"фантастика 2023-136". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Лицо Магнуссона между тем окаменело, глаза загорелись сдержанным сияния багрянца. Но разряжая ситуацию, вдруг звонко рассмеялась Бертезен. Ее мягкий смех оказался удивительно приятным слуху, после чего оба — и холодный потомок викингов, и горячий потомок конкистадоров перевели на нее взгляды.
— Прошу простить, забавный анекдот вспомнила, — приятно улыбнулась девушка сразу обоим.
Вот вроде бы смотришь на Бертезен, и на первое впечатление выходят ее красные глаза и светлая, бледная почти до белизны кожа — создавая почти отталкивающий образ внешности. Но стоит ей заговорить или начать улыбаться, как девушка начинает выглядеть весьма и весьма привлекательно.
К нам между тем подошел официант — молодой японец в черной рубашке и фартуке с красными вставками вышитого узора, придававшим наряду национальный колорит.
— О, Карлито! Привет! — привлекая внимание, тут же поздоровался с ним да Сильва.
— Можете называть меня Чарльз, сеньор, — поклонился ему молодой японец.
— Почему Чарльз? Написано, же: Карл! — ткнул да Сильва пальцем в бейджик «Charles».
— Написано «Шарль», — ровным голосом поправил его Магнуссон.
— В данном случае все же читается как «Чарльз», мы в ресторане английской кухни, — прокомментировала Бертезен.
— Ресторан английской кухни? — невольно удивился я такой странной шутке.
— А что такое? — тут же повернулся ко мне да Сильва.
— Мне казалось, что английская кухня — это фантастика, — пожал я плечами.
— Не фантастика, — заговорила Бертезен, опережая открывшего рот официанта. — Хотя бы из-за того, что именно английская кухня и красота английских женщин сделала из англичан прекрасных мореплавателей, — девушка приятно мне улыбнулась, а я отметил что в этот раз ее французский акцент звучал ярче чем обычно.
— В мире много и часто шутят насчет британской кухни, уважаемые, — вклинился в беседу официант Чарльз с полупоклоном. — Но поверьте, насчет мясных блюд подобных шуток нет, в чем вы сегодня наверняка убедитесь у нас в гостях.
— Кстати насчет английской кухни, — помахал меню да Сильва. — Карлито, друг, подскажи, в чем кроме цены разница между вот этим ростбифом и вот этим «традиционным» ростбифом?
— При приготовлении блюд используются разные виды мяса, — с очередным полупоклоном ответил официант.
— По результату разница в чем?
— Традиционный ростбиф более сочный, но он на любителя. Если вы у нас впервые, советую попробовать свиные ребра, они у нас просто чудесные.
— Традиционный английский ростбиф более кровяной, — вдруг сказала Бертезен. — Из этой же серии черный пудинг, он тоже с добавлением крови.
— Про пудинг вы правы, мадемуазель, а вот в мясе крови нет. То, что называется «мясо с кровью» — это мясной сок. Вода, окрашенная белком миоглобином, — с очередным полупоклоном поправил Софию официант Чарльз.
Бертезен отвечать не стала и мило улыбнулась, но при этом взгляд ее показал крайне небрежное отношение к словам официанта. Молодой японец на ее улыбку не отреагировал, стоял чуть склонившись и предупредительно нас оглядывая поочередно.
Чем-то официант мне не то чтобы не нравился, а как-то вот против шерсти. Но вот чем и почему — не могу понять.
— А ты откуда знаешь, сестренка? — глядя на Бертезен между тем заинтересовался да Сильва.
— Проходила практику на скотобойне, — приятно улыбнулась красноглазая девушка.
— Да, и что ты там напрактиковала?
— Обычный ростбиф из обескровленного мяса, «традиционный» с кровью.
— А подробнее?
— Ты точно хочешь это слышать?
— Человек венец природы, самый главный хищник на планете! Я всегда, когда ем мясо, думаю давно ли оно бегало по травке и мычало
хрюкало или кукарекало, так что давай, удиви нас!Бертезен с вопросом посмотрела на Надежду. Ее кавайная светлость изучала меню и на беседу за столом на обращала внимания, словно самоустранившись. Поэтому, не видя негативной реакции, красноглазая девушка заговорила.
— В Российской Конфедерации, как и во всех странах Большой Тройки подписавших Декларацию ООН о гуманном отношении к животным, при забое животное сначала оглушается, а после уже подвешивается вниз головой и туше вскрывают горло чтобы ее обескровить. Но есть в законе лазейки, — еще раз мило улыбнулась Бертезен официанту. — Например, в еврейских автономиях согласно религиозным традициям разрешен кошерный метод убоя, когда горло режется не оглушенному животному. Умирает коровка пусть быстро, но все же не совсем сразу. Именно таким способом наверняка была умерщвлена свинка, ребрышки которой рекламирует тебе сейчас Чарльз…
— А как соотносится кошерный способ со свининой? — не понял да Сильва.
— Никак не соотносится, свиное мясо такого забоя нелегально сюда едет. Как и патентованное мясо для ростбифа. Да, Чарльз?
— Так кровь то там откуда, если ее сливают? — не унимался да Сильва.
— Я еще не закончила, — чуть закатила глаза Бертезен, показывая недовольство напором бразильца. — Традиционный английский способ не подразумевает обескровливания туши. Оглушенному животному через межреберный разрез вставляют меха в грудину и надувают пока не наступает смерть от удушья, горло при этом не режут и кровь не выпускают, а мясо после этого имеет более темный цвет. Пред ним roast-beef окровавленный и трюфли, роскошь юных лет… — продекламировала вдруг Бертезен с выражением. — Читайте классику, леди и джентльмены, Александр Сергеевич ерунды не скажет. Чарльз нам тоже правды не скажет, потому что подобный способ забоя на территории Конфедерации незаконный, а кровавое мясо хранится недолго, замораживать его нежелательно, так что его определенно не из других территорий везут, а откуда-то отсюда неподалеку. Так что подтвердить Чарльз мои слова не может, но зато может многозначительно промолчать. В этот ресторан все же за вкусным мясом ходят, а не за соблюдением законов.
Официант Чарльз, глядя перед собой и чуть склонив голову действительно многозначительно молчал. Ну вот что-то меня в нем цепляет, никак понять не могу. Если бы еще не это плавающее состояний фоном, и не волны неприязни от Ангелины, я бы, наверное, смог понять что именно, а так — никак не получается.
— Карлито, друг, давай мне что-нибудь традиционное, но только без крови, а? — задумчиво изрек да Сильва.
Пока все присутствующие делали заказ, я сосредоточился на восприятии своего пограничного состояния. Ощущение чужого присутствия за спиной давно прошло, но плавающая легкость раздвоения никак не уходила. Даже понемногу усиливалась — чужие голоса словно множились эхом на краю слышимости. Очень странное чувство, может быть уже пора начинать волноваться?
«Альбин, как думаешь?»
«Все показатели организма в норме, шеф, я не понимаю, о каком состоянии идет речь»
Когда официант принял заказ, за столом началась непринужденная беседа, в которой я участия не принимал, пытался понять и осознать себя в странной действительности. Стоит Надежде говорить или не стоит? Все же ощущения мимолетные, едва заметные.
— О, смотрите, там тоже Чарльз! — вдруг громко произнес да Сильва, показывая на проходящего мимо официанта. Это тоже был молодой японец, и у него также на груди был бейдж с именем «Charles».