"Фантастика 2023-108". Компиляция. Книги 1-16

«No money, no honey», как говорится. Грустно было без финансов, но не идти же воровать монеты в трактире, а сбегать до столицы и обратно за ночь, да еще и денег там добыть, было не реально. Так что самообучение – наше все.

Не забывал я и про работу с пацанами. После испытания, когда угроза быть убитым на арене исчезла, от дополнительных занятий отказалась половина группы – к чему напрягаться себя лишний раз, если можно найти дела поинтереснее, да и мерзнуть на мокром полигоне не нравилось никому. Однако с самыми стойкими мы вечерние тренировки не прекращали.

Вокруг меня благодаря таким занятиям собралась небольшая группа наиболее упорных учеников; некоторых из них я вполне уже мог назвать друзьями. С тем же Бертом мы прекрасно поладили, и молчаливый, не по возрасту серьезный парень стал отличным противовесом шалопаю Витьку.

Со Жданом, однако, так до конца наладить отношения и не удалось. Калинин, несмотря на испытание и последующие месяцы, проведенные в одной казарме, относился ко мне с недоверием, хотя и прежней ненависти в его глазах я не видел.

В общем, жизнь интерната текла своим чередом, придерживаясь определенного внутреннего ритма. Учеба, тренировки, вечерние посиделки в казарме во время самых сильных дождей или снегопадов. И эта своеобразная идиллия, вероятно, сегодня дала трещину. Смерть Юрия Орлова накануне нашей отправки на границу ничего хорошего не сулила.

Вялотекущая война с Каспийским княжеством, которая в последние двадцать лет практически потухла, могла разгореться с новой силой, и не удивлюсь, если нас кинут в самое пекло. Вероятность этого, конечно, невелика – толку от магов-первогодков не слишком много, но кто знает, что творится в голове у людей, заведующих местным цирком под названием армия.

Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, я с сожалением поднялся с теплой весенней травы, размял затекшее тело и отправился на поиски Леонида. Если уж кто и мог сказать что-то более внятное, чем слухи, так это он.

По вечерам наставник чаще всего пропадал либо на тренировочной площадке, либо в административном корпусе. Насколько мне было известно, Леонид интернат покидал не слишком часто, предпочитая проводить время в казенной комнате, а не в собственном доме, который, по слухам, находился где-то в столице. И я его даже понимал: таскаться каждый вечер в большой город, а утром обратно то еще удовольствие.

Административный корпус был разделен на две части, в одной находились канцелярия, кабинет директора и несколько других помещений неизвестного назначения, а вторая часть, имеющая собственный вход, служила по сути общежитием для преподавательского состава и наставников. Нахождение здесь курсантов было не то чтобы запрещено, но, скажем так, не поощрялось, и на воспитанников, шляющихся поблизости, смотрели с неодобрением, однако мне требовалась информация.

Стук костяшек по обитой железом двери разлетелся по всему коридору. Получив разрешение, я вошел внутрь комнаты, застав Леонида за чтением книги.

Темноволосый, поджарый мужчина, невзлюбивший меня с самого первого дня в интернате, после испытания и событий в столице полностью поменял свое отношение, и пусть на занятиях все было как раньше, наедине наше общение стало более неформальным.

– Не нравится мне твое выражение лица, Даррелл. – Мужчина оторвался от книги. – Что случилось?

– Да пока ничего. – Я подошел к столу, пытаясь понять, что читает наставник. – Говорят, Юрий Орлов погиб на границе. Это правда?

– Да, – Леонид отложил фолиант в сторону, – три дня назад. Весь интернат уже знает?

– Угу, а если и нет, то Витек постарается, чтобы узнали все.

– Этот может, – вздохнул мужчина. – Переживаешь за свое будущее?

– С учетом того, что через несколько недель нам предстоит отправиться на границу, то естественно.

– Войны не будет, если ты думаешь об этом. Доказательств причастности Каспийского княжества к убийству нет.

– Это может быть только официальной версией, да и войны начинались по куда меньшим поводам.

– Даррелл, я обычный наставник и знаю ненамного больше вашего. Что ты от меня хочешь?

– Я хочу понять, к чему нам готовиться?

– А есть разница? Что-то поменять не в наших силах. Если ничего не изменится, то вы отправитесь куда-нибудь на границу с Галицким княжеством, браконьеров да контрабандистов ловить. Ну а нет, так нет. Куда скажут, туда и двинемся.

– Понял. Что хоть читаешь?

– Да так, – Леонид, отодвинул книгу еще дальше, – зарисовки путешественников прошлого.

– Ну-ну, – усмехнулся я, заметив в верхнем углу страницы название: «Любовные похождения Вискерса».

Не ожидал я от наставника любви к бульварным романам, однако мысли о книжных предпочтениях Леонида выветрились из головы, стоило вспомнить о причине, приведшей меня сюда.

Если княжество действительно собирается начать полноценную войну, то целесообразность моего нахождения в интернате ставится под большой вопрос. Год назад я планировал отучиться здесь три года и стать впоследствии полноценным членом общества. Тот факт, что интернаты готовят по сути пушечное мясо, на мои намерения особо не повлиял: дворянину с сильным даром выжить в мелких приграничных конфликтах труда не составит. Теперь же ситуация изменилась.

Я все еще не считал себя готовым к свободному плаванию в этом мире, но и сдохнуть где-нибудь на границе от массированной атаки вражеских магов как-то не горел желанием.

По идее, можно сбежать из интерната. Дементьев, несмотря на свои проблемы, должен помочь с новыми документами, но имелись тут определенные сдерживающие факторы. Во-первых, пока ничего конкретного неизвестно, война может и не начаться, а во-вторых, за год я оброс связями – у меня появились друзья, бросить которых не позволяла совесть, а со мной они не побегут.

Пацаны в интернате свято верили в то, что после учебы и нескольких лет служения князю в качестве воинов их ждет дворянство. Не проходило и дня, чтобы Игнатьев или другие преподаватели не поднимали эту тему, и мои осторожные разговоры о том, что все может быть не так уж и радужно, разбивались о стену непонимания. Вот и получалось, что воспитанники интерната всей душой были преданы государству, а точнее князю. Такой патриотизм даже внушал определенное уважение, если, конечно, не учитывать ту судьбу, что ждала выпускников данного заведения.