"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Рота сми-ирна! Здравия желаю, господин капитан!
– Вольно.
Не рота, а одно название. И в глаза не смотрят. Тот же Ражин при докладе взгляд отводил, будто какую-то вину за собой чуял. Но в помещении порядок, винтовки в самодельной пирамиде, деревянные нары застелены казенными одеялами. Не найдя к чему можно придраться, капитан решил копнуть глубже.
– Фельдфебель!
– Я господин капитан!
– Рапорт об остатке имущества мне приготовь.
– Слушаюсь, господин капитан!
– И готовься в скором времени принять пополнение до полного штата.
Личный
За всеми хозяйственными хлопотами Алекс не переставал замечать отчуждение, возникшее между ним и солдатами. Конечно, рядовые и унтеры не обязаны начальство любить, и уважения подчиненных удается добиться не всегда, но хотя бы доверие должно быть. Без этого никуда, особенно на войне, а тут солдаты будто стыдятся его. На третий день капитан Магу не выдержал и вызвал в ротную канцелярию своего единственного унтера.
– Что в роте происходит? Почему все с опущенными головами ходят?
– Так ведь, господин капитан…
– Не ври! И в глаза, в глаза мне смотри!
Ражин и в глаза не смотрел, и прямого приказа начальства ослушаться боялся. Наконец, смог выдавить из себя:
– Так ведь стыдно, господин капитан.
– Чего вы стыдитесь?
– Ну как же, мы тут, а вы там. Все погибли, а мы живые.
Только тут до капитана дошло, что это не его солдаты стыдятся, им самим стыдно перед погибшими товарищами, а вернувшийся буквально с того света ротный командир является олицетворением их позора.
– Дураки!
Алекс не сдержался и грохнул кулаком по столу и сам поморщился от боли.
– Радоваться должны, что живы остались! Будь вы со всеми на перевале, было бы на десяток трупов и все! И не сметь больше стыдиться, вы – солдаты императорской армии, а не кисейные барышни! Я же хоть и не батюшка, но все грехи перед вашими товарищами погибшими вам отпускаю. Иди, и остальным это передай!
– Слушаюсь, господин капитан!
А потом ротному стало не до психологических экзерсисов, в полк прибыла маршевая рота. Уже на построении капитан Магу отметил, что большинство вновь прибывших солдат были не новобранцами, а уже повоевавшими, из госпиталей. Дальше началась привычная рутина – распределение по взводам, обустройство, списки, имущество…
– Господин капитан, вас там этот себриец спрашивает!
Алекс всего четыре часа спал прошлой ночью и сейчас с трудом пытался сообразить, сколько рядовых нужно выделить на обустройство ротного сортира, и кого из унтеров отправить для руководства ими.
– Какой еще себриец?
– Тот самый, господин капитан, который нас из-под Тешеля выводил.
– Горанович? Откуда он тут взялся? Ладно, пошли посмотрим.
От прежнего
Горановича осталась едва ли половина. За то время, что они не виделись, себриец полностью поседел и теперь выглядел лет на десять старше, чем раньше. Он стоял, опираясь на пастуший посох, без которого прекрасно обходился раньше. Алекс задал только один вопрос:– Что случилось?
Горанович поднял поблекшие пустые глаза.
– У меня больше нет семьи.
Алекс не сразу нашелся, что сказать в такой ситуации. Затем он взял Горановича за плечо и подтолкнул к крыльцу.
– Пошли.
За спиной себрийца взмахом руки подозвал вестового:
– Водки найди. Бегом!
В комнатке, служившей и спальней, и ротной канцелярией, капитан подвинул Горановичу табурет, сам устроился на кровати, другого места просто не было.
– Рассказывай.
История оказалась короткой. Пока лишенный привычного заработка контрабандист в поте лица и не щадя ног спасал от всевозможных неприятностей одного руоссийского капитана, его одреопольский кредитор решил взыскать долг, не дожидаясь возвращения Горановича. А поскольку денег у семьи не было, он решил отобрать у них дом. Для чего нанял каких-то башибузуков, чтобы выставить должников на улицу.
Жена Горановича попыталась отстоять семейное имущество, ее ударили, да силу не рассчитали. Поняв, что женщина мертва, башибузуки решили не оставлять свидетелей, что им семья какого-то себрийца.
– Дочек продали поставщику девственниц в гаремы, младшей едва только одиннадцать исполнилось. Их сразу увезли, куда – не знаю.
– А жена?
– Никто не знает, где ее закопали. Дом выставлен на продажу.
Дверь осторожно приоткрылась, в щель просочился вестовой с бутылкой местной виноградной водки. Взмахом руки прогнав солдата, капитан сковырнул пробку и, налив половину стакана, придвинул его Горановичу.
– Пей.
Себриец на стакан даже не взглянул.
– Водка мне не помогает.
– Отомстить пробовал?
– Пробовал. Даже стрелял. Промахнулся, близко не подобраться было, теперь меня самого ищут.
– Хочешь, чтобы я тебе помог?
– Вряд ли ты сможешь мне помочь, – горько усмехнулся Горанович, – я решил отмстить не одному, а всем османийцам. Тебе нужен проводник?
– Нужен. Хороший проводник в горах всегда нужен. Но я очень маленький начальник, мало что решаю. Обратись в штаб армии, там тебе найдут достойное дело.
– Нет, – отрицательно покачал головой себриец, – я их не знаю. Я знаю тебя. Тебе я могу доверять.
– Хорошо, – согласился капитан, – оформлю тебя внестроевым, как моего денщика.
– А с этим что мне делать?
На небольшой стол, звякнув, легли два тяжелых кожаных мешочка.
– Это твое золото, тебе и решать. Хочешь, на церковь пожертвуй, хочешь – бедным раздай. Тут я тебе не советчик.
Деньги Горанович забрал. Какое применение он им нашел, капитан Магу узнал много позже. Поселился он в крохотном чулане без окон, жил тихо, в расположении роты старался лишний раз старался не появляться. Постепенно солдаты к нему привыкли и перестали обращать внимание.