"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18

Алиса…

Егора не видно. Алисы тоже. Полянка пуста. Рюкзаки. Мой и Егора, все. Нет, не все, не увидел за постаментом – в дальнем конце полянки лежал летун. Вернее, сидел. Видимо, тоже примерз за ночь. Дохлый. Оставили его здесь, зачем тащить за собой труп?

Вообще пальцы отрезать лучше прямо сейчас. Можно топором или секирой, так получится гораздо быстрее, ножом лучше не пытаться. Я достал бутылку со спиртом, стал растирать ноги. Вряд ли поможет, но сечь пальцы сейчас совершенно не хотелось. Вечером. Или послезавтра. Найду время, сяду, выпью спирта, затем секирой, раз…

Больно. Даже растирание доставило неприятности, я оставил пальцы в покое. Достал из рюкзака сухие портянки, в мире нет ничего лучше сухих портянок, горячего сладкого чая и десяти часов сна. На руках пальцы тоже не очень хорошо действовали, заворачивание портянок растянулось, но я справился.

Спина ныла. Я подсунул руку под щиток. В спине была дырка. Небольшая совсем, от того шприца. Наверное, загнали слишком глубоко. Зачем в спину шприц? Ладно, жив, и нормально. Как говорила Старая Шура, живому все хорошо.

Подышал на пальцы, занялся карабином. Обычно я делаю все наоборот – сначала карабин, затем портянки. Теперь вот наоборот.

Вогнал в ствол обычную свинцовую пулю.

Винтовка. Поменял магазин. Карабин повесил на одно плечо, винтовку на другое.

Стоило осмотреть полянку получше.

Алису и Егора забрали. Меня почему-то нет. Я оказался им не нужен. Интересно, что в Алисе и Егоре было такое, чего не нашлось во мне?

Разберемся…

Направился к летуну. Было много гораздо более важных дел, например, срочно пожрать, вбросить в желудок энергии и тепла, но я поддался любопытству, оно спасло мне жизнь. И теперь я собирался прислушиваться к этому славному чувству.

Мне хотелось узнать, кто этот летун.

Он сидел. Совсем как живой, даже голова не болталась, видимо, его костюм был снабжен шейными пружинами. Егор попал ему в нагрудник. Егор не очень разбирался в оружии, но почему-то он очень любил пули с урановыми сердечниками. И заряжал их часто. А еще двойной порох. Для усиления. Так вот, пуля не смогла пробить грудную пластину летуна. Она врубилась в нее и застряла, расплескав по сторонам пластик, как густой кисель. Или как жидкое железо, даже на ощупь я не смог определить, что это за материал. Но он смог остановить пулю. Такую, какую не смогло бы остановить ничто.

Впрочем, пуля свое дело тоже сделала – от удара под нагрудной пластиной лопнул комбинезон, разошелся от подмышки почти до пояса, из прорехи вывалились трубки и провода, так что мне подумалось, что человек – он не совсем человек. Решил убедиться.

Летающего рюкзака я не заметил, с собой уволокли. Правильно, я бы так поступил. Оружия у летуна тоже не наблюдалось, свои забрали. Но все равно я приблизился осторожно, мелкими шагами. Летун не шевелился, я заметил изморозь на шлеме. Ткнул карабином.

Летун не пошевелился. Я наклонился и попробовал снять шлем. Не получилось. Шлем сидел плотно. Тогда я заметил систему защелок и два рычага, справа и слева, чтобы снять, надо потянуть за оба.

Два чувства. Яркое ощущение опасности. И не менее яркое любопытство.

Оно и победило. Я потянул за рычажки. Снял.

Китаец.

Именно это всплыло в моей голове. Я примерно представлял, как выглядят китайцы, вот так как раз. Правда, я не знал, что они еще остались, думал, вымерли. Китайское бешенство здорово их подмело, но, видимо, не всех. Остались еще. Слишком много их было на земле, все не умерли.

Китаец.

Зачем они явились сюда? Прилетели… На крылатых рюкзаках. Алису и Егора забрали, я не пригодился. И невидимые… Рюкзак обеспечивал не только летаемость, но еще и маскировку. Откуда прилетели? Никто из наших никогда не видел живого китайца, никто никогда про китайцев не слышал даже. Вряд ли они живут в пределах города. Или под землей. Скорее всего, они явились извне.

Огни. В последнее время Егор видел огни…

С какой тогда целью? Что им здесь надо? Почему…

И вдруг я понял, что думаю неправильно. Не о том, о чем следует. Это ведь известие огромной важности! Жизнь за МКАДом существует! Нет, я и так знал, что там есть жизнь, сам оттуда, из грязей, но сейчас я подумал про другую жизнь, про настоящую. Чтобы много людей, медицина, цветы в вазах и вечерние пироги, игра в пинг-понг, субботнее чтение, бабушка носки вяжет, да просто есть она, эта бабушка, одним словом, не наше убогое рыбинское существование. Ведь возможно, что даже цивилизация сохранилась. Кое-где. Тот крестик в небе, самолет, теперь вот эти, крылатые китайцы. Живут где-нибудь в китайских горах, там, где близко небо.

И все-таки что они тут делают?

Что-то ищут. Что можно искать?..

Я попытался представить, что могут искать китайцы. Не представил. Кто исповедает китайские тропы? Ладно, об этом будем потом думать, сейчас надо решить насущные проблемы. Срезать с китайца комбинезон. Для утепления. И эта броня… Китаец как раз с меня ростом, подойдет, у нас такой брони тут не найдешь…

Китаец открыл глаза. Я даже отпрыгнул. Живой!

Вскинул карабин, прицелился в лоб. Китаец выкрикнул что-то, заслонился ладонью.

Что ж они его живого-то бросили… Загадочная китайская душа.

Китаец съежился и начал что-то бормотать, продолжая закрываться рукой. Всем умирать страшно, даже китайцам.

Я не выстрелил. Товарищи его оставили. Вот если бы меня товарищи оставили, я к ним не очень добрые чувства испытывал бы, не люблю всякое предательство и вероломство. А если он теперь не очень любит своих китайских друзей, то… То, возможно, он согласится мне помочь. Я должен узнать, куда утащили Егора и Алису.

Я не выстрелил. Опустил карабин.

– Эй!

Китаец съежился еще сильнее, как у него получалось, не знаю, наверное, китайская премудрость.

– Не бойся. – Я закинул оружие за плечо. – Не бойся, все в порядке, не стреляем…

Показал ему ладони, Гомер учил. Китаец дернулся. Пугливый, шарахается от меня, как от чудища.

– Ты ранен? – спросил я.

Уставился на меня черными глазами. Дурак, по-нашему не понимает. Трясется. Боится меня, видимо, хотя я вполне человечен, и внутри и снаружи.

Ладно, пусть сидит. Надо нам пожрать, после жратвы у всех настроение улучшается, даже у китайцев. Я собрал вереск, поджег спиртом, подвесил над ним котелок. В рюкзаке у Егора остался чай, сахар, обезвоженная кукуруза. Масло. Ссыпал все в котел, пойдет, надо чтобы много, горячо и питательно, вкусовые достоинства не важны. Съел полгорсти сахара.

Вытряхнул рюкзак Егора на мох.

Носки. По размеру мне не очень, ладно, чуть подрежем. Надел.

Шарф. Зеленый, потертый, видимо, семейный. Пойдет. Обмотался шарфом.