"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22

— Одиннадцать минут, Гущин! — крикнул мне Палыч, показывая секундомер. — Давай еще попытку и на этот раз быстрее!

Стоило ли удивляться, что Никитов уже ждал меня? Ничего, сейчас этот паршивец у меня заработает. Он снова прошел маятники и остановился, будто думал как преодолевать следующий этап испытания, я же должен был уклоняться от маятников и думать как добраться до безопасной площадки, где меня ждали. Позицию для подставы он выбрал отличную.

Ничего, сейчас посмотрим чья возьмет. Меня буквально трясло от боли, злости и напряжения. В таком состоянии я едва не свалился с бревна, не дойдя даже до маятников. Уже в конце следующего этапа я нарочно задержался перед последним маятником и прыгнул в последний момент, когда он уже возвращался назад. Никитов толкнул его в меня, но я ушел в кувырок и буквально выкатился на безопасную площадку.

— Поздно, Паша! — оскалился я, выпрямляясь. На недовольную рожу Никитова было приятно смотреть.

— Поздно было девятнадцать лет назад, когда твой папаша не успел высунуть…

Договорить он не успел. Мощный удар пришелся прямо в челюсть парню. Я даже не пожалел дара и вложил его сколько требуется. Кость хрустнула, сигнализируя о переломе, а Никитов с протяжным мычанием полетел с площадки вниз на песок, вдобавок приложившись еще и спиной.

— Не прошел. На начало, Никитов! — зло отозвался я, уже понимая, что просто так это мне с рук не сойдет.

— Остановитесь! — грубый голос вырвал меня из реальности и заставил замереть на месте. Я физически ощущал как мышцы перестают меня слушаться. Ничего себе! Вот зачем в академии нужен высокоранговый духовник. Логично, учитывая, что здесь иногда нужно действовать аккуратно и не навредить дворянским детишкам. За увечья могут серьезно привлечь, еще и всему роду аукнется.

Я уже пришел в себя, отдышался и думал только об одном — какого фикуса я позволил себя спровоцировать? Казалось бы, опыт воплощений должен был выработать невосприимчивость к подобным провокациям, но бурлящие юношеские гормоны в этот раз взяли верх. Нет, если бы все произошло не так быстро, я бы смог подавить горячую кровь. Вот что значит начинать с нуля в новом теле, когда уже привык к старому и полностью подчинил его своему разуму.

— Гущин, идете за мной, — холодный голос проректора заставил меня обернуться. — Васильев, Кильчицкий, отведите товарища в лазарет.

Игнатьев стоял в стороне и довольно ухмылялся. Вот паскуда, нашел-таки как подловить меня. Ребята подняли все еще мычащего что-то невнятное Никитова, а я последовал за Геннадием Палычем. Похоже, на этот раз разговор будет серьезный.

Глава 11 Разговоры и тайны

Кабинет Сорокина оказался слева от лестницы. Проректор резко распахнул дверь и отошел в сторону, пропуская меня в комнату. Стоило мне войти, Палыч также резко закрыл дверь, но я отметил, что она даже не хлопнула, а значит он контролировал ситуацию.

— Садись! — бросил он мне, указывая на резной деревянный стул.

Пока я занимал свое место, Палыч устроился в кресле и уставился на меня.

— Михаил, вы в курсе, что отношения необходимо выяснять на поединке? Это непозволительно — устраивать драки в стенах учебного заведения!

— Он оскорбил моих родителей, которые оба мертвы, — ответил я, понимая, что это не оправдания.

Палыч вздохнул, а по его лицу я понял, что немного смягчился.

— И что ты предлагаешь, Гущин? Если князь Карнаухов позволит отозваться о моих родителях в подобном тоне, мне тоже дать ему в морду? А ведь мои родители тоже мертвы…

— Уверен, что князь не опустится до такого поступка, — тут же отчеканил я, найдя лазейку.

