"Фантастика 2023-130". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Ну и где он шляется? — уже, наверно, в десятый раз поинтересовался старший богатырь у Соловейки. — Вон уже пир начинается, а его все нет.
Любаве оставалось только лишь пожать плечами (в тот же десятый раз) и на всякий случай бросить взгляд на парадные двери. В них то и дело появлялись очередные княжеские гости и торопливо занимали места за расставленными по всему большому тронному залу столами.
— Ничего, придет, — ободряюще бросила она, когда в очередной партии вошедших опять не оказалось их коллеги. — Чтобы наш Изя пир пропустил?
— Ты забыла, пир для нас не простой, а безалкогольный, — напомнил и без того хмурый Илюха, — а на такое извращенное мероприятие
— Это ты забыл, что он на службе! — взвилась Соловейка. — Кстати, хочу напомнить, что ты также находишься при исполнении, и четыре раза обещал мне не брать в рот ни капли спиртного!
— Пять…
— Что пять?
— Не четыре, а пять раз обещал, — хмуро пояснил Солнцевский и спустя мгновение чуть не подпрыгнул на скамье. — Вот он, черт безрогий!
Легкой пружинящей походкой к их столу направлялся их коллега и собрат по оружию. Правда, на этот раз в руках вместо оружия красовались неизменные гусли, а во рту торчала трубка.
— Изя, ты же обещал курить только дома! — простонал Солнцевский.
— Извини, увлекся, — охотно согласился Изя, выпуская очередное облако дыма. — Итак, какие у нас планы?
Только благодаря реакции Соловейки, которая в буквальном смысле этого слова заткнула Солнцевскому рот пирогом, Изе не пришлось узнать о себе много нового и интересного.
— А шо ви так нервничаете? — удивленно-обиженно захлопал ресницами черт. — Уже и пошутить нельзя. Таки дожевывай пирожок и слушай сюда.
Солнцевскому ничего не оставалось делать, как воспользоваться советом своего рогатого коллеги. С набитым ртом спорить с ним не было никакой возможности. Хотя, по чести говоря, пустой рот также не давал старшему богатырю никакого преимущества.
— Для начала предлагаю пересмотреть некоторые наши договоренности, — начал было черт, но тут же получил решительный отпор со стороны Соловейки.
Об этом не может быть и речи! — отрезала она. — На пиру ни капли, вы слово дали.
— Ты даже меня не дослушала, — с обидой в голосе заметил Изя, — может, я про другое хотел сказать.
— И про что это, позвольте спросить? — ехидно поинтересовалась бывшая мелкоуголовная личность.
— Что ж, переходим ко второму вопросу, — был вынужден сдаться оппонент и старательно раскурил чуть было не погасшую трубку. — Обсудим наши дальнейшие действия. Несмотря на то, что для меня личность преступника совершенно очевидна, по вашему настоянию нам предстоит небольшая операция по дестабилизации и деморализации подозреваемого контингента. Думаю, при нынешнем уровне нашей квалификации выполнение поставленной задачи не займет много времени, и мы еще успеем как белые люди пропустить по стаканчику, дабы вечер был прожит не зря.
— Исключено!
Как вы понимаете, данное категоричное заявление сорвалось с уст младшего богатыря. Оно и понятно, старший богатырь такое сморозить не мог по определению.
— Хорошо, — временно отступил Изя, — вернемся к этому вопросу позже, когда разберемся с нашей сомнительной компанией. Каждый берет на себя по одному объекту и обрабатывает его по полной программе. После экзекуции собираемся на этом же месте для обмена мнениями. Ну чего расселись-то? Пошли делом заниматься, а то водка стынет!
Изя проворно вскочил со скамьи и успел даже сделать пару шагов по направлению к выбранной цели, но его остановил решительный окрик Солнцевского:
— Стоять! Кру-у-гом, ко мне ша-а-гом ма-а-арш!
