"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Хотя, с другой стороны, никто не знал, что я на оккупированных территориях оказался. Точнее, мало кто знал. Так что, выбравшись, можно тишком добраться до Москвы и там уже заняться собой, своим обустройством. Ту же квартиру получить, пусть небольшую, но желательно со всеми удобствами и отдельную. Можно и так сделать, но, думаю, не стоит. Мне же нужно как-то легализовать трофеи, а раз я не был на оккупированных территориях, так откуда они? Значит, присоединяемся. Я вообще при прорыве к нашим планирую награду заработать. Орден мне очень серьёзно в легализации поможет, особенно в столице. Нужно этим воспользоваться, пока они не обесценились. Это потом, при наступлении, после сорок третьего, их будут давать любому, даже за то, что просто рядом с командиром стоял и морально его поддерживал. И до
Спал я в палатке. Место неудачное попалось: болото рядом, комаров много. Поставил её, бросил шкуру медвежью (привык на ней спать), сверху одеяло на себя натянул, ну и подушку под голову. Вот так и спал обычно. Сейчас же я быстро оделся, оружие на себя, палатку убрал и скорым шагом направился наперерез группе окруженцев. До наших немало топать, несколько сотен километров, те уже под Могилёвом, но ничего, думаю, справимся. Я вот не раз на посыльном мотоцикле под видом немца в форме ефрейтора вермахта катался по дорогам, пристраиваясь к колоннам, и никто особого внимания не обращал. Сотен пять километров так намотал, а тут что, не справимся? Угоним пару грузовиков и сократим себе путь до наших. Тут, главное, с командиром сговориться. Не сговорюсь с этим – договорюсь с другим. Вот так, встав у них на пути (вроде вокруг больше никого), я и заявил достаточно громко:
– Стой! Стрелять буду!
Стрелять по мне не стали, даже от неожиданности. Видимо, то, что я говорю на русском языке, их немного успокоило, потому как почти сразу услышал ответный окрик:
– Кто такой?
– Гражданин Советского Союза. Партизаню тут понемногу в одиночку.
– Выходи, поговорим.
– А вы стрелять не будете?
– Это ты нас пугал. Выходи.
В общем, я вышел, прижимая к боку локтем автомат, чтобы не качался. Осмотрев окруженцев, сразу понял, что тут сборная солянка, даже двое танкистов были, три лётчика и два пограничника. Остальные из стрелков и артиллеристов. Ан нет, вот один боец НКВД и военврач стоят рядом. Две женщины, медики, рядом с военврачом идут, там же носилки с ранеными. Три командира было, военврача я не считаю. Пожилой капитан-артиллерист, кавказских кровей, это с ним мы перекликались, старлей-стрелок и младший лейтенант, тоже артиллерист. Подойдя, я поздоровался:
– Доброго утра.
– Партизан, значит? – спросил капитан, осмотрев меня с ног до головы.
– Партизан. Вчера мину поставил на дороге, грузовик подорвался, сегодня склад поджёг ночью. Бывший наш, сейчас его уже немцы охраняют. Больше двух десятков немецких солдат перебил за два последних дня и трёх офицеров. Сейчас направляюсь к нашим. Далеко идти, немцы Могилёв в осаду взяли. Уже больше десяти дней как. В окружении наши держатся.
– Брешешь! – воскликнул капитан.
– Сам сводку Совинформбюро слышал. Минск пал ещё двадцать восьмого июня, это мы тут в котле варимся.
– Где ты сводку слышал? – насторожился капитан.
– Тут штаб дивизии неподалёку стоял, там рация работала. Дивизия уже снялась и на прорыв пошла.
– А ты чего?
– Толпой на пулемёты? Нет уж, спасибо. Тем более я не военнослужащий. Мне всего восемнадцать лет, я лучше тихой сапой проберусь между немецких постов и пойду к нашим.
– А сможешь пробраться?
– Пф, – только с презрением фыркнул я на такой глупый вопрос, – легко. Я тут с боевыми интендантами по немецким тылам две недели бегал, творил что хотел, немцы меня поймать не могли. Тут тем более не поймают.
– А нас провести сможешь? – спросил капитан с надеждой.
– Честно говоря, это сложно. Одно дело – одному, другое – такую толпу вести. Хотя да, смогу. Я возьмусь вас провести, если только будете слушаться меня, что и как делать. Вы, товарищ капитан, – командир, тут сомнений нет, а я проводником буду, проводников слушать требуется.
Пока мы общались, остальные устроились на отдых, упали там, где стояли. Было видно, что люди вымотались: похоже, они ещё часть ночи шли, возможно, с вечера. Мы тоже присели на мох, и капитан сказал:
– Возражений не имею. Проводник нам нужен. Мы тут полночи вокруг болота ходим, никак обойти не можем, вымотались все.
