"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14

— Посмотрим, Эйрик, там посмотрим. Только не забудь, что часть драккаров на Днепре оставить придется. Будут рассекать речные воды и грозным видом напоминать, что на левый берег печенегам ходу нет. Я же

— Ты, Хальфдан, сегодня же возвращаешься в Киев, — при полной поддержке присутствующих заявил Ратмир. Любой из нас может хоть тут остаться окончательно все доделать, хоть в Белую Вежу морем идти. Но ты нужен в Киеве. Там ждут вести о победе, а приносить ее должен конунг. Только так!

— Разумно, — сделав вид, что обдумывал сказанное, согласился я. Хотя именно это и сам бы предложил. Вот только лучше пусть другие выскажут подобное. Магнус нужнее в Киеве. Ты, Ратмир, вполне справишься здесь. Ну а Лейф вполне может помочь тебе, Эйрик, у Белой Вежи. Устраивает или есть иные пожелания, к тому же обоснованные?

Таковых не нашлось. Старался распределять поручения, учитывая склонности каждого из присутствующих. Лучше всего, если есть возможность, отдавать такие приказы, которые люди и сами хотят выполнить. Тогда в той малой части случаев, когда приказ им не нравится, они выполнят и его, не особо удручившись. В расчете на то, что следующие окажутся привычными и не вызывающими ничего, кроме положительных эмоций.

— Тогда слово для тебя, Ратмир. Что делать с освобожденными рабами, уже знаешь.

— Точно, конунг, ведаю. С людьми нашего языка все понятно. Забираем с собой. Других же, дав припасы и чуток оружия, пристроить к тем или другим караванам. Купцы чтобы были надежные, боящиеся нас обмануть.

— Верно, молодец. Теперь к печенегам. Нам с ними возиться никакого интереса нет, а отпускать на все четыре стороны света… Глупо и неразумно. А посему стоит, собрав их вместе и под надежной охраной, гнать эти толпы хоть в ромейский Херсонес, хоть в город Корчев княжества Тмутараканского. Ромеи всегда рады себе рабов прикупить, то всем ведомо. А жизнь их там будет куда лучше, чем если их погнать к тем же хазарам.

— Сделаем, Хальфдан, — ничуть не удивляясь, сказал Карнаухий. Сразу, конечно, всех не перегнать, но вот частями можно. Есть у меня мастера этого дела, они помогут.

— Есть еще кое-что. Думаю, что в пределах Византии есть и люди нашей крови. Надо уведомить ромейских торговцев, что мы готовы их выкупить, не скуцясь. Понимаешь? И боги то одобрят, и честь наша.

Так и создается репутация, шаг за шагом. Жестокое уничтожение врагов, готовность защищать своих во что бы то ни стало. Кроме того

— Забывчив ты стал, Мрачный, — голос Магнуса был одновременно вкрадчив и источал скрытое торжество. Значит, готовится сообщить что-то действительно радостное. Помнишь что чашу печенежскую, амулет их, который до сегодняшнего дня у хана Шукри хранился.

— Череп Святослава! Где?!

— Здесь. Смотри.

Жрец Локи в данный момент именно жрец хитрого божества, а не мой друг и побратим поднялся и сделал несколько шагов в сторону. Вот отброшена в сторону плотная ткань, под которой обнаруживается большой деревянный сундук, обитый железными полосами. Извлеченный из поясной сумы ключ входит в замочную скважину, проворачивается легко, не издавая ни малейшего поскрипывания. Внутри Малый ларец, уже не из дерева, а откованный из серебра, украшенный золотыми узорами и россыпью драгоценных камней. Произведение искусства, вышедшее явно не из корявых печенежских лап. Скорее всего, ромейское изделие.

— Идите сюда. У костра открывать не хочу.

Само собой. Такой раритет должен находиться «под колпаком», чтобы и дышать в его сторону всякие случайные люди не пытались. Мы же не случайные, совсем наоборот. Встав рядом с Магнусом, держащим в руках драгоценный ларец, мы ждали, пока он откроет крышку. И вот оно

Наверное, похожие чувства испытывали крестоносцы-тамплиеры, по слухам нашедшие полумифический Святой Грааль, или же воины ислама, прикоснувшиеся к вещам самого Магомета. Кто знает. Лично я, глядя на оправленный в золотои превращенный в чашу череп Святослава Великого, ощутил единение со всеми теми воинами, что сражались во имя славы Руси еще со времен Основания Киева и Новгорода. Думаю, все остальные ощущали нечто схожее прикосновение незримой, неощутимой обычными человеческими чувствами, но от этого не менее реальной силы.

