"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22

Какой же ступени Эдуард, если он так легко пробивает мою защиту? Огромный камень вырос выше остальных и начал заваливаться в мою сторону. Похоже, он рассчитывал раздавить пеня в лепешку. Что же, в эту игру могут играть двое. На чародеев Серпухова рассчитывать не приходилось — охрана поместья здорово прижала их, и сейчас им было не до помощи мне.

Смогу! Оборин не учел моей главной особенности — атрибута силы. Я дохромал вплотную к камню и перехватил его обеими руками. Тяжелый, гадина. Пришлось воздействовать одновременно двумя атрибутами. Я боролся с волей Оборина, который толкал камень в мою сторону, и одновременно пытался сдвинуть его руками.

Получилось! В какой-то момент открылось второе дыхание и тело получило ощутимый прилив сил. Неужели кто-то из ребят Серпухова постарался?

Оборин попятился назад, почувствовав слабину, а потом камень резко рухнул на него сверху, ломая кости. Эдуард дернулся и замер под огромной глыбой, а я почувствовал, что сила из него не вышла. Выходит, он полностью сгорел изнутри и проиграл только потому, что растратил всю силу.

— Работаем, работаем! — командовал Серпухов уже совсем рядом. — Нам нужно найти вещь, которая генерирует защиту поместья и отключить ее.

Сотник склонился надо мной и осмотрел раны на ногах.

— Как только барьер спадет, Гущина отправить к целителям, — и уже немного тише, но уже мне. — Ты хорошо поработал, друг. Но не стоило так рисковать. Мы потеряли и так много хороших ребят.

— Именно поэтому и стоило рисковать. Ради того, чтобы спасти тех, кого еще можно.

— Иногда мне кажется, что тебе совсем не двадцать лет. Хотя…

Серпухов покачал головой, соглашаясь с моими словами, и направился к особняку. Штурмовые отряды уже сформировались вокруг здания и прорывались внутрь.

Барьер исчез спустя десять минут. Не знаю что происходило внутри, но здание по итогу пылало, а Серпухов с дружинниками поспешно выходил наружу, ругаясь на чем свет стоит.

— Все бумаги успели сжечь, никаких доказательств их участия в преступных планах Родионовых.

— А установку вынесли?

— Успели, — отозвался сотник. — Но это слабое оправдание за наш провал с захватом информации. Нам еще предстоит разобраться как она работает.

— Наши ребята с удовольствием помогли…

— Нет, Миша, — Серпухов отрицательно покачал головой. — Это засекреченная информация, и вас к ней не допустят.

— Ладно, будет повод придумать самим, — отозвался я и подмигнул, чем немного поднял настроение сотнику.

— Алексей Иванович, Виктора Оборина взяли в плен. Пытался прорваться через наши ряды и сбежать.

Лицо Серпухова просияло от радости.

— Отличная работа, Косыгин! Срочно его в штаб, и чтобы ни одна сорока не растрещала о том, что Оборин у нас!

Захват поместья Обориных занял всего каких-то полчаса. Не сказать, что они всерьез готовились к обороне, но все же бой унес жизни семерых дружинников, а раненых было вдвое больше. И пусть потери Обориных были значительно больше, на этой скрытой войне мы теряли своих с обеих сторон и проиграли битву за их умы. Пока мы ехали в штаб, у меня с головы все не выходило сколько всего полезного могли бы сделать Оборины, признай они власть Великого князя. И ведь это всего один крепкий род одаренных, причем, была уничтожена лишь одна его ветвь.

До штаба Оборин ехал в полной тишине. За все время поездки он не проронил ни слова, а раньше времени никто ни о чем его и не спрашивал. И только в подвале штаба дружинников он заговорил:

— Вы всерьез думаете, что я вам расскажу об артефакте?

— Нам, может, и не расскажешь, а вот духовникам…

— Неужели Великий князь одобряет такие бесчеловечные методы пыток? Мне казалось, вы корчили из себя благородных, или это только для вида?

— Такие твари как ты не заслуживают милости.

Виктор рассмеялся и посмотрел в глаза Серпухову.

— Признай, это из-за Ксении? Ты до сих пор держишь на меня зуб из-за того, что я увел ее у тебя из-под носа? Как тебе осознание того, что своими действиями ты убил ее? Она ведь была там, в особняке! Неужели ты не знал?

— Личные вопросы не касаются дел государственной важности, — отозвался сотник, но по его лицу я видел, какие чувства он испытывает. Об этой части биографии Серпухова мне было неизвестно. — И не пытайся вывести меня на эмоции. Ничего, кроме презрения ты вызвать не сможешь. Ты ведь прекрасно знал, что не сможешь выбраться из поместья мимо нас. И все же попытался, а когда понял, что дело дрянь, сдался. Ты настолько жалок, что даже не смог умереть в бою или наложить на себя руки, чтобы не сдать важную информацию.

Оборин молчал и только изредка бросал в сотника ненавистные взгляды. А сказать ему по существу было и нечего, ведь Серпухов был совершенно прав. Таких свидетелей не оставляют в живых, и даже если мы проявим милость и отпустим его, Родионовы уничтожат его.

— Хорошо, я буду говорить, но при условии, что вы дадите мне гарантии моей безопасности. Я хочу продолжить жизнь в другом княжестве и под другим именем.

— А кто тебе сказал, что твоим словам кто-то поверит? Ты упустил возможность выбраться сухим из воды, теперь все, на что ты можешь рассчитывать, деликатное считывание твоей памяти духовниками. Для этого расслабься и не препятствуй работе наших специалистов, так ты сможешь сохранить значительную часть своего сознания.

— Гнусная тварь!

Оборин дернулся, но дружинники тут же припечатали его, и он обессилено сполз на пол. На мгновение мне даже стало жаль Виктора. Он скрутился калачиком и далобно скулил, осознавая неотвратимость расплаты.

Серпухов кивнул, и двое духовников стали по сторонам от Оборина и положили руки ему на голову. Еще двое дружинников перевернули одаренного на спину и держали, чтобы своим брыканием он не мешал работе.

Похоже, Виктор осознал неотвратимость происходящего, поэтому не сопротивлялся, а лишь мелко дрожал. Его глаза помутнели и приняли отстраненное выражение.

— Пошло дело, — пропыхтел духовник, не ослабляя давления.

Серпухов склонился над телом Виктора и задал первый вопрос:

— Кто еще в Сызрани поддерживает Родионовых?

— Кроме Обориных, еще Варкины, Сураевы, Абашевы и Григорьяны.

— Негусто, есть шансы, что с Сызранью не все так плохо, но не стоит сильно обольщаться — Оборин может просто не знать истинной картины, — Серпухов произнес это скорее для меня, чем для констатации факта.

— Где находится Ритуальный нож?

— У Родионовых.

— Где именно? — нажал Серпухов.

— Они прячут его в одной из своих копей. Не знаю где именно.

Серпухов посмотрел на меня, и я кивнул, понимая о чем говорит Виктор. Дальше вопросы сотника касались сил Обориных, их планов и задач, которые им выдали Родионовы для борьбы с Великим князем.

Оказалось, что Оборины играли не последнюю роль в Сызрани и могли серьезно насолить, а что более низко — скомпрометировать Великого князя, обвинив его в нескольких катастрофах. Конечно, для этого их нужно было спровоцировать, чем занимался лично Виктор.