"Фантастика 2023-173". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Справимся, Воронцов, не переживай. Всех персидских тварей перебьем как бешеных собак. Сам ты как? С нами?
— Нет, Коновалов, я сам по себе. Мне соседний городишко навестить треба. Дела кое-какие порешать. Перед самым уходом оставь несколько толковых бойцов, умеющих обращаться со взрывчаткой. Надеюсь, таковые найдутся? Пусть отправят всё это военное барахло к чертовой бабушке. По возвращении тебе и всем парням наше командование преогромное спасибо скажет за этот подвиг.
— Не сумлевайся, прапор, саперы есть. Все спалим и на воздух подымем, ни единой портянки врагу не достанется.
— В таком случае, прощевайте братцы… нет, лучше — до встречи у своих.
Распрощались с бывшими пленными, пожелав друг другу удачи. При следующей встрече в спокойной обстановке меня обещали неделю поить чистейшим
Уходя услышал четкие распоряжения, отдаваемые прапорщиком Коноваловым. Улыбнулся про себя, движуха началась, народ стреляный и злой, не подведет.
Далее мой путь лежал в Махмудабад. Благодаря подробной информации, полученной от двух немецких наемников, план центральной части города с обозначениями прилегающих улиц и всех значимых строений был надежно запечатлен в моей памяти. Поэтому блуждать бесцельно в потемках я не собираюсь. Да и Махмудабад городом назвать можно лишь с великой натяжкой. Дай Бог тысяч пять жителей. При этом площадь он занимает приличную, широко раскинувшись вдоль озера Гаджикабул. Для здешних реалий водоем немалый овальной формы три с половиной версты в длину две в ширину и, суля по имеющейся в моем распоряжении карте, глубиной до двух с половиной саженей. На южной стороне его раскинулось поселение казаков станица Вельяминовка. Что стало с казачками и их семьями сказать трудно, скорее всего, бежали с отступающими войсками генерала Измайлова. Впрочем, проверить возможности у меня нет, мне туда без надобности, поскольку все, что меня интересует находится здесь в Махмудабаде.
Восточная традиция предписывает правоверному мусульманину обнести свой дом высокой стеной. Несмотря на то, что многие жители Азербайджана приняли христианство, привычка отгораживаться от чужих глаз сохранилась. Оказавшись на улицах города, почувствовал себя будто в лабиринте. Чтобы не привлекать внимания к своей персоне переоделся в одежду сарбаза, конфискованную у одного погибшего от моей руки персидского воина подходящей комплекции.
Редкие прохожие не обращали внимания на одинокого бойца, уверенно следующего куда-то по своим военным делам. Чтобы добраться до центра неспешным прогулочным шагом мне потребовалось около получаса. Выйдя на центральную площадь, увидел интересующее меня здание — бывшая летняя резиденция какого-то там местного то ли князька, то ли хана. До вторжения персидских войск здесь располагалась городская управа. Теперь здание занято под нужды оккупационной администрации. В левом его крыле находятся интересующие меня люди.
Оставив заплечный мешок с вещами под кроной одного из деревьев разбитого неподалеку от дворца парка, вооружился лишь двумя револьверами и парой изъятых у Петера и Франца армейских ножей, изготовленных в германском городе Золинген. Отличная сталь, прекрасно держит заточку. Если бы я не был способен контролировать рост волос на теле, в качестве бритвы использовал бы один из этих клинков, ну или оба поочередно.
Насколько мне известно, пленные русские офицеры содержатся под круглосуточной охраной в левом крыле здания.
Проникнуть внутрь дворца не составило ни малейших трудностей, даже убивать никого не пришлось. Часовой у двери в специально оборудованную в качестве тюремной камены комнату по традиции спал, усевшись на подоконник. При этом винтовку из рук не выпускал. Мышцы расслаблены, так что шею свернуть спящему мужчине не составило труда. При этом с удовлетворением отметил существенное увеличение своей физической силы. Немного веса поднабрать и можно с уверенностью говорить о возвращении прежних кондиций.
Далее на повестке посещение караульного помещения. Тут все дружно спали, ибо ночь для правоверного мусульманина время еды в Рамадан и спанья в остальное время. Сейчас, насколько мне известно, не месяц обязательного мусульманского поста, выходит, бодрствовать не имеет смысла, даже если положено это делать по уставу.
