"фантастика 2023-136". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
«Выжил, шеф. Сейчас у нас дома, ждет информации куда вы дальше».
«Он знает, что с нами?»
«Он знает, что все живы».
«Откуда?»
«От этого парня», — на мгновение показавшись в дополненной реальности перед взором, ткнула Альбина пальцем в сторону Эля. Когда я на него посмотрел, он явно почувствовал мой взгляд и открыл желтые звериные глаза.
— Мы здесь мы в безопасности? — спросил я тут же.
Не отвечая вслух, Элимелех просто покивал. Странный человек, очень странный.
«Это не человек, шеф»
«Что?»
«Он не совсем человек. Или, даже,
«Ты откуда знаешь?»
«Чувствую. Он существует в эгрегоре, как и я»
«Ты часть моей души. Он, получается, тоже является частью чьей-то?»
«Да»
«И к чьей душе он имеет отношение?»
«Шеф, помните выражение о том, что не стоит вглядываться в бездну?»
«Да»
«Вот и я бы не хотела пробовать искать ответ на этот вопрос».
Неожиданно у меня по спине холодком провело. Вспомнилась Тьма, в которой погибала Надежда — и вместе с картинкой воспоминаний пришло стойкое понимание, что не все знание полезно для здоровья. Однако. Ладно, главное, что у нас теперь есть время спокойно разобраться в происходящем.
Элимелех вдруг, глядя мне в глаза, едва заметно улыбнулся.
— Хорошо, — кивнул я, оглядывая остальных. — Теперь надо попробовать понять, что происходит…
Эта моя фраза была, в некоторой степени, мыслями вслух, но она озадачила всех кроме Элимелеха, судя по виду собравшихся в ставшей тесной комнате.
— А что вы на меня так смотрите?
— Может быть это ты объяснишь нам, что происходит? — с выражением произнесла Бертезен. — А еще расскажешь, почему тебя было два?
Интересный вопрос. И все сейчас на меня очень внимательно смотрят.
Говорить правду им не хочется. Но в то же время есть понимание, что сильно лукавить тоже нельзя, могут почувствовать.
Прикусив губу, я снова посмотрел на странного чернокожего парня.
— Сколько у нас времени?
Вдруг скажет, что немного, и придется отложить объяснение. Не сказал: выставив открытую ладонь в успокаивающем жесте, Эль словно показывал, что беспокоиться не нужно и время есть.
— Хорошо, давайте попробуем разобраться, — неохотно протянул я.
— Ре-е-ебят, ре-е-ебят, я та-а-ак рада чт… чт… — вдруг приподнялась на кресле Прасковья Богдановна. Речь ее звучала как зажеванная пленка магнитофона, помню я еще такие реликтовые девайсы.
«Что было, тем боль и купировала, шеф», — оправдалась Альбина в ответ на мое молчаливое неодобрение. Ничего ей не отвечая, я повернулся к Гарсии.
— Ты можешь ее подлечить?
— Конечно, — уверенно кивнула пришедшая в себя после столь неожиданной инициации девушка и прошла через всю комнату к нашему мастеру-наставнику.
Прасковья Богдановна попыталась встать ей навстречу, но Гарсия положила руки женщине на плечи, опуская обратно.
— Тише, тише, не двигайтесь, — успокаивающе произнесла Гарсия.
Ладони девушки озарило зеленым светом, глаза загорелись — из уголков век появились лоскутья сияния. Гарсия положила руки на шею Прасковье Богдановны и закрыв глаза, пустила импульс жизненной силы. Неожиданно настолько сильный, что Прасковью Богдановну выгнуло дугой, как будто ее током ударило.
Комнату осветило
зеленой вспышкой — да Сильва громко выругался, Гарсия от испуга взвизгнула и отпрыгнула. Прасковья Богдановна, которая взвилась с кресла немыслимо выгибаясь, уже рухнула обратно и наполовину сползла вниз в беспамятстве.— Я не хотела… я только малый импульс… — испуганно шептала Гарсия.
Рядом с Прасковьей Богдановной уже оказался Магнуссон. Он потрогал ей пульс, положил руку на лоб, потянул вверх веко.
— Жива? — негромко спросила Гарсия.
— Похоже, — сдержанно ответил Магнуссон. — Без сознания.
Подхватив Прасковью Богдановну на руки, он перенес ее на кровать.
— Сигурд, она… здорова? — спросил я, не зная как сформулировать.
— Да, — сдержанно ответил тот. — Вроде бы.
Ну, ссадин на лице больше не видно. Кроме Гарсии докторов здесь больше нет, так что будем надеяться на лучшее.
— Да сейчас придет в себя, не переживайте, — вдруг не открывая глаз подал голос Эль.
— Хорошо. Пусть пока побудет в беспамятстве. Нам нужно обсудить происходящее, — осмотрел я всех.
— Пусть, — согласился Магнуссон, садясь на кровать рядом с Прасковьей Богдановной и беря ее за руку.
Осмотрев остальных, которые смотрели то на меня, то на озадаченную Гарсию, я подумал немного и начал говорить.
— По замыслу Надежды мы должны были переместиться в другой мир. Не знаю, зачем, не знаю, почему. Полагаю, ради нашей безопасности. В Инферно же нас ждало нечто, похожее на королеву демонов…
В этот момент Эль открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.
— Ты что-то знаешь? — спросил я странного чернокожего парня.
Отвечать он не стал, просто прикрыл глаза и снова удалился в космос. Так, ясно-понятно: если что-то и знает, отвечать не собирается. Может быть пока не собирается — надо его наедине поймать.
— Появление демонессы явно стало неожиданностью для Надежды, и она вернулась и вернула нас назад. Для нашего сокрытия, после ухода, она должна была уничтожить Круг Стихий…
— Нет, — вдруг не открывая глаз произнес Эль. — Для вашего сокрытия должен был состояться фейерверк выплеска силы, просто столкновение разности потенциалов. Разнес арену в щепки кто-то другой.
— Кто?
— Кто-то, у кого хватило силы направленно изменить энергию выплеска силы не вверх, разрушая купол Наденьки, а повернуть импульс так, что Круг Стихий замкнулся на себя и разрушился вместе с амфитеатром.
Когда чернокожий парень замолчал, мы все переглянулись. Я даже не понял, что меня из услышанного поразило больше — или смысл, или то что Элимелех назвал Надежду «Наденькой». Но постепенно, как до меня — окончательно, дошел смысл сказанного, я уже, одним из последних, перевел взгляд на Ангелину.
На девушке лица не было. Ведь из могущественных владеющих — из тех, кого мы все знали, на трибунах оставался только князь Новиков.
— Я не верю, — прошептала Ангелина.
— Твоя вера не имеет значение, — снова заговорил Элимелех не открывая глаз. — Разрушить Круг Стихий так, как было сделано, мог только один человек, который находился на трибунах. И мы все его знаем.