"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19

Часть станичников словно невзначай рассредоточилась вокруг барского дома в кажущемся беспорядке. В итоге же – дом был плотно перекрыт. Двое же демонстративно поднялись на невысокое крыльцо и встали у дверей часовыми, не то отдавая почести начальнику, не то арестовывая владельца имения.

С Муравьевым внутрь зашел только дон Карлос. Чиновник владел всеми тремя основными языками региона и являлся незаменимым в качестве переводчика. Впрочем, как знал Николай, наградой ему за разгром повстанцев должен был стать офицерский чин. Бывший воспитанник иезуитов сам попросил об этом наместника, говоря, что желал бы сменить штатский мундир.

– Присаживайтесь, господа.

Гостиная не потрясла Николая обстановкой. Видно было, что хозяин старается выделиться, продемонстрировать достаток, однако мебель показалась Муравьеву не более чем жалким подражанием виденному в действительно достойных домах. Но там владельцы принадлежали к аристократии и умели отличить подлинное от подделки. Не говоря об общем впечатлении от хозяйской безвкусицы, когда набор предметов отнюдь не порождал ансамбль.

– До его превосходительства дошли сведения, будто вы используете в асиенде рабский труд, – сразу перешел к делу Николай.

В каком ином случае он мог бы говорить дипломатичнее, в этом – не считал нужным.

– Я свободный человек и имею право поступать так, как захочу, – довольно миролюбиво ответил Клайтон. – Так же как отчитываться в своих действиях я ни перед кем не обязан.

– Ошибаетесь. Любой подданный должен соблюдать законы страны. Рабовладение в Российской империи запрещено. Я понимаю, вы могли этого не знать, и поэтому довожу сей факт до вашего сведения, – скучающим тоном произнес Муравьев.

Внутри его все кипело, но положение обязывало, и он не давал выхода эмоциям.

– Ошибаетесь как раз вы. Я не являюсь подданным вашего императора, и потому его законы меня не касаются, – возразил плантатор.

– Но вы проживаете на территории империи, и потому действующие законы касаются и вас.

– Я – свободный человек, – повторил Клайтон. – И занял землю по праву сильного. Что я здесь делаю и каким образом веду хозяйство, не касается никого.

– Но только в Луизиане или в любом другом штате. Здесь дело другое. В соответствии с данными мне полномочиями вынужден вас предупредить: или вы меняете способ хозяйствования, или покидаете российские пределы.

– По какому праву вы мне такое говорите? – вскинулся Клайтон.

– По праву представителя власти.

– Я ее не признаю, – жестко отозвался плантатор. – Повторяю – я свободный человек и таковым останусь и впредь.

– Что ж, выбор вами сделан. Сколько дней вам дать на сборы?

– Какие сборы? – Клайтон упорно играл в непонимание.

Или действительно не понимал. Муравьеву собеседник не показался чересчур умным.

– Вы отказались соблюдать законы империи и потому обязаны в кратчайший срок покинуть ее территорию. В противном случае я буду обязан арестовать вас, и дальнейшую судьбу будет решать наместник.

– Что?! – Клайтон приподнялся.

– Я непонятно выразился? – Капитан не двинулся с места.

– Вы предлагаете мне бросить мою землю?

– У вас есть на нее документы?

– Какие могут быть документы? – заорал плантатор.

– Удостоверяющие ваше право на владение.

Сунувшийся было в гостиную негр с подносом от крика хозяина испуганно шарахнулся прочь.

– Убирайтесь вон!

Но дверь резко отворилась, и в ее проеме возник Быкадоров. За спиной сотника виднелось еще несколько казаков.

– Вон отправитесь вы, – по-прежнему спокойно подытожил Николай. – На сборы вам дается неделя. После чего все имущество будет просто конфисковано в казну.

– Мои люди… – начал было Клайтон.

– При малейшей попытке сопротивления, согласно указу наместника, все вы считаетесь разбойниками со всеми вытекающими последствиями, – понял его мысль капитан.

Смотреть на рабовладельца было страшно. Он покраснел так, что, казалось, его сейчас хватит удар. Клайтон задыхался, ловил воздух открытым ртом, а пальцы судорожно шарили у ворота.

Муравьев терпеливо ждал. Ему было ничуть не жаль плантатора. Более того, наглость хозяина возмущала офицера настолько, что он бы не отказался преподать тому урок.

Рабовладелец оказался живуч. Он кое-как отдышался, шагнул к дальнему столику и припал к стоявшему там кувшину с водой. После воды наступил очередь сигары. В нарушении всех приличий гостям ничего не предлагалось, хотя еще вопрос – приняли бы они предложенное?

Пальцы Клайтона, когда он прикуривал, заметно дрожали.

– Когда я смогу получить деньги за землю? – все больше успокаиваясь, спросил он.

– Как вы говорите, земля ничья, так о каких деньгах может идти речь? Если бы вы ее купили или получили официально – дело другое.

– Я вложил в нее свой труд, – веско заявил хозяин.

– Не свой, а рабов, – уточнил Муравьев.

– Обработанная земля, дом, постройки, – не слушая, продолжал перечислять Клайтон.

– Прежде чем что-то занимать, надо как минимум получить на это согласие. Так что через неделю я вновь буду здесь. – Николай поднялся и пошел прочь.

– Столько денег и где я их получу? – донеслось до него причитание. – Столько сил!..

– Это – не мои проблемы, – сказал вместо прощания Муравьев.

18

– Жан, есть прекрасная новость! – Де Гюсак вошел сияющий, словно внезапно на склоне лет получил в наследство секрет омоложения. – Лафит в городе!

– Я знаю. – Липранди оторвался от тетради, куда делал какую-то запись.

Рядом на столе лежала дымящаяся трубка и стояла чашка кофе.

– Откуда? – удивился было Гюсак, но тут же вспомнил о многочисленных знакомых своего напарника во всех слоях общества, равно как и на многих важных постах, и произнес: – Хотя чего я удивляюсь?

– Вот именно, – согласился Липранди и потянулся за трубкой.

Его политика принесла определенные плоды. В кратчайший срок Липранди сделался довольно популярной личностью в Новом Орлеане, и его осведомленность в делах просто поражала. Притом что делился он с напарником отнюдь не всем узнанным.

Незачем было знать Гюсаку все. Например, о появившейся сети доброхотов, которые не только поставляли информацию Липранди, но уже и сами передавали ее дальше. Если какие-то детали пока еще могли ускользнуть от внимания агентов, то общие тенденции просматривались четко.