— Да не о князе разговор! — тут же вспылил Палыч. — Ты затеял драку в академии, позволил себя спровоцировать. И я тебя понимаю, сам бы отметелил этого Никитова, но на поединке! Есть отдельное помещение для таких дел, где лекари следят за жизнями и здоровьем спорщиков. Ты должен был вызвать его на поединок и решить вопрос как мужчина.

— В следующий раз так и поступлю, — отозвался я.

— Я те дам следующий раз! — крикнул Палыч и прочистил горло. — То есть, ты понимаешь, что это не последний случай, когда последнего из Гущиных будут задирать? Ты должен понять, что некоторые, словно коршуны, чувствуют слабый род, еще и твое происхождение… Нормальным людям на него плевать, но есть те, кто носится с этой родословной… В общем, тяжело тебе будет, Гущин.

— А я и не искал легких путей.

— Молодец, — Палыч неожиданно меня похвалил. — В общем, с академии постарайся не высовываться. Уверен, Никитовы захотят отомстить. За пределами академии у тебя и так ничего и никого нет, поэтому бояться тебе нечего.

Ошибаешься, Палыч. Есть у меня надежный человечек, но о нем тебе знать не стоит.

— Нравятся мне такие ребята целеустремленные. Чтобы стержень был! Вот говоришь с тобой и видишь, что человек, а не тряпка. А эти… — Палыч махнул рукой на дверь и вздохнул. — Все, иди! И чтобы вел себя как подобает дворянину.

Я послушно поднялся и поспешил покинуть комнату проректора, пока тот ничего не придумал. Не успел. Стоило мне коснуться ручки двери, Палыч меня окликнул:

— Да, и еще! Сегодня вечерняя смена на кухне! Физический труд еще никому не мешал, заодно и спесь собьет. Уставшие ученики руками не машут.

— Есть вечерняя смена, — отозвался я и вышел в коридор. Зараза! Я когда-нибудь вообще отдохну? С того самого дня, как я оказался в академии, постоянно встреваю в какую-нибудь ерунду. И ладно бы случайно, сам виноват…

В гостиную я вернулся в самом мрачном настроении. Сегодня здесь было особенно людно. Парни разбились на кучки и что-то оживленно обсуждали, некоторые девчонки шептались, а другие же просто вытащили шитье или сидели с книгами. Не понимаю, как вообще можно читать в такой шумной обстановке? Если уж и завалиться с книжечкой, то в удобное кресло, и чтобы ничего не отвлекало воображение от картинки, которая предстает перед глазами.

Причины такого оживления я понял буквально через пару мгновений. Занятия на этой неделе закончились, не успев толком начаться, и сейчас у нас впереди было два дня выходных. Заданий на дом еще не успели задать, а значит вечер был совершенно свободный.

— Мишка, давай к нам! — Влад, сидящий за одним из столиков в самом углу, махнул мне рукой, привлекая внимание. Я тут же направился к нему. Помимо Васильева за столом сидели Катя Листьева, Егор Паневин и Маша Фролова, которая училась в нашей группе.

Голоса в гостиной тут же затихли, словно с моим появлением произошло что-то невероятное. Никитова в комнате я не заметил, а вот Игнатьев с Кильчицким были тут как тут.

— Ну ты и выдал! — протянул Влад, хлопнув меня по плечу, когда я устроился за столиком. — Ты сегодня просто герой дня.

— Я не нарочно, просто на эмоциях так вышло, — отозвался я, не желая вспоминать произошедшее на площадке.

— Да ладно, все видели, что Никитов тебя специально цеплял. Сначала столкнул с полосы, а потом что-то сказал. Кстати, что он хоть сказал такого, что ты ему так двинул? Это прямо самый главный вопрос у всех.

— Кое-что о моей матери, что я не намерен повторять.

— За такое я бы тоже врезал, — произнес Васильев и нахмурился.

— Ну и дурак, — вмешалась Маша, которая училась в нашей группе и сидела за нашим столиком. — Это ведь очевидно, что он его провоцировал…