— Ты мне тут прекрати дедовщину разводить, — по привычке пробурчал Изя, тем не менее исполняя приказание, — Товарищ старший богатырь, докладываю, богатырь средний твое указание выполнил и вернулся. Смею задать один единственный вопрос: что-то
непонятно?— Всё, — совершенно честно признались коллеги. — Что нам делать-то?
— Наехать на них.
— На кого и как?
— Со всем усердием и ответственностью. Наехать так, чтобы у каждого из подозреваемых появилось желание во всем чистосердечно сознаться, причем даже в том, в чем не был ни капли виноват. Глядишь, под это дело пару-тройку «глухарей» спишем.
— Изя, у нас нет никаких «глухарей», и такие методы дознания чистой воды произвол, — попытался урезонить ретивого коллегу Солнцевский. Он только сейчас начинал осознавать, в какую авантюру тот его в очередной раз втянул.
— Подумаешь, какие мелочи! — отмахнулся черт. — Было бы чистосердечное признание, а что на кого навешать — всегда найдется!
На этот раз его уже никто не останавливал, и представитель древнего вида нечисти удалился прочь, попыхивая трубкой и старательно пытаясь выдать на гуслях «Каприз» Паганини.
«Нет справедливости на белом свете, вот нет и все!» — такая нерадостная мысль посетила все три головы Моти, когда про него опять забыли. Конечно, забыт он оказался не как всеобщий любимец (еще чего не хватало!), а как член «Дружины специального назначения», но от этого маленькому Змеенышу было не легче. Богатыри разделили между собою подозреваемых и отправились их нервировать, а чтобы дать задание бедному Горенышу никто и не подумал. Но тем и отличается опытный дружинник от зеленого новобранца, что в трудную минуту душевным мукам и страданиям он предпочитает решительные действия. Как уже неоднократно говорилось, Змей был цвета «мокрый асфальт», а стало быть, решительно и бесповоротно причислил себя к категории закаленного в боях, умелого, матёрого и где-то даже безжалостного бойца. Новое состояние души и тела требовало немедленного своего проявления. К величайшему сожалению, никакой войны или, на худой конец, пьяной драки на горизонте не наблюдалось. Первого — по причине традиционного зимнего затишья, а второго — вследствие именного княжеского указа, запрещающего на пирах всяческое рукоприкладство. В сложившейся ситуации единственной возможностью показать себя с лучшей стороны, решил Мотя, было забыть обо всех обидах и поскорее присоединиться к остальным членам команды, дабы помочь им воплотить план черта в жизнь. Первым в очереди на помощь Гореныша конечно же оказался обожаемый им хозяин.
Общаться с Февронией Халявщицей и ее сынком Студнеславом Соловейка отказалась категорически, сославшись на расшатавшиеся нервы и стойкое желание в их присутствии применить свой необычный талант на практике. Так как Илюха на свои нервы не жаловался, а время силовых операций еще не пришло, старший богатырь скрепя сердце взял уже знакомую ему парочку на себя.
После недолгого поиска она была обнаружена в состоянии поглощения пищи за отдельным столом неподалеку от трона. Из-за прямо-таки немыслимого количества сурьмы и белил на лице возраст мамаши определить было невозможно, а вот ее отпрыску, на первый взгляд, было лет двадцать. Несмотря на разницу в поле и возрасте, харчевались родственнички с примерно одинаковой скоростью.
— Смотрите-ка, мамаша, опять этот монах-расстрига! — встретил Солнцевского противный голосок Студнеслава. — Ну помнишь, который еще на соревнованиях со своей полюбовницей разобраться никак не мог!
— Конечно, помню, — хмуро отозвалась Феврония, со свирепым выражением лица отрывая несчастному жареному куренку ногу. — Гнать нужно этого повара, опять пересолил.
— А ведь соль-то нынче на базаре чуть не на вес золота идет, поддакнул сыночек, ненадолго отрываясь от свиного окорока. — Совсем столица зажралась.