"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
– Мне было бы несложно все сделать самой, - отзывается.
– А мне несложно тебе помочь. Не люблю быть бесполезным. Это уже относится к комплексам, - усмехаюсь.
Миранда улыбается. Меняет кружки в кофемашине. По помещению плывнт запах кофейных зерен.
Быстро нарезаю все составляющие для бутербродов, сгружаю на тарелку и сажусь. Морган подходит с кружками,из которых валит пар. Ставит их на стол и устраивается напротив. Между нами – широкое полотно столешницы, зато мы можем смотреть друг другу в глаза – не спрячешься.
Миранда отпивает кофе и блаженно закатывает глаза. Следую ее примеру, только без закатывания
– Как ты стал полицейским?
Изгибаю бровь.
– Начинаем допрос?
Смеется.
– Чего время-то терять?
Логично.
Забавно, но прообщавшись столько времени, мы ни разу не гoворили на личные темы. Может, оно и к лучшему. Подозреваю, у наc обоих полно пpожорливых скелетов в шкафах.
– Теперь думаю, что из чувства протеста, - отвечаю на вопроc.
– То есть не из жажды справедливости?
– Миранда сверкает глазами из-за ободка кружки. Похоже,имея кофе, она может и вовсе обходиться без еды.
– Тогда – из чувства справедливости. Как же иначе? – соглашаюсь. – Мои родители… они, – запинаюсь, будучи неуверенным, с чего следует начать. Да и стоит ли о них говорить? Но без них история будет неполной.
– Они ученые?
– подсказывает Морган.
Хмыкаю.
– Читала досье?
– Любопытство – мой смертный грех, - признается, не пытаясь увиливать. – Читала. Не обижаешься?
Такое чувство, что она все время ждет, что я обижусь. Что за ранимые мужчины ей пoпадались до меня?
Пожимаю плечом.
– Нет. С чего бы? Я тоже читал о тебе все, что нашел в сети, – ее глаза возмущенно расширяются. – Квиты?
– миротворчески протягиваю ей руку через стол.
– Квиты, - вздыхает Морган, пожимая мою ладонь. У нее холодные пальцы. Странно, я уже пригрелся. – Замерзла?
Качает головой.
– ?рунда.
– Могу принести тебе одеяло, - предлагаю.
– А я могла принести ужин в постель, – парирует.
И снова квиты. Развожу руками, признавая поражение в этом споре.
Итак, ее вопрос. Уходить от темы неправильно.
– Мои родители, – возвращаюсь к изначальному вопросу, – фанатики. Нет, – спешу внести ясность, видя удивление в глазах собеседницы, - в хорошем смысле. Наверное. Работа для них – всё. Они и познакомились, будучи студентами на одной специальности – генная инженерия. Потом всю жизнь работали вместе. Исследования, опыты, открытия – это их жизнь.
– Я читала, они добились успехов.
– Больших, – киваю.
– Наша фамилия на ?льфа Крите знаменита. Никто уже не помнит, что ее носила пятикратная обладательница «Крыльев», моя бабушка.
– Это плохо? – уточняет Морган и все же берется за бутерброд. Это хорошо, а то я уже начал подумывать, как бы заставить ее поесть.
– Слава или их профессия? – уточняю.
– И то,и другое.
– Не плохо. Но, как говoрит мoя мама, детей они заводили специально для тoго, чтобы было кому продолжить их дело. И мне, и Молли (это моя младшая сестра) с детства внушали, что мы будем работать с ними, а затем продолжим сами, когда они отойдут от дел.
– ? ты не хотел?
?чень-очень мягко сказано.
– Я бесился с того самого возраста, как стал что-то соображать. Юношеский максимализм или не знаю, как это называется. Я не имел ничего против их профессии, толком тогда и не понимал, хороша она или плоха. Но меня выбешивал сам факт того, что мне не oставили выбора. Мое мнение не учитывалось.
И тогда я решил сорвать их план. Начал прогуливать школу, перестал готовиться к урокам, намеренно проваливал экзамены.Морган чaсто моргает. Готов поклясться, сейчас она ставит себя не на мое место, а на место моих родителей и ужасается, как тяжело им пришлось с таким бунтарем-сыном.
– И что они? – спрашивает осторожно.
Невесело усмехаюсь.
– Посадили под домашний арест, а школе сделали щедрое пожертвование, чтобы мoи результаты чудесным образом стали выше среднего, - теперь на ее лице неодобрение. Значит, она не из тех матерей, готовых деньгами заглаживать ошибки ребенка. – Мeня тащили, как корову на убой – на веревке, - продолжаю.
– При этом не уговаривая, а ежедневно пеняя на то, что я главное разочарование в их жизни. Что, сама понимаешь, не способствовало тому, чтобы я взялся за ум. А потом к нам в школу пришли представители Полиции. Ну, знаешь, ходят такие по учебным заведениям, несут просвещение в массы и агитируют будущих выпускников идти потом к ним на службу? – Морган кивает.
– Был там один парень, - вспоминаю, - язык подвешен что надо. Вещал о справедливости, борьбе добра со злом, о том, как много мы можем изменить, если не станем сидеть сложа руки. В общем, меня проняло. Пришел домой и заявил, что хочу идти в Полицейскую Академию.
Миранда слушает внимательно, не перебивает. Только спрашивает:
– Сколько тебе тогда было?
– Семнадцать, пару месяцев до восемнадцати. Туда берут как раз с восемнадцати лет, при условии, что родители подпишут разрешение. Иначе нужно ждать совершеннолетия – двадцати одного.
– И они подписали?
Качаю головой и беру паузу, чтобы откусить бутерброд и подумать, как сократить рассказ, опустив подpобности о криках и проклятиях, которыми наполнился наш дом, когда я пришел из школы и сообщил родителям о своем решении. Помню, Молли убежала и сутки пряталась у подруги, чтобы этого не слышать и не видеть летающих по дому предметов. Мама тогда в сердцах разбила свою любимую коллекционную вазу.
Опускаю взгляд и задерживаюсь им на длинном тонком шраме на своем предплечье. Так и не дошли руки его свести. Мама потом плакала и клялась, что хотела не попасть в меня, а только напугать. А отец сказал, что поделом.
– Мне поставили ультиматум, – продолжаю, - или я отказываюсь от своей идеи,или они отказываются от меня. Полный отказ от родительских прав, признание меня совершеннолетним досрочно, ну,и лишение наследства и всего остального, - хмыкаю.
– Они были уверены, что я испугаюсь. Как ты понимаешь, меня это подстегнуло еще больше. Бумаги были подписаны через пару дней. Я собрал какие-то самые необходимые вещи и ушел.
Миранда некоторое время молчит, сидит,изучая свои сложенные на столе руки, барабанит пальцем по боку уже пустой кружки.
– И вы с тех пор не общаетесь?
– Нет.
– И не виделись?
Лучше бы нет, пожалуй.
– Виделись, - сообщаю со вздохом, – но это уже совсем другая история. Давай сделаем перерыв в откровениях?
– Давай, - Морган соглашается слишком легко. Думаю, и на нее моя история подействовала не лучшим образом. Встает и подходит ко мне. Поворачиваюсь к ней,и она кладет ладони мне на плечи, заглядывает в глаза.
– Последний вопрос: ты на них все ещё злишься? Если бы они пришли и попросили прощения, ты бы… прoстил?