– Да, болото тут глубокое. Я в него немцев заманить хотел, жаль, не утопли. Однако пара тропок через
него есть, можно сократить путь.– Какой, вообще, план? Я артиллерист, по таким делам не сведущ, а ты, вижу, бывалый.
– Это точно, боевые интенданты меня натренировали хорошо за эти две недели.
– Кстати, что за интенданты такие, не пойму?
– О-о-о. Это просто звери, как боевые хомячки, – сказал я, протянув. Заметив, что вокруг меня начинают собираться бойцы, поставив двоих на охрану стоянки, я продолжил: – Знаете, раньше я мечтал стать танкистом, ну или лётчиком. Хотя понимал, что лётчиком мне не стать никогда. Здоровьем я крепок, но у меня аэрофобия.
– Это что? – спросил один из бойцов.
– Боязнь высоты в острой форме, – пояснил я, и ничуть не шутил, для меня перелёты по разным странам в прошлом теле были мучением, я никогда не брал места у окон, потому и увлёкся йогой и медитацией, это помогало. – Так вот, раньше я мечтал получить такую известную профессию, но когда началась война, и я повстречал боевую группу интендантов, я влюбился в них. Я хочу стать интендантом, и когда меня призовут, а я думаю, порог для призывников снизят, скоро и восемнадцатилетних призывать будут, то я точно пойду по пути интендантов. Не тыловиков, а боевых. То, что начнётся война, я знал, за два дня узнал, двадцатого, ещё в Минске от генералов слышал. Решил к границе поближе перебраться, интересно же, как наши вломят немцам. В Белостоке на железнодорожной станции митинг был, майор один убеждал людей, что войны не будет, ну я и вылез, взял слово…
– Стой, так это тебя мы всю ночь искали? – возмутился старлей и пояснил, когда остальные на него взгляды перевели: – Я из комендатуры Белостока.
– А где я не прав был? Началась война в указанное время? Так какие ко мне претензии? – спросил я, на что старлей промолчал. – Ну вот, я понял, что меня могут арестовать, и сбежал. Ночевал за городом, вот так войну и встретил. Направился в сторону Кобрина и вот там ночью наткнулся на группу наших бойцов. Восемь ровным счётом. Причём все оказались командирами. Это и были интенданты. Я не знаю их фамилий, они пользовались позывными и звания носили армейские. Командиром был капитан Минск. Я произвёл на них впечатление точностью стрельбы, поэтому они приняли меня в свою группу. Я с восьмисот метров положил три пули точно в головы трём мотоциклистам. Они на посту были, на перекрестке. С них сняли форму, мужики переоделись под немцев, грузовик немецкий уже был, и вот так начали творить.
Вы наверняка заинтересовались тем, что мы творили? Думаете, диверсии? Тут вы будете и правы, и нет. Кто такие интенданты? Они занимаются обеспечением наших войск. Однако, чтобы что-то получить, чтобы пушки, снаряды или танки отправили им, а не в другую часть, таких отправляющих нужно ещё уговорить, нужно смазать шестерни военной бюрократической машины. Обычно это спиртное или какие-нибудь подарки. Не морщитесь, это правда жизни, именно так тылы и работают. Когда началась война, в цене стали трофеи, пистолеты, автоматы, мотоциклы и машины. Только откуда их взять, когда немцы наступают, а те, кто прорывается к нашим, приносят мизер, да и его ещё поди сменяй.
Вот в чью-то светлую голову и пришла идея создать боевые группы из интендантов и начать таскать трофеи самим, благо на передовой слоёный пирог: непонятно, где наши, а где немцы. Создали три группы и отправили, и пошло дело. Атаковали мелкие отряды, захватывали машины. Вон, командарму на день рождения подарили фрицевский кабриолет. Трофеи пошли, наша армия начала получать множество военных грузов со складов. Лётчики первым делом прикрывали армию от налётов, решилась проблема с нехваткой боеприпасов и вооружения. Поэтому начали создавать ещё группы, вот с одной такой я и повстречался. Интенданты с помощью армейских разведчиков создавали безопасные коридоры, находили, где нет немцев, и перегоняли технику к нашим. Даже танки были. Я сам за эти две недели совместной охоты поучаствовал в захвате и перегоне двадцати семи легковых автомобилей, сотни грузовых с грузами, бронетехники и танков. Танков мы всего три захватили, а вот бронетранспортёров почти два десятка. Это немецкие. Не меньше мы советской техники отправили: находили брошенную без топлива на дороге, заправляли и отправляли.