьма вольно и небрежно обращаются с историческими реалиями и славянской мифологией, зато неизменно претендуют на лавры пионеров славянской фэнтези.

Повторимся: XVIII век — в литературной истории эпоха особенная. Время становления авторской прозы и многих жанров. Знаменательно столетие и бурным ростом жанров массовой литературы: набрали силу авантюрный и любовный роман, а 1779 год ознаменовался появлением и первого российского детектива — безумно популярного романа Матвея Комарова под длинным названием "Обстоятельные и верные истории двух мошенников: первого российского славного вора, разбойника и бывшего московского сыщика — Ваньки Каина со всеми его сысками, розысками, сумасбродную свадьбою, забавными разными его песнями, и портретом его. Второго французского мошенника Картуша и его сотоварищей".

Еще более плодотворно развивались жанры и направления фантастики — утопия и антиутопия (М.Херасков, Ф.Эмин, М.Щербатов, В.Левшин), научная фантастика ("Дворянин-философ" Ф.Дмитриева-Мамонова). Возникший в эти годы интерес к старине былинной, к славянской мифологии не мог не отразиться и в литературном процессе, что вылилось в появление жанра волшебно-авантюрного романа. Это уже в ХХ веке он стал называться на западный манер — "фэнтези".

Причем, речь идет именно о фэнтези — без каких бы то ни было натяжек, со всеми классическими признаками жанра. Моделирование вторичных миров в псевдоисторическом антураже, условная мистико-средневековая атрибутика, переработка канонической мифологической системы, мечи, магия, инфернальные силы Зла и цементирующий все это любовно-авантюрный сюжет-"бродилка" — все это с избытком присутствует в романах трех "китов" русской фэнтези, речь о которых ниже.

"Во времена древних наших князей, до времен еще великого Кия, на том месте, где ныне Санкт-Петербург, был великолепный, славный и многолюдный город именем Винета; в нем обитали славяне, храбрый и сильный народ. Государь сего города назывался Нравоблаг; он был храбрый полководец в свое время, ополчался противу Рима и Греции и покорял многие окрестные народы под свою область. Благоденствие и мудрые узаконения от времени до времени приводили владение его в цветущее состояние; счастие, разум и сила присвоили ему все по его желанию, и он утешался и был доволен, смотря на изобилие и спокойство своего государства, ибо тишина и благоденствие народа составляли все его благополучие".

Так начинается роман-пенталогия "Пересмешник, или Славенские сказки". Первые четыре части были изданы в 1766–1768 годах за подписью "Русак", и только при переиздании с включением 5-й части в 1789 году на титуле появилось подлинное имя автора — Михаил Чулков.

Писатель, исследователь мифологии, драматург и журналист Михаил Дмитриевич Чулков (1744–1792) вышел из самых "низов" (он родился в семье солдата), но после ошеломляющего успеха "Пересмешника" он совершил головокружительный взлет не только в литературе. Начав актером придворного театра, он за относительно короткий срок преодолел путь от камер-лакея до коллежского ассесора, попав даже в Дворянские книги Московской губернии.