"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21

– Зачем? В одном я с мальчиком согласен…

Царь Царей подался вперед:

– Как это у них выходит? Слышал? Обсуждают меня, как мерина… А я сижу тут и жду своей участи.

– За месяц я четырежды бывал в плену, – Джен пожал плечами. – Проклинал себя на все корки.

– О, не ты один! – Владыка красноречиво скривился. – Я думаю, мы поладим, Джен. И ты мне все расскажешь. Про все четыре плена!

Парень не нашелся с ответом. А владыка в нем и не нуждался.

– Нет, ты послушай, куда забрели!

– …как с нами жить? – Верховный отрывисто хохотнул. – Ты смеешься? Только слепец не заметил: Царство уничтожено, – он дождался кивка советника и тогда продолжил: – Видишь? Ты тоже понимаешь. Маги и смертные, Круг и отщепенцы… да мы сами разорвали Царство изнутри. Конец. Круг скончался, столица в осаде. Даже если отщепенцы и в самом деле мертвы, все до единого… Бездна, какая разница! Нагада уже взяла побережье. И мы понятия не имеем, что на других границах. Может, там еще хуже?

Сердце Джена гулко стучало.

– Может, – медленно кивнул советник.

– Тогда чего ты хочешь? Зачем? – Ничего не понимая, маг покачал головой.

– Я смотрю иначе, Самер Алай, – вельможа почти шептал, но оттого северное имя лишь стало весомее. – У нас есть царь, Верховный, какие-никакие мечи и я. И Гиллу Тхан. К бесам границы! Гиллу Тхан мы уж как-нибудь защитим. Здесь будет новое Царство, а черви пусть сожрут труп старого.

Он сказал и впился в собеседника взглядом. Верховный тряхнул головой. Набрал в грудь воздуха.

– Я согласен! – Джен вздрогнул от голоса царя. Пока чародей не успел опомниться, тот встал и громко повторил: – Согласен. Если полезу в столицу, и погибнут тысячи… Я согласен, вы поняли?

Лицо Верховного застыло, как каменная маска. Он моргнул, соображая, что это значит для него, для Круга, для всех магов. Советник, впрочем, перестал замечать Первого, теперь он глядел только на владыку. Ну точно удав.

– Тогда выйди и скажи об этом войску, – тихо произнес он.

Треклятая рана! Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота, и еще юноша трясся от холода. Мир медленно, но верно вертелся, когда парень услышал:

– Что, Джен? Как думаешь?

Царь зачем-то протягивал руку. Джен ничего не думал и уже не знал, о чем тот спрашивает, но потянулся, из последних сил ухватился за протянутую ладонь.

– Все верно, хватит тут сидеть. И не забудь! Ты обещал все рассказать. Так и знай, я никогда не прощу, ес…

Провал в памяти. Владыка что-то выговаривает Верховному.

– …в мой шатер! Если не больше пары минут… Да он умирает, ты что, не видишь?! – сердитый голос проник сквозь пелену. – Только пару минут… все, я решил!

Маг стоял в стороне, а советник почти взвалил юношу на себя. «Чтобы владыка вышел к воинам, вот что ему надо. – От всего тела осталась пульсирующая рана, быть может, это она и говорила, это кровь стучала ему в висках: – Только того и нужно. Чтобы владыка вышел к воинам».

Дым костров. Лысый холм. Первые лучи солнца позолотили старую кладку. Солдаты собрались в кучу у походной кухни, и с появлением лучезарного все обернулись.

Джен не слышал, что говорил царь. Он закрыл глаза – все равно то и дело проваливался в забытье. Потом раздались голоса рожков и грохот мечей о щиты.

Воины топали ногами. Стучали древками копий в землю, пока в сумятице не родился ритм, и тогда гвалт слился в клич.

– Абъ-Яз! Абъ-Яз! – ревели воины и топали, стучали, громыхали, вздымая к небу клинки. – АБЪЯЗ!

Джен понимал их радость: они узнали, за что теперь сражаться и ради чего жить. Простые деревенские парни, они еще не знали, чем все заканчивается. В их кличе Джену слышалась одно. Война! – гудела под ногами земля. Война! – пели рожки.

Война.

Всеволод Алферов Мгла над миром

История первая Нечто мертвое

Ненависть – нечто мертвое.

Кто из вас хотел бы стать склепом?

Джебран Халиль Джебран

1

К суду и казни его вывели минута в минуту. Гонг в храме владыки времени как раз заговорил, возвещая полдень, когда пленника вытолкнули навстречу солнцу – и смерти. «Могли бы и припоздать с судилищем», – подумал Аджт.

День выдался ясным и звонким, как всегда бывает после сезона дождей. В Священном Круге, где обитель вершит правосудие и провожает на костер усопших, собрались две или три дюжины зевак. Некоторые скучали, иные прятали взгляд, прочие же смотрели с неприкрытой ненавистью. Поначалу чародей оглядывался, интересуясь, кто как себя ведет. Не каждому дано увидеть свой последний час. Впрочем, он быстро потерял интерес и к этому.

Над столичной обителью бесновалась стая воронья. Их пронзительный гомон мешался с гулом большого города – со своего места маг едва слышал приговор. Судья прилежно раскрывал рот, вот только вместо слов до чародея долетал лишь вороний грай.

«Могло быть хуже, – сказал себе Аджит. – Могло быть куда хуже… Выпрямись! Магу не пристало встречать испытания вот так».

И чародей расправил плечи и улыбнулся.

* * *

Одиночество…

Волны ветра

в полынной горечи степных трав.

Каллиграфическая кисть скользила по бумаге легко и привычно. Аджит на мгновение задумался и приписал снизу:

Здравствуй, подруга-тоска…

Петелька в слове «тоска» получилась слишком жирной. Придворные каллиграфы, пишущие так, что в вязи букв проглядывали львы и лебеди, антилопы и горные бараны, – изругали бы Аджита в пух и прах. Пусть их. Ему не нравилось новое поветрие: не то писать, не то рисовать. Должно быть, до восстания узурпатор был последним деревенщиной, раз его придворные выводят стихи в картинках.

Аджит поморщился и отложил кисть.

«Дыхание Бездны! О чем я думаю? Как будто, это двор виноват, что я жду и битый час пытаюсь унять дрожь в руках!»