"!Фантастика 2023-109". Компиляция. Книги 1-18

– Слава богу, а то я уж духом пал. Спасибо, а вообще, старлей, много у тя людей?

– Да поболе роты будет, а что?

– Берешь нас к себе? Будем пробиваться вместе к нашим?

– Елисеев, вынужден тебя огорчить, пока к нашим мы не собираемся, так как пытаемся немчуре подляны здесь строить, а то они маршируют по нашей земле, поют свои «дойчен зольдатен унд официрен». Тем более у нас щас паника и неразбериха, кидают под танки с винтовками и даже без, мы тут больше пользы принесем. Сам подумай, главная сила немцеболванов это танки и взаимодействие родов войск. Мы попытаемся по возможности обескровить их танки, перережем снабжение бензином и боекомплектом. Стоящий без горючего и снаряги танк, как тупая изба, мало того от него пользы как от верстака сгущенки, так его еще и охранять надо, казенный ведь.

– Согласен я, ну что, старлей, возьмешь нас к себе?

– Да конечно, нам как раз начальник особого отдела нужен как колорадскому жуку картошка, пойдешь главным чистильщиком в подчинение старлею? Засланцев бранденбургоидных как собак непиленых. Ну что, пошли к нашим?

– Пойду, хоть я на ваши РККАшные звания и капитан цельный, но войсковыми соединениями (даже взводом) не командовал, у нас специфика службы другая, да и не за командование пехотными подразделениями у нас дают звания, а у тя хорошо получается.

И мы пошли опять к дороге, а до того гэбэшник поговорил с нациком начистоту (даже ноги спецлейтенанта приняли участие в интерактивной беседе). После лживой инфы о проигрыше СССР в войне, даже весть о победе над Германией аж в сорок пятом, Елисеевым была воспринята как благая, а потом архангелы елисеевские подобрали секинхенда (написано как я думаю, это не ошибка, не скинхед и именно секинхенд) и снова на беззвучку и вибрацию перевели портянкой. А тут наши уже готовы, «кавэшки» и «Т-28» оттащили в лес и замаскировали ветвями и всяким лесным мусором, все что можно (и нужно) погрузили в «Опеля», и Ивашин докладывает.

– Товариш старший лейтенант, нами обнаружены следующие материальные ценности:

снаряды к 45-мм пушке 20 к (на БТ и БА) бронебойные 38 штук;

снаряды к 45-мм пушке 20 к (на БТ и БА) осколочные 43 штуки;

снаряды к 45-мм пушке 20 к (на БТ и БА) шрапнель 56 штук;

снаряды к 76,2-мм пушке КТ-28 или Л-11 бронебойные 100 штук;

снаряды к 76,2-мм пушке КТ-28 или Л-11 осколочные 120 штук;

снаряды к 76,2-мм пушке КТ-28 или Л-11 шрапнель 100 штук;

выстрелы к ротному миномету 211 штук;

выстрелы к батальонному миномету 78 штук;

патронов калибра 7,62 (винтовочных, а значит, и на «максим», и на ДП, и на ДТ) 150 000 штук.

Все военное имущество пересчитано и погружено, кроме того, две двухтонки «ГАЗ-ААА», один «ЗИС-5» пригодны к использованию и тоже не пустые, одна из «ГАЗ-ААА» это автоцистерна с бензином [106] .

Ну и четыре мотоцикла родных РККАшных ПМЗ-А-750, и на двух ДП установлены. Правда, один пришлось бросить, осколком бомбы полмотора выворотило, толкать теперь его можно, а ездить ни фига, ну и пулемет на другой установили.

106

Вермахт не использовал автоцистерны, немцы перевозили горючее в бочках, на обычных грузовиках.

– Ого, Ивашин, так этого ж хватит на одну-две войнушки типа войны Чако [107] . Все, немчура, дрожи. Слышь, Елисеев, а куда вы все это везли и где экипажи танков?

– Так в танках экипажей и не было, только мехводы, мы их с ремонта вели, вообще колонна сводная, всякой твари по паре, и они тоже где-то в лесу, щас покричу, выйдут. Танкисты, ау, вы где?

И действительно, из лесу вышли три мехвода в классических комбинезонах и шлемах от Гуччи, то есть от РККА. Всего с энкавэдэшниками и водителями оказалось 28 человек (из них 8 водителей), остальные 18 погибли, трое ранены, всего в колонне было 49 человек, кстати, боекомплекты в танках полные. Но пусть пока полежат в танках. И мы, попрыгав в грузовики, рванули как пули (ну почти как пули) в лагерь.

