"Фантастика 2023-201. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Зашел и… замер столбом на месте. Из комнаты доносился такой знакомый и родной голос! Вера с кем-то разговаривала по телефону. Я аккуратно отпустил курок и поставил на предохранитель. Не хватало еще на жену с пистолетом бросаться. На ходу спрятал ТТ в кобуру, шагнул – и увидел Веру.
– Да, готовьте на утро Петренко, первым оперировать будем, – раздавала она ценные указания. – И не забу…
Тут она чуточку повернулась и увидела меня. Так и не договорив, она бросила трубку, и та упала на столик, недоуменно бормоча что-то.
– Здравствуй, Верочка, – только и успел сказать я, когда наши тела столкнулись и я наконец-то обнял ее.
Она пискнула что-то, задыхаясь оттого,
Дальше не помню. Какой-то промежуток времени выпал из моей памяти, так что я очнулся уже лежащим на полу в сильно расстегнутой одежде и почему-то в одном сапоге. Рядом лежала, прижавшись, Вера, и ее платье тоже как-то находилось не в том виде, который приличествует военврачу второго ранга.
– Мы прямо как молодожены, – смущенно улыбнулась жена, целуя меня в губы. – Давай вставать, приводить себя в порядок. На полу… – хихикнула она, – будто кровати нет.
А я все лежал и любовался, как она ходит по комнате, собирает разбросанные вещи, вешает на место телефонную трубку, возмущенно пищащую короткими гудками, поправляет перед зеркалом прическу.
– Очень скучал по тебе, – сказал я.
– И я тоже. Петя, ну вставай же, переодевайся, поесть что-нибудь надо, – заворчала она довольным голосом.
А я готов был слушать ее без конца. Хорошо ведь: дома, вместе, и пусть все остальное подождет. Никуда эта война не денется, довоюем. Мысль о предстоящем разговоре кольнула и убежала. Потом, пока что я просто наслаждаюсь такой долгожданной встречей.
Вера готовила на скорