"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Мощный фугасный снаряд еще надо добросить до вражеского корабля и умудриться попасть в него, не так ли, Алексей Николаевич? – обратился император к капитану Крылову. – Расскажите, пожалуйста, почему вы сами решили заняться конструированием дальномеров и что вообще у нас с ними творится?
Капитан Крылов поморщился. Начать рассказ «от печки» означало наступить на свою больную мозоль. Описанию дальномерного дела на русском флоте в начале XX века не подходили никакие другие слова, кроме нецензурных. Решение о вооружении флота дальномерами МТК приняли еще 4 марта 1897 года, но бюрократия под шпицем в лице его превосходительства Владимира Павловича с легкостью парировала разумную инициативу техбюро. Не оценив революционной важности приборов для боеспособности флота, не проникшись условиями их получения за границей, нимало не обеспокоившись их массовым заказом для британцев, чиновники затеяли постыдный торг с фирмой Армстронга, требуя доставить для бесплатного пользования не один, а два дальномера Барра и Струда.
Англичане,
Другое превосходительство – руководитель главного морского штаба Ф. К. Авелан – проблемой дальномеров и вовсе не был озабочен, а может быть, и не подозревал о ней. Пусть-де техникой занимаются техники, а мое дело – высокая стратегия, программы плавания и чинопроизводства. Поэтому он был удивлен и раздражен, когда моряки обратились к нему за поддержкой в таком ерундовом вопросе.
Еще полгода мольб и стенаний всех флотов хватило, чтобы Верховский пошел-таки навстречу «пожеланиям трудящихся» и заказал дальномеры по 250 фунтов стерлингов за комплект, с соблюдением обязательства не воспроизводить их в России. В январе 1899 года управляющий П. П. Тыртов «для всесторонних испытаний» разрешил закупку и только в июле два дальномера прибыли в Россию. На этом дело встало колом [189] . И Крылов решил действовать по принципу «не боги горшки обжигают!».
189
В реальной истории еще четыре года ушло на ожидание первых десяти дальномеров, которые Морское министерство по итогам своих хитростей и экономических уверток в октябре 1902 года сподобилось послать на эскадру Тихого океана. Из них восемь приборов получили уходившие на Дальний Восток броненосцы «Ретвизан» и «Победа», крейсера «Диана» и «Паллада», еще два должен был распределить на свои корабли начальник эскадры. И все. Больше ни эскадра, ни крейсера во Владивостоке не получили ни одного дальномера. На всю Балтику в 1902 году имелось лишь два той же конструкции (с базой 4,5 фута) дальномера на крейсере «Минин», да и те нуждались в исправлении после опытов.
Всю эту историю Алексей Николаевич опустил, тем более что и Верховский, и Авелан на данный момент уже были арестованы и сообщали много интересных сведений финансового характера, а Барру и Струду напрямую было направлено предложение о создании в России филиала с гарантированным выкупом всей продукции на два года вперед.
– Ваше величество, – после некоторых раздумий произнес конструктор. – Главной особенностью оптических дальномеров является способ измерения весьма малых углов с точностью, недостижимой обычным механическим путем. Чем шире база, тем меньше погрешность. Поэтому я решил, что трехфутовые изделия Барра и Струда не будут нас удовлетворять, если придется вести замеры более чем на сорок кабельтовых. Для точных измерений требуется база минимум в три раза больше. Я позволил себе смелость…
– Вы правильно позволили себе, Алексей Николаевич, – подбодрил Крылова император. – Смелость – это то, что просто обязан позволять себе каждый нормальный мужчина, особенно с погонами на плечах. Вашу идею проектировать и производить дальномеры самостоятельно полностью поддерживаю и даже больше – предлагаю создать Государственный оптический институт [190] , объединяющий под одной крышей научные исследования, разработки и внедрение оптического стекла, а также производство оптических приборов. Руководить им будет Норберт Болеславович Завадский, недавно возглавивший оптико-механическую и часовую школу имени цесаревича Николая в Санкт-Петербурге. Господин Петухов уже закупил специальное оборудование и строит завод по производству оптического стекла. В Йене у господ Фридриха Шотта и Эрнста уже стажируются наши специалисты. Вам же я предлагаю немедленно составить подробный перечень того, что необходимо для сборки экспериментального отечественного дальномера с удлиненной базой. Пока нет своих комплектующих, будем пробовать собирать из иностранных. И не бояться! Тем более что флоту нужны не только дальномеры. Не так ли, господа подводники?
190
В реальной истории Государственный оптический институт (ГОИ) – научно-производственное предприятие для исследования, разработки и внедрения оптических приборов и технологий – был основан в 1918 году по инициативе известного русского физика Д. С. Рождественского.
