"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18

— Завтра выступаем, — сказал я. — Хотя, наверное, лучше послезавтра…

Егор не стал больше спорить.

— Скелет, кто-нибудь нас проводит? — спросил я.

— Да тут и провожать особо не надо. Тоннель один, проверенный, захотите — мимо не проедете. Чай пить будете?

Глава 9 Прорыв

Тепло. Тепло и хорошо, в таком состоянии можно спать сутками, не размыкая глаз. Укутавшись мягкими клетчатыми одеялами, прижавшись спиной к теплой железной стене, слушая далекие беседы, испытывая странное удовольствие от попыток понять — реальны ли эти разговоры, или это обрывки сна, или мои страхи, возникшие из привычки постоянно ожидать опасности…

Самолет. Мир. Где-то он есть… Неблизко, если близко, я бы знал… Кто-нибудь бы да знал… Мы ведь думали, что все, только мы остались. Мы да соседи, да Москва стоит. Человек всегда полагает, что мир крутится вокруг него, и если у него ноготь врос, то все вокруг должны хромать. Но где-то другой мир ведь есть — откуда-то самолет прилетал. Наверное, очень издалека. Может, из-за моря, с другого конца света, планета большая и круглая, пешком не обойти.

А почему они нас тогда не выручают? Почему… Ну, да, понятно, это ведь очень просто. Зараза. У нас тут все мрут направо-налево, может, тем, внешним людям, сюда нельзя, может… Мало их. Самим тяжело. Ведь как отсюда полыхнуло, так и по всему шару разлетелось, кто знает, что у них там вообще…

Никто ведь ничего не знает, никто, лишь бы выжить, лишь бы не сожрали, тут не до широких мыслей…

Заболела голова, я сказал, что хватит думать. Нечего думать.

Я проснулся совсем. Не знаю, почувствовал — что-то должно было произойти. Очень скоро, почти сейчас, уже, наверное, происходит.

В банке под потолком свивался в восьмерки и распрямлялся тугой живой пружиной протей. Название гадкое, что-то такое… Личинка дракона, драконыш, так как-нибудь надо, протей.

— Егор, — позвал я негромко.

Егор спал.

Я позавидовал — у меня так спать не получается. Я вообще много чего не умею, например мечтать. Раньше у людей была возможность мечтать — они читали книги, смотрели фильмы, ездили по всему миру, для фантазии был простор. А мне о чем мечтать — если я ничего не видел? Во-во. Мои грезы непротяженны, приземлены, во мне, как и в Егоре, кипит и побеждает слоновость.

Поэтому я мечтаю о простом.

— Егор! — позвал я чуть громче.

— Ну?

Услышал, как Егор стукнулся о трубу головой.

— Ну, чего? — спросил он недовольно.

— Подъем.

— Зачем подъем, Дэв? Можно же еще поспать…

— Подъем.

Я откинул одеяло, сел. Ноги. На правой не хватает пальцев. Надо сделать пластиковый протез. Потом.

— Зачем мы поднялись? Так хорошо, поели вчера.

Гудок. Прямо под потолком.

Егор подпрыгнул, прикусил язык, выругался.

— Тревога, — сказал я спокойно. — Что-то случилось. Собираемся.

— Трубу, наверное, прорвало, — предположил Егор. — Или потолок обвалился… Нас ведь не зовут.

— Смотри, — я указал на банку с прозрачным слепым червяком.

— И что?

— Чует, — сказал я. — Видишь, как бесится?

Протей шевелил лапками, и мне до ужаса казалось, что это не лапы, а руки человечка, заключенного в длинном светящемся теле.

— Ему страшно.

— Да это червяк просто… — неуверенно сказал Егор.

— Такие твари очень чувствительны ко всем опасностям. Помнишь, Скелет говорил?

— Он псих, каких много…

— Собирайся.

Егор стал собираться, проклиная жизнь и особенно меня в этой жизни.

— Фосфорные пули? — спросил я.

