"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— Сколько, сколько, может уже пару лет. А тут каждый час как вечность...
Страх испарился, сменяясь гневом.
Загудело и под возвратившийся манипулятор поехала очередная труба.
Я ударил без замаха. В облаке искр манипулятор рухнул на пол, пару раз конвульсивно дернув пальцами, замирая навсегда. А я не стал останавливаться, крутанувшись, рассек трубу и заключенное в нее тело. На пол брызнули осколки стекла и густая жижа, перемешанная с кровью. А я бил и бил, наполняя воздух гуденьем оружия, звоном стекла и хлюпаньем разрубленных тел. Хватит. Достаточно. Сегодня я остановлю этот
Но боги молчали и злые, и добрые, никто не вмешался ни в процессе, ни тогда, когда я уже закончил. Последними двумя ударами я перерубил удерживающие бедолаг цепи, подхватывая и отволакивая их к столу.
Не знаю, почувствовали ли они что-нибудь. Они были даже не на грани истощения, а далеко за этой гранью. Не зная, что делать, я вытащил бутылек идеального лечения, и влил его в безвольно открытый рот ПалМихалыча. Долгую минуту ничего не происходило, а затем его тело сотрясли конвульсии от жестокого кашля. Не проглоченная жидкость плеснула во все стороны, но зато он открыл глаза.
— Е...е...е...
— Что? Я не понял, повтори.
— Е...е...е...
— Ещё?
ПалМихалыч с трудом кивнул, но когда я поднес к его губам второй флакон, отвернул голову:
— Е...е...е..
— Что? Я не понял.
— Е...е...е...
— Ему?
— Д...д...д...
— Ладно, ладно, мне ясно.
Содержимое пузырька перекочевало в утробу Внутреннего голоса, наглядно демонстрируя свое действие на полупрозрачный организм. Оно огненной волной прокатилось по пищеводу, а затем, добравшись до желудка, будто взорвалось, наполняя энергией все без исключения клеточки истерзанного тела. Миг и его рука обхватила запястье ПалМихалыча и они оба исчезли.
— Оп-па...
Я неверяще провел руками по глади стола:
— Так эта... Куда это они делись? Надеюсь, куда-нибудь подальше отсюда...
Надеюсь. Не хватало им еще оставаться в этом жутком месте.
У меня от Малыша и его чокнутой жёнушки мурашки по всему телу. Не понимаю, как из меня могло получиться «Такое»?
Будто прочитав мои мысли, Яра обняла меня, положив голову на грудь:
— Не переживайте, мой лорд. Он — это не ты. Тебе не предначертана его судьба, ты добрый и отзывчивый и совсем не него не похож. Хотя, — голос ее на миг дрогнул, — хотя, признаться, сегодня я начала в этом немного сомневаться...
— Это почему вдруг?
— Ну как? Остап Сулейман, ты знаешь, я его ненавижу. Его воины убили девять из десяти представителей моего рода. Но он же твой наставник. А наставник, после родителей — это второй по значимости в судьбе человек. Даже, если он не человек, а огр, а ты его бросил на верную смерть. Ради этого мира кто-то должен умереть окончательной смертью, — повторила она мои слова. — Это так, но все же...
— А, так ты об этом? — Я взял ее за руку, выводя из комнаты, — с ним все нормально. Он жив-здоров, а в жерло отправился куль шкур, обернутых цепями.
— Как так? Я же видела все своими глазами!
— Не совсем так. Помнишь, с нами туда Майор летал? Так это был не он, а Уммра*кей. Большая часть того, что там происходило — это иллюзия. Все воинство темных облетела весть о его пропаже, зато в их рядах появилась одна старушка
героических пропорций — шаманка гоблинша-мутант. Настолько страшная, что даже другие гоблины стараются к ней внимательно не присматриваться.— Правда?
— Правда, правда.
— А как же твои слова про то, что кто-то должен умереть окончательной смертью?
— Ну, это дело другое, — замялся я.
— Какое дело, расскажи, расскажи, расскажи!
— Да, понимаешь, юный император, хоть и юн годами, но головой светел. Он давно уже узнал, что в его империи зреет заговор, и вот, заказал мне убрать главаря.
— А главарь?..
— Их архимаг, так себе человечек, надо признать, но с амбициями. Уверен, он думает, что с лаврами спасителя Волшебного Мира, вся власть сама упадет ему в руки. Вот только ему предстоит умереть и умереть окончательной смертью.
— А как так? Почему?
— Я вроде тебе рассказывал, на заре нашей карьеры, мы познакомились с одним субъектом, Птичник его звали, и с его чокнутой жёнушкой. Занимались они различными проклятиями, связанными с посмертием, позволяющими, как выдергивать людей из оного, так и загонять их туда навсегда. На днях мы его снова навестили и после душевной беседы добыли один интересный рецептик... Короче, архимаг назад не вернется. Ему поставят памятник до небес, как спасителю мира, но он останется там, в Серых пределах...
Болтовня меня несколько отвлекла от тяжелых дум, и я не заметил, как коридор закончился, и мы беззаботно шагнули в очередную комнату. Впрочем, очередной ее трудно назвать, ибо там была Она.
Кругом царила почти полная тьма, только кое-где на полу были видны обломки рухнувшей стены, да вертикально стоящий хрустальный гроб. Впрочем, вертикально стоял он когда-то давно. Сейчас он был изрядно наклонен, а сдерживающая его до этого стальная пластина была порвана и торчала сейчас в стороны, сверкая на сломе тусклыми искорками. Если мы действительно находимся внутри рухнувшего сюда восемьсот лет назад метеорита, то приземление, явно, было не из мягких. Целых помещений и механизмов можно было по пальцам пересчитать. По двум пальцам опытного работника на циркулярной пиле.
Я, судорожно сглатывая подкативший к горлу комок, задвинул за спину Яру, другой рукой раскидывал повсюду магические светильники. Те, тускло вспыхнув, тут же погасли, оставив окружающее неизменным.
Ладно, хрен с ним, так значит так. Я шагнул вперед и тут же услышал ее голос:
— Любимый, ты вернулся... Наконец-то, я так долго тебя ждала... Любимый мой...
Тьма внутри гроба шевельнулась, заполняющая его черная кровь разошлась в стороны, открывая иссеченое страшными шрамами бледное женское лицо:
— Любимый, я хотела спасти тебя... Я не смогла... Прости любимый...
Изрезанные ладони легли на стекло. Разодранная страшным ударом грудь, затянутая в расползающуюся от ветхости тряпку, прильнула к стеклу между ними.
— Для меня всегда был только ты... Никого другого, кроме тебя, для меня не существовало, я лишь хотела служить тебе, спасти тебя. Я не смогла, прости.
После последних слов, произнесенных мертвым голосом меня будто обухом по голове ударило, наполняя мой мозг лавиной несвязных воспоминаний.