Сила. И вот это ее воплощение в моей истории так и оставалось у печенегов долгое время. Потом, по обрывочным свидетельствам, все же передано на Русь уже в послепеченежские времена, где и была предана земле. Голова кругом идет! Ну да ничего, сейчас этому уже точно не бывать, история давно сошла с проторенной дороги. Значит и вот этот материальный символ величия займет достойное место. Какое? Это сейчас и решим, закинув пробный камень.

— Даже после смерти, даже в таком вот виде частица Святослава Великого внушает почтение. Даже врагам, печенегам. Иначе они не сделали бы из его черепа оберег для всего народа. Сейчас же это сокровище вернется туда, где ему и место. В Киев, в главный храм.

— Но разве

— Нет, Эйрик, никаких «разве». Тело Святослава можно было сжечь на погребальном костре тогда, но не теперь. Сейчас это больше, чем просто часть тела. Магнус подтвердит здесь, а другие жрецы в Киеве согласятся.

Петля посмотрел на Магнуса, который лишь кивнул, после чего закрыл ларец, разумно посчитав, что времени на осмотр было уже достаточно.

— Теперь мне надо в Киев еще по этой причине. И в сопровождении Магнуса. Как жрец, именно он внесет сокровище внутрь стен стольного града. Право слово, мы получили больше, чем даже могли себе представить

Молчание. Никакого несогласия, совсем наоборот. Просто нам удалось прикоснуться к чему-то особенному, выпадающему на долю обычного человека крайне редко, а чаще всего и вовсе проходящему мимо большинства людей. Хотя какие мы тут обычные? Правильно. Никакие. Варяги с личными кладбищами. Люди, ломающие историю об колено, управляющие одной из ведущих мировых стран. Ну а мне так и куда больше странностей выпало по воле богов, демонов, неизвестных в принципе сил. С одной из которых, нутром чую, еще доведется встретиться. Хотя бы тогда, когда мой путь здесь, в этом времени, подойдет к концу. Но тогда у меня будет что ей сказать, глядя прямо в глаза и ничуть не стыдясь совершенного.

Сейчас же Киев ждет. Равно как и драккар «Висельник» с еще парочкой, которые будут этаким почетным эскортом. Эйрик сам настоял, чтобы я возвращался именно на нем, как на наиболее представительном из имевшихся. Что ж, да будет так.

Интерлюдия

Конец июля (червена), 988 год. Гнезно.

Вернувшись в снятые на постоялом дворе комнаты, Станислав без сил рухнул на лежанку, пытаясь не просто отдохнуть после тяжелого и опасного разговора, а скорее собрать в кучу разбежавшиеся по разным углам мысли. Так и сказал Вельмире. Что после общения с Бернардом ему так плохо, словно в душу свора собак нагадила. Жрица Лады легко согласилась с этим и тихо-мирно устроилась в углу комнаты, не отвлекая своего спутника. У нее и так было чем заняться она рунической тайнописью строчила грамотку в Киев о выполненном поручении. Частично выполненном, потому как отмечала, что собирается продолжать в расчете на еще более важные и полезные для Руси известия.

Ну а Станислав лежил, смотря в потолок, и думал. Проповеди о том, что перед богом все равны и тут же «не убоясь губить тела, спасем их души». Да и повидал он в Киеве тех, кто сломя голову бежал из Польши, отчаявшись жить так, как жили их отцы и деды, чтя привычных и близких богов. Наслушался рассказов о сжигаемых храмах вместе со жрецами их близкими, об уничтожении старых книг, как будто их и вовсе не было. Много слушать приходилось, только верилось все ж не до конца. Но теперь, оказавшись под личиной верного слуги церкви, Михаила Выгожского, Станислав видел и осознавал рассказанное ему правда без прикрас. Кровь, боль, страх И все это не над иными, а над своими же, над теми, против кого раньше и помыслить было нельзя подобное.