— Вчера зарядил шесть магазинов… — буркнул Егор. — Хватит?

— Вполне. Держись за мной.

— Понятно. А Алиса? Она же ничего не услышит…

Вечером Алиса чувствовала себя нехорошо. Ругалась, плевалась на стены, говорила, что у нее трещит голова от нашего общества, что она хочет отоспаться, а спать она ляжет с револьвером, и, если какая-то сволочь посмеет ее разбудить, она будет стрелять, не открывая глаз. А чтобы эти сволочи не побеспокоили ее глупейшими в мире криками, она станет спать в глушилке. Алиса достала вату, скатала в пробки, сунула в уши, затем обмотала голову скотчем в два обмота. Я посоветовал ей быть осторожнее с этим, со сгибанием ушей не стоит перегибать, кровообращение может нарушиться, и тогда уши отсохнут…

Алиса послала меня, конечно же, в Рыбинск Затем она напялила шлем, опустила светофильтр и взмахнула рукой — проваливайте.

— Разбудим? — спросил Егор.

— Пусть спит, — сказал я. — С ней все будет в порядке.

Вышли из бокса.

Сирены продолжали взрыкивать, негромко, но надоедливо, мимо спешили шахтеры, организованно торопились по коридору с оружием и в защитных приспособлениях. Мы двинулись за ними. Шахтеры прибывали и прибывали, они выныривали из боксов и вливались в толпу, если что, против течения не повернуть…

И вообще, чувствовать себя в толпе оказалось очень неприятно, все тычут тебя локтями, толкаются, дышат в ухо, подталкивают в спину, и куда бы ты ни двинулся, всюду люди.

— Держись за меня, — велел я Егору.

Он и так держался.

Мы вывалились на центральную площадь поселения, похожую на перевернутую чашку. На самом верху, в донышке этой чашки, располагались круглые отверстия, из которых выходил равномерный белый свет, скорее всего, электрический. Под потолком вращался обычный для этих благоустроенных подземелий вентилятор, большой с широкими лопастями, на которых болтались бороды пыли и веревочки с блестками из фольги, казалось, что свет разбивался лопастями в мелкую сияющую пыль, которая оседала на плечах шахтеров. Их много уже скопилось, человек пятьсот, не меньше, хотя это мне могло и показаться, я не очень хорошо определяю количество людей по головам, непривычен. Все они стояли и молчали, точно ждали чего-то в напряжении.

— Мне это не нравится, — прошептал Егор. — Совсем…

К нам пробрался Лисичка.

— Прорыв на западном направлении, — сообщил он.

Лисичка — самый загадочный человек, которого я знаю. То есть не знаю. Не могу определить возраст. Рост маленький, но это ничего не значит, это от замкнутости помещений, рыба в маленьком пруду тугорослая, в большом, наоборот, люди тоже. Хотя сам Скелет довольно высок, но везде случаются исключения. Я не могу понять его отношение. Ко всему. Вот сейчас он сказал про прорыв на западном направлении совершенно равнодушно и как бы даже с вопросом, с усталостью и удивлением одновременно. И голос такой, точно в горло вмонтирован маленький громкоговоритель. На карлика не похож, хотя в движениях что-то есть. Равнодушное. Ленивое. Наверное, это от отсутствия солнца. Все подземные твари медлительны, подземный человек похож на протея, только с глазами.

— Кто прорвался-то? — спросил Егор.

— Все, — сказал Лисичка. — Все… Много что-то, не знаю как..

— А почему они все тут стоят?

— Ждут сигнала.

— А нам что делать? — поинтересовался я. — Тоже ждать сигнала?

Лисичка помотал головой.

— Пойдемте.

Лисичка взял меня за рукав и поволок за собой, едва успел поймать Егора. Мы перли прямо через толпу, Лисичка расталкивал всех попадающихся на пути, шахтеры послушно расступались перед ним, видимо, Скелет был важным человеком, его помощник пользовался уважением.