"Фантастика 2023-110". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Я содрогался в отвращении, но все-таки сдался.
— Ладно, вяжите меня.
Через пять минут все было сделано. Меня крепко привязали к дереву по рукам и ногам.
— Че лыбитесь?!
Все пятеро откровенно угарали надо мной. Вслух, конечно, не стебались, но на роже так и написано, какой я гоблинский вождь великих «Зеленых Анаконд».
— Зато умереть не страшно. Сам же говорил. Вернешься, если что. Весело. Тоже хочу.
— Я никогда этого не проверял! Это все в теории! И хватит уже болтать! Пусть коснется меня! Да не суй ты, блять,
— О, прости, Вождь, — спохватился Горец и, ухватившись за ручонку гоблина, потянулся ей к моему плечу.
— Сто-о-о-опэээ! А если он язык себе откусит? Руки наложит? Может, лучше меня усыпить?
— Не, — качнула головой Катарсия. — У них самый сильный инстинкт — выжить. А еще они боятся. Боли. Смерти. Ничего не будет. Ну разве что…
— Что?
— Опорожнится.
— Развязать! Развязать меня! Живо!
Развязали. Я сбегал до кустиков. Выдавил из себя всё, что только можно. Вернулся. Меня терпеливо ждали. Че вы все поотворачивались, а?! А?! В глаза смотрите вождю! В глаза!
Привязали снова.
— Теперь давай.
Меня коснулись завизжавшим гоблином. В последний момент он вдруг что-то заподозрил.
Буэ…
Муэ…
Пр… Фр…
Ыыыыы…
Муа-Пуа. Бр? Тр?
Бздын.
Я — маленькая хуета.
Я еще жив? Как в этом теле возможно жить? Я же ходячая какашка! Да-да. Я маленькая, зеленая и ходячая какашка. Кто-то поковырял во мне палкой, придавая форму гоблина. Брезгливо вдавил массу, выдавливая ручки, ножки, и жопку… Тьфу ты! Голову. Я не сразу понял, каким отверстием получится говорить лучше. Нижним или верхним.
— Пустииии! — пропищал я, мотая ручками-какашками во все стороны. — Прыщиии! Мои прыщиии!
— О, прости, вождь, — очухался Горец и ласково опустил меня на землю.
Я сорвался с места!
— Вождь?!
— Ты куда?!
— Вождь, стой!
Но меня было не остановить. Только туда! Только вперед!
Глава 12. Гоблянутый
ДА! О ДА, ДЕТКА!
— Вождь, эта-а… — поморщился Гым.
Катарсия зажала носик руками.
А гоблин радовался. Он нырнул с головой в вонючую жижу, барахтался, довольно кряхтя и постанывая от удовольствия.
— Может что-то пошло не так? — запереживала Катарсия и посмотрела на тело Реордана.
Тому сунули кляп в рот. Бедный эльф метался, дергался, мычал, но ничего не мог сделать. В глазах ужас. Я уже десять раз порадовался, что успел сгонять в кустики.
Да, я купался. Да, лужа похожа на отхожую яму гоблинов. Но эта черная вода с личинками москитов и пиявками точно чище, чем я.
Первое, что я почувствовал в тщедушном теле — это чесотку. Меня разрывало. Половина моего веса — это грязь и корочки из дохлых и прилипших вшей. И все это зудело так, что хотелось сунуть острый палец себе в нос и проткнуть мозг. Я без понятия, как мелкая тварь терпела все эти ощущения, а Край вкушал такие кулинарные изыски.
— А-а-а-а-ах, — кайфовал я, лежа на спине, подложив под голову комок
грязи. — О-о-о-о-ох.— Плохо дело, — поставил диагноз присевший на землю Дрын. — Избавим вождя от страдания. Гым, ударь его посильнее.
Гым пошел на меня
— Эй!!! — заверещал я. — Стоятииии!
Ииии?…
— Не битиии!
–
Цепляясь за травинки и отталкиваясь ножками, я подтянулся, вытаскивая тельце из болотца.
— Это Яииии!
Вот ведь напасть! Этот коротышка в жизни своей слова на всеобщем не сказал. Глотка у него настолько ущербная, что я не могу нормально разговаривать.
— Так бить? Или не бить? — посмотрел на собравшихся Гым.
«Вот в чем вопрос» — дополнил я про себя, молотя ножками во водичке, в попытке выбраться из трясины.
— Не бити, блятиии!
— Точно?
— Точниии!
Я наконец-то выбрался. Встал, расправил плечики, сделал «руки в боки».
Катарсия ожила:
— О, да-а! — застонала она. — Как здорово! Какой ты маленький. Говорящий. Мне никогда не попадались говорящие. Это большая редкость. Как же мило. Дай я тебя пощупаю. Это обязательно нужно изучить.
Эльфийка ущипнула меня за щечку. Я попытался отмахнуться ручонкой, но она шустро увернулась.
— Я злоиииии! Не злитяяя меняяя!
Все заржали.
Говнюки.
— Ну что, вождь? — почесал затылок Дрын. — Лезь в дыру. Расскажешь потом. А я посплю.
И прилег ведь.
— Не раслаблятииии! Быть начекутиии! — махал я кулачками.
Опять ржач.
Махнув на засранцев ладошкой, я стал изучать гоблинское тельце. На мне была только грязная набедренная повязка. Подцепил ее пальчиком, заглянул.
— Иииии, — вырвалось из тщедушных легких.
— Че там? — спросил Бом, пытаясь заглянуть мне в штанишки.
Я злобно посмотрел на орка.
— Сейчас он тебя побьет, Бом, — усмехнулся с закрытыми глазами Дрын-подстрекатель.
Так, пошли бы лесом все эти говнюки! Я прислушался к себе. Хм, а вот это странное чувство. Мне что-то хочется, но я не знаю что. Вот прямо ломает. Черт. Как же я хочу этого. Очень сильно.
— Смотрите, как интересно, — ожила Катарсия. — У гоблина реагирует малыш. Интересно, почему?
— А я ебуииии?! — возмутился я, поправляя обмотки вокруг пипирки.
— А я знаю почему, — хитро улыбнулась эльфийка. — Сказать? Хочешь скажу? Могу сказать? Тебе ведь хочется ее, да? Очень? Я знаю, что тебе хочется.
Я сглотнул.
— Кого еёиии?
— Матку.
Снова сглотнул. От этого слова пипирка встала упругой занозой.
— Я тебе расскажу о ней…
Пока я слушал рассказ Катарсии, то сморщился и вжался сам в себя. Потрошка примерзли к спине, а мускулатура челюсти отказалась слушаться.
— Я не пойдуииии!
— Надо, — улыбнулась Катарсия.
— Не надоиии!
— А если я тебя отблагодарю? — кивнула эльфийская ученая. — Я по-разному умею. Я же темная эльфийка.
Я сузил глаза. Чёта подозрительно.