По смыслу слов все поняли, что речь идет о новой комиссии по проектированию подводных лодок,
и заулыбались. Мало кто в начале XX века воспринимал всерьез эти хрупкие скорлупки непонятного предназначения и сомнительной боевой эффективности. Одни высказывали мнение, что лодка под водой ничего не видит или видит очень мало и поэтому должна атаковать корабли противника «ощупью», выпуская свои торпеды вслепую и не имея никаких шансов попасть в цель. Другие, привыкшие к комфорту в каютах надводных кораблей, утверждали, что подводные лодки вообще не могут быть боевыми единицами. Даже энтузиаст развития нового подводного флота контр-адмирал Витгефт и тот признавался, что подлодки – это больше психологическое, чем реальное оружие. В январе 1900 года он писал: «Вопрос о подводных лодках в настоящее время настолько подвинулся вперед, к кратчайшему его решению, что уже обращает на себя внимание всех флотов. Не давая еще вполне удовлетворительного решения в боевом отношении, подводная лодка, однако, является уже оружием, производящим сильное нравственное влияние на противника, раз он знает, что такое оружие имеется против него».То, что написал Витгефт, было почти комплиментом. Другие высокие чины в адмиралтействе – как в России, так и в Европе – оценивали возможности подводных лодок обидно уничижительно. Впрочем, императора это вполне устраивало. Пусть иностранцы так думают как можно дольше, чтобы отставание получилось более значительным. Долгие недели, проведенные после окончания Второй мировой войны над изучением лучших образцов трофейной техники, материализовались в достаточно подробное описание подлодки «Зеехунд» («Тюлень»). Их производство вполне можно было наладить даже на существующей материально-технической базе начала XX века. Этой бы малышке достойный двигатель! С двумя торпедами на простейшей внешней подвеске и с экипажем всего в два человека «Тюлень» как нельзя лучше подходил для решения задач, стоящих перед нарождающимся классом боевых кораблей – эксперименты-испытания-обучение. Мини-подлодка легко транспортировалась по железной дороге, легко собиралась и маскировалась. Но чтобы стать грозной силой, ей больше, чем надводным кораблям, необходимы были глаза, уши и навигационные приборы, поэтому вся троица конструкторов – Бубнов – Беклемишев – Горюнов – дружно кивнули и вопросительно уставились на своего монарха.
– Кроме дальномеров флоту нужны оптические прицелы и перископы! – уверенно продолжал император. – Идеально, если последние могут быть объединены с дальномерами, иметь пяти-, десятикратное приближение, чтобы вести круговой обзор, и быть максимально защищенными от механического воздействия. Вот видите, Алексей Николаевич, какую нужную и важную тему вы затронули. Нам обязательно надо развивать собственную школу и делать ее лучшей в мире. Мы должны научиться создавать все сами: металл, стекло, корабли, пушки, дальномеры, перископы и прочее, прочее, прочее… Кстати, о прочем…
Произнося последние слова, император нашел глазами солидного господина в цивильном костюме, впервые присутствовавшего на таком мероприятии и явно чувствовавшего себя не в своей тарелке.
– Господин Однер, вы еще не догадываетесь, зачем я так настойчиво просил вас участвовать в нашем совещании? Дело в том, что без вас мы не сможем решить головоломку быстрой и качественной доставки нашего снаряда к вражескому кораблю. Мало узнать расстояние до него. Недостаточно определить направление и скорость движения. Для эффективного боя на дальних дистанциях требуется, учитывая собственное перемещение, безошибочно определить точку, в которой окажется цель через время, достаточное для подлета снаряда, и навести орудие именно на эту точку, учитывая поправку на ветер, расстрелянность ствола, тип боеприпаса и вес порохового заряда. Количество постоянно поступающих переменных, необходимых артиллеристу для вычислений, превышает аналитические возможности нормального человека, особенно под огнем противника. Нам остро требуется система управления артиллерийским огнем, снимающая показания с гирокомпаса, дальномера и учитывающая поправки. Таким образом будет минимизирован человеческий фактор. Точно такой же механический вычислитель нужен для наведения торпед.
– Задача интересная и нетривиальная, – медленно, с заметным от волнения акцентом произнес швед Вильгодт Теофил Однер, с 1878 года верой и правдой служивший России. – Честно говоря, я не сталкивался пока с необходимостью решения моим вычислителем тригонометрических задач, но сам принцип понятен, хотя и требует выполнения определенных условий для упрощения решения…
– Например?
– Например, переход на метрическую систему измерений. С ней идеально совмещается работа арифмометра. Метры и километры, как десятичные исходные данные, будут гораздо удобнее для вычислений, чем футы, кабельтовы и мили, потому что делятся на десять без остатка. Можно, конечно, этим пренебречь, но вы сами сказали – нужна точность.
– Видите, уважаемые господа конструкторы, – усмехнулся император, – стоит потянуть какую-то частность, как она неминуемо тащит за собой целый ворох системных проблем. И так во всем, в любой отрасли и сфере деятельности. С метрической системой действительно надо решать. К слову, помогите связаться с вашим соотечественником. Его зовут Карл Эдвард Йоханссон. Знаете? Ну вот и замечательно! Передайте, пожалуйста, приглашение и мою личную заинтересованность его мерными блоками «Jo Blocks». И о них вы тоже знаете? Вы чрезвычайно информированный человек, герр Однер. Я тоже. Думаю, мы сможем найти общий язык…