107

Война между Боливией и Парагваем, проходила в 1932–1935 гг. за обладание областью Гран-Чако. Обе стороны считали, что в этой местности есть нефть, по иронии судьбы, нефть в Гран-Чако нашли лишь в 2012 году. В войне победил Парагвай, ибо получил 75 % Гран-Чако, остальное получила Боливия, и это несмотря на то, что по состоянию на 1930 год население Боливии составляло 2 150 000 человек против 800 тысяч в Парагвае. Данная война считается генеральной репетицией ВМВ.

Проехав километра два, услышали за нами грохот, ну и как же не посмотреть, что там да как? Сгоняв на мотоцикле, ребята выяснили, что по шоссе двигается немецкая колонна. Потому водители с танкистами уехали на машинах и мотоциклах, а я с отделением наших бойцов да гэбнюк со своими гэбэшниками, придя на шоссе, скрылись в придорожных кустах. Мало ли кто и куда едет, вдруг какой профит поимеем? Вскоре показалась колонна танков, немчура ехала на броне (жара – июнь), один из развиздяев пиликал на аккордеоне, остальные подпевали какой-то бравурный марш на своем верхнесаксонском, или нижнесилезском, или правобаварском, ну или левовюртембергском, английский учил я в школе…

До нас еще метров 500–800, и я говорю парням:

– Автоматчики, стреляем по членам экипажей, сидящим на броне, те, кто с винтовками и с карабинами, стреляйте по бочкам, что за танками. Огонь строго по команде – «Бей гадов!», отход тоже, отходим по-пластунски по команде – «Отбой».

В группе у нас четыре автомата, у меня «ППШ», у Аржанухина немецкий трофей, у Елисеева ППД на шее висит и еще ППД у одного из гэбистов. Остальные вооружены винтовками-Мосинками (гэбисты) и немецкими карабинами (наши).

За это время немцы кончили горланить свой марш и начали петь грустную песню, наверно, почуяли, суки, что щас им карачун будет.

И когда первые пять танков уже миновали нас, а с нами поравнялся шестой, я крикнул «Бей гадов!», на немцев сразу посыпались разнообразные пули, как пистолетные из «ПП», так и винтовочные из винтовок и карабинов, «аллес гемахт» начался. В врага всадила два магазина «ППД» (по 73 патрона), магазин «ППШ» (еще 71 патрон) и рожок немецкого автомата (30 патронов), ну и винтовочники влепили по обойме в баки и в бочки, огонь весело загорелся, немцы остановились, а мы дали ноги.

Сразу по тому месту, откуда мы делали карачун, немцы вдарили башенными пулеметами танков, а нас уже нема, пишите, камерады, до востребования, на главпочтамт. Обозленные немцы начали бить затем по площадям танковыми пушками, а мы уже давно отползли до безопасного места, встали и побежали как лани. Нам признание наших талантов немцами ни к чему, ребята мы скромные и местами скоромные. Немчура попалила еще минут пятнадцать и, обматерив нас от всей тевтонской души, скорей всего ушли, собрав своих мертвяков и потушив два танка (оба загорелись от огня из бочек). Ну не голыми же танками в лесу шнырять, они ж не знают, что нас чуть меньше взвода и мы не имеем ни одной противотанковой гранаты, они-то думают, может, что у нас тут батарея ПТО трехорудийная.

Правда, когда отползали, гэбэшного бойца Анкудинова убило, прям в темя попала пуля из танкового пулемета, вот суки, все-таки одного отквитали. Анкудинова его сослуживцы вытащили, и прямо у дороги на нашу базу мы его похоронили, на дереве, у могилы, один из гэбистов ножом вырезал:

Здесь похоронен боец НКГБ Анкудинов Петр Валерьевич, 15 ноября 1921—27 июня 1941, вечная память герою.

Ну и оттуда пошли в лагерь.

В лагере нас ждали две новости, одна ожидаемая и прогнозируемая, как падение курса доллара после поголовного приступа диареи у всех министров и топ-менеджеров США, то есть Онищук пока не вернулся. И вторая новость, меня ждал какой-то дядька, заарестованный Кравцовым, и с ним, по словам Кравцова, надо сразу побазарить. В шалаше сидел дедок лет 60 (может, больше, на нем не написано), высокий, широкий, со светло-русыми волосами (и ни одной седой волосинки), но с монгольским почти лицом, эдакий Батый-блондин.