"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Это была галерея, конец которой терялся вдали, со стеной, мерцавшей сотнями шлюзов-мембран. Вроде палубы C на «Жаворонке», только раз в двадцать длиннее, а может быть, в тридцать или сорок. Все шлюзы были одинаковы, и Литвин, чтобы не запутаться, отсчитал от своего семьдесят семь, влез внутрь и пристроил свою ношу рядом с хозяином модуля.
— Вот так, ребята… Вместе вам будет веселее.
«Надо его подключить, — беззвучно произнёс Корабль. — Иначе он погибнет».
— Подключить? Куда?
«К дублирующей магистрали».
Сверху упал кабель с тёмной овальной присоской. Литвин повертел её в руках и налепил на лоб пилоту.
«Не сюда. К шее, к нервному узлу».
Он
— Далеко ли до нашего флота? И сколько в нём кораблей?
«В земных мерах — четырнадцать и три десятых миллиона километров. Отдельные объекты не видны, двигаются компактной группой».
— Время встречи?
«Через тридцать шесть часов».
Идут, подумал Литвин, идут! Выручить бы Эби, а там как в сказке — день продержаться да ночь простоять!
Он бросил взгляд на бесконечную шеренгу шлюзов, и ликование померкло. Усталость навалилась на него и вместе с нею — безысходность, голод, страх. На миг он ощутил себя в ловушке среди этих стен и сотен боевых машин, зримой силы и мощи пришельцев. Если до драки дойдёт, как справиться с такой армадой? А не дойдёт, так песенка их спета, и его, и Макнил. Они — первичные образцы и, как объяснил Корабль, подлежат уничтожению…
Прищучить бы эту квазиразумную тварь и весь её крысятник! А первым делом посоветоваться с Йо, решил Литвин и полез в модуль.
Его пленница — или союзница? — по-прежнему лежала на полу, вытянув тонкие руки вдоль туловища. Он снял скафандр и шлем, вытащил термос и попытался влить ей в рот тонизирующее питьё. Тонкая струйка побежала из краешка губ по щеке — похоже, она не проглотила ни капли.
«Корабль! — мысленно позвал он. — Что с ней?»
«Она ещё не очнулась. Обычно переход из т’хами к нормальной жизнедеятельности требует от трёх до пяти часов. Кроме того, необходимо питание. Углеводы».
Литвин раскрыл ранец с пайком, нашарил, не глядя, пластиковые тубы, достал, осмотрел. Жёлтая и коричневая, мёд и шоколад… Годится ли это для инопланетянки?.. И как заставить её проглотить? Не ошибся ли он, взяв Йо с собой? Корабль утверждал, что пробуждение не причинит ей вреда… Но, возможно, в залах т’хами есть какие-то устройства, необходимые в этот момент, какое-то особое питание и препараты… Он вдруг испугался, что Йо умрёт или не выйдет из ступора — её лицо казалось белым, точно мрамор, мышцы одеревенели, зрачки растаяли в серебряных глазах.
— Чем мне её накормить? — спросил он и удивился, как хрипло звучит его голос.
Впереди, рядом с полусферой и местом пилота, разошлась стена. За панелью был узкий цилиндрический сосуд с делениями, полный чего-то янтарного, поблёскивающего, текучего. Тонкая трубка (или щупальце с плоским, похожим на монетку штуцером) скользнула к Литвину, затем раздался бесплотный голос: «Пища и биостимуляторы. Вводятся внутривенно».
— Надо прокалывать кожу?
«Нет. Приложить там, где выступают кровеносные сосуды. Лучше на запястье или на внутреннем сгибе локтя. Плотно прижать».
Он так и сделал. Штуцер чуть дёрнулся в пальцах,
янтарная жидкость в сосуде опустилась на деление, и Литвину почудилось, что щёки Йо порозовели. Скорее всего, это было игрой воображения, так как кожа у бино фаата была бледнее, чем у землян. Но одна реакция казалась несомненной — в её глазах голубоватыми тенями замерцали зрачки, будто две рыбки, всплывшие из серебряных озёр.«Она очнётся, — сообщил Корабль. — Только…»
— Да?
«Будет в сильном эмоциональном возбуждении. Она в периоде туахха».
— Это мы переживём, — сказал Литвин, прикладывая штуцер к своему запястью. — Знаешь, я тоже голоден, так что подбрось мне калорий. Желательно две порции.
Штуцер дважды дрогнул и скрылся за стенной обшивкой. Литвин сидел, прислушиваясь, как стремительно и мощно разливается в крови тепло, изгоняя усталость и голод. В голове прояснилось — видимо, это снадобье чужаков было куда эффективнее земных тонизирующих таблеток. Какое-то время он думал разом о сотне вещей: о том, как выручить Макнил, о мёртвых своих камерадах, расфасованных по банкам, о приближавшемся флоте, о живой Галактике, полной опасностей и чудес, о Корабле и сотнях модулей со спящими пилотами и о манящем теле Йо. Мысли мелькали вспышками стробоскопа, но постепенно их бег сделался более плавным, и жар в крови угас. Поднявшись, он шагнул к прозрачной плёнке перед сферическим экраном.
«Корабль!»
«Слушаю».
«Эта ткань — орган управления?»
«Орган управления — сам пилот. Ткань — стыковочный узел с системами модуля. Интерфейс, подобный каффу».
Кокон, как в «грифах», только совершеннее, решил Литвин и полез внутрь. Плёнка сомкнулась вокруг него, охватывая голову, плечи, торс, конечности; он ощутил слабое давление, будто находился под водой на глубине трёх-четырёх метров. Кроме этого — ничего.
«Необходим более тесный контакт, — сообщил Корабль. — Одежда мешает».
— Мешает, так снимем.
Выбравшись из тесных объятий плёнки, он сбросил обувь и комбинезон, покосился на Йо, подумал и прикрыл её своей одеждой. Не ради соблюдения приличий, а чтобы не замёрзла. Хотя в кабине было скорее жарко, чем холодно — видимо, пришельцам нравился тёплый климат.
Плёнка тоже оказалась тёплой, как живое существо. Теперь Литвин ощущал её, словно вторую кожу, и это чувство всё усиливалось, а вместе с ним пришло другое, совсем уж странное, как если бы он внезапно сделался чем-то массивным, угловатым, располагавшимся внутри чудовищной трубы. Умом он сознавал всю иллюзорность этих видений, но мираж казался более зримым, более острым, чем привычное чувство слияния с истребителем. Его рефлексы пилота ожили, заставив мышцы трепетать — нет, не мышцы, а что-то другое, что находилось внизу. Непостижимым образом он ощущал, что висит в верхней части аппарата, похожего на коробок со срезанным углом; к срезу, прямо под его ногами, подходили щелевидное сопло с камерой и обвивающая их спираль, а за этим устройством был ещё какой-то агрегат, тороидальная конструкция с блестящими шарами, разбросанными по её поверхности. От неё исходило то ощущение трепета, что отдавалось в мышцах зовом-напряжением — так, как ухо ловит далёкий звон колоколов.
«Антиграв, — прошелестел Корабль, и Литвин догадался, что речь идёт о торе с шарами. — Гравитационный двигатель. Такой же, как эти, но менее мощный».
Возникли пара огромных колец, охвативших корпус Корабля, и ряды боевых модулей между ними. Очевидно, картина была реальной, отвечавшей положению в пространстве — на заднем плане горели знакомые созвездия и крохотный багровый диск Марса.
Видение исчезло, и Литвин, коснувшись мысленно спирали, спросил:
«А это что за машина?»