Трех человек лежавших на кошмах в комнате отдыха бережно придушил. С крючка на стене снял нужный мне ключ и проследовал обратно к двери интересующей меня камеры.
Мой Дар ведуна не подвел, ключ прекрасно подошел к замку. Пара легких щелчков. Дверь распахнулась на густо смазанных жиром петлях практически бесшумно. Камера
оказалась довольно ярко освещена тремя развешенными по стенам керосиновыми лампами.А нехило так живут пленные офицеры. Кровати деревянные в количестве четырех штук с добротными матрасами и постельным бельем. И говном тут не пахнет как в бараке солдатиков. Даже недопитая бутылка вина на столе и недоеденная еда в тарелках. На кроватях четыре тела. Ага, двое моих старых знакомых. Один — лейтенант Новиков «знаток уставов», что когда-то отчитывал меня у входа в офицерскую столовую. Второй — и вовсе мой старинный знакомый, благодаря которому я оказался в армии, боярич Орлов. С удовлетворением отметил, что магические Источники у обоих буквально выгорели. По всей видимости, это случилось во время атаки вражеских чародеев. Поделом, не стоило им выпадать из общей обоймы и тем самым подставлять весь полк. Двое других были мне незнакомы. Сразу видно, что, в отличие от рядовых бойцов, эти от голода не страдают. Перегаром изрядно попахивает, значит, не один пузырь всосали. Суки высокородные! Их подчиненные с голодухи пухнут, а эти тут бухают, в комфортной обстановке.
Я понимаю, гнев мой в отношении пленных офицеров иррационален, от них, в общем-то, ничего не зависит. Посадили в барак — сиди. Поместили в комфортные условия — наслаждайся жизнью. Однако ничего не могу с собой поделать. Злюсь, как детсадовский карапуз на «злую няню», заставляющую ребенка есть невкусную манную кашу.
В камере оказалась еще одна дверь. Открыл, осмотрелся и был несказанно удивлен. Ба! Да у них тут и туалетная комната с унитазом и душевой. У меня аж все тело зачесалось — так захотелось принять душ и хорошенько оттереть кожу мылом и мочалкой. Однако не время и не место. Набрав в легкие побольше воздуха, громко гаркнул как на плацу:
— Господа офицера! Па-а-дъем! — После чего тихонько, чисто для успокоения собственных нервов добавил: — Мать их за ногу, на дворе война, а эти дрыхнут, как ни в чем не бывало, сибариты херовы. Вытаскивай вас из дерьмища.
Глава 20
Ночь, Луна закатилась за горы, окрестности освещает лишь тусклый свет звезд. Температура воздуха около десяти градусов. Цикады в придорожных кустах ведут свои бесконечные разговоры. Легкий ветерок шевелит кроны деревьев и обдувает разгоряченные лица пяти идущих спорым шагом мужчин.
Двоих из четверки освобожденных офицеров я знаю. Остальных даже хорошенько рассмотреть не успел, с ними познакомлюсь позже, сейчас не до взаимных расшаркиваний.
Мое появление было воспринято офицерами с энтузиазмом. Лишь Орлов, возможно, памятуя былые обиды, как-то кисло поморщился. Бывшие пленники быстро оделись и уже через пару минут были готовы к выходу из темницы, захватив с собой лишь теплые одеяла из верблюжьей шерсти. Трофейное оружие, от греха подальше я им не доверил, мало ли какие комплексы образовались в мозгах этих людей, упаси Боже, выйдут на улицу и начнут шмалять по первому встречному персидскому воину. А нам необходимо выбраться из этой задницы по возможности незамеченными.
Вид часового, сидящего у стеночки с повернутой на сто восемьдесят градусов головой весьма впечатлил господ офицеров. Взгляды их брошенные на меня были весьма противоречивы, Орлов смотрел с явно выраженным страхом, даже невольно коснулся рукой когда-то сломанной челюсти, остальные — с уважением, ибо понимали, что свернуть шею человеку задача нетривиальная даже для очень сильного мужчины, к тому же, мертвый страж вовсе не выглядел слабаком.
Нам повезло. Военных патрулей на пути из города мы не встретили, а несколько гражданских при виде внушительной группы взрослых мужчин предпочли шмыгнуть в первый попавшийся закоулок.