"Фантастика 2023-130". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Я невольно залюбовался красотой Селистены. Я, конечно, всё понимаю, не время и прочее, но в своем гневе она была настолько хороша, что я не мог отказать себе в такой малости и не отказал. Впрочем, о своих непосредственных обязанностях я не забыл и в тот момент, когда топлята кинулись в последнем рывке на моих друзей и любимую, я ударил во всю свою силу. Наверное, кто-то может заметить, что бить в спину неэтично, неинтеллигентно и негуманно. На что я могу ответить только одно: вас топлята в воду с камнем на шее не бросали. А раз так, то попрошу воздержаться от глупых замечаний. Я никаких угрызений совести не испытывал и ударил целой серией боевых заклинаний.
Тут же речные просторы
Наконец дело было сделано, и серебряный наконечник на моем посохе поставил точку в этой истории. Глядя, как мужественно расправилась с топленком Селистена, я невольно присвистнул от удивления. Раньше я такой решительности за моей невестой не замечал. Когда мы очистили палубу и сбросили последнюю мертвую пакость в воду, настало время разбора ситуации.
Первым делом, как водится, шла приятная часть. Мелкая с визгом бросилась меня обнимать и соответственно целовать. Так как мокрая шерсть не способствует страстным поцелуям, большинство ласки получил мой нос. Как жалко, что я сейчас не человек, точнее, не совсем человек. Когда же я начну подвиги-то творить в нормальном человеческом виде и, естественно, получать положенные восторги и ласки как полноценный человек и жених в одном лице?
Шарик также попытался выказать свою радость, но, на мой взгляд, очень уж бурно. Пришлось опять ему напомнить, что я не его супруга, а совсем наоборот — жених его хозяйки. Судя по выражению его глаз, он до сих пор сомневается в этом факте.
Далее меня похлопали по плечу (то есть по плечам). Фрол и Федор. Надо признать, они несколько забылись, что я не в своей обычной весовой категории, и от такого проявления мужских эмоций я опять чуть не вылетел за борт, причем два раза.
Спиногрызы, уже отошедшие от пережитого ужаса, целиком погрузились в мир искусства и стихосложения и только приветливо помахали мне лапками и вежливо пояснили, что не хотят терять ни минуты, будучи просто обязаны запечатлеть для потомков увиденное, так сказать; по горячим следам.
Ложку дегтя, как и следовало ожиать, в мою бочку меда конечно же вывалила Матрена. А так как у нее маленького ничего не бывает, то и ложечка оказалась размером с половник. Сперва она, конечно, поздравила со спасением, но потом сдвинула брови, уперла кулаки в могучие бока и вопросила:
— Ну ты, дипломированный колдун, что же ты врал, что все экзамены на «отлично» сдал?
Такой зачин мне не понравился и заставил насторожиться.
— Я, между прочим, никогда не вру, — ответил я, но, поймав взгляд Селистены, поправился: — Во всяком случае, не в этот раз.
— Может, у вас там преподаватели плохие?
— Да нет, отличные колдунчики преподают.
— Так какого трижды дурно пахнущего лешего, — спиногрызы дружно закивали мордашками, —ты не знаешь, как выглядят топлята?! — Тут Матрена нависла надо мной, как бык над овцой, и я невольно вжал голову в плечи. — Да если бы я не проснулась, нас бы всех перебили!
Ну что я мог ответить на такое обвинение? Конечно, можно было рассказать правду и поведать всем, что последние годы, проведенные в скиту, я честно грыз гранит науки. И только один раз поленился и пропустил в старом фолианте, посвященном
редким видам нечисти, главу о речных тварях, рассудив, что я колдун сухопутный и это мне банально не пригодится. Ну надо же такому случиться, что топлята, судя по всему, оказались именно там! Да, я мог рассказать правду под влиянием Золотухи и, если бы не блохи, наверняка бы так и сделал. Но сейчас-то я был самим собой и потому принял единственно верное решение — немножечко соврать. И то исключительно для поддержания своего доброго имени в глазах окружающих, а особенно невесты.— Даже не знаю, что на меня нашло, — голосом, полным трагизма, поведал я. — Я в шкуре Золотухи вообще сам не свой.
Конечно, валить всё на бедную рыжую суку нехорошо, но, с другой стороны, это было просто необходимо. Ну ничего, когда вернусь, замолю грех телячьей ножкой. Думаю, она меня простит.
— Дарюша, бедненький мой! — пролепетала Селистена и заключила меня в свои объятия. Как вы догадались, возражать я не стал.
Ну а после этого вопрос был закрыт, и только чуть погодя я подошел к хмурой Матрене и попытался удовлетворить свое любопытство:
— Слушай, а откуда ты про топлят знаешь?
— Слышала от мужа покойного. На реке про них все знают, — неохотно ответила женщина-гора. — Прикидываются детишками, пробираются на корабли, а потом всю команду на дно пускают.
По всему было видно, что на разговор Матрена не настроена, но не задать еще один вопрос я не мог.
— Их так странно называют, потому что они когда-то утонули?
— Нет, — буркнула Матрена, — потому что любят топить!
При этом хозяйка трактира посмотрела на меня так выразительно, что я предпочел ретироваться и пойти подгонять Фрола с Федором, которые поднимали опущенный парус.
После открытия, которое я сделал во время памятного купания, жизнь моя неуклонно налаживалась. Конечно, не очень приятно ходить постоянно мокрым, да и запах влажной шерсти нос не радовал, но душевное равновесие того стоило.
Я ел, пил, спал, хохмил и наслаждался жизнью по полной программе в классической Даромировой манере. А как только чувствовал приближение Золотухиной правды жизни, быстренько совершал водные процедуры, и всё возвращалось на круги своя.
Посредством отработанного заклинания я наколдовал медовухи и тем самым окончательно пришел в полнейшее единение с собой и окружающим миром. Положенную порцию получили также и Фрол с Федором. Конечно, они потребовали добавки, но тут вмешалась Матрена и заявила, что ей нужны трезвые матросы, а не пьяные ратники. Путем долгих препирательств и торговли сошлись на разумной дозе и на этом успокоились.
Так как обязанности матроса я не выполнял, то нормами скован не был и посему позволял себе время от времени прихлебывать блаженное пенное питье. Как ни странно, моя благоверная ничуть этому не противилась (похоже, я ей здорово надоел за «Золотухин период»), так что грех было не использовать такую возможность.
Вот в один из таких моментов, когда я под завистливые взгляды братьев ополовинил плошку и блаженно уставился вдаль, ко мне подобрались Тинки и Винки.
— Ну что, ребята, отошли от вчерашнего?
— Отошли, — закивали лохматыми мордашками спиногрызы, — конечно, было очень страшно, потому что они обязательно бы нас прикончили, мы ведь нестандартные.
— А, ерунда, при чем здесь это? Я вот абсолютно стандартный, а тоже чуть не пошел на корм рыбам.
Луговые переглянулись, ненадолго задумались и согласились с моей логикой.
— Уважаемый Даромир… — как обычно, издалека начали они.
— Я же вас просил…
— Да-да, конечно, — поспешили перейти на нормальный язык спиногрызы. — Можно задать вам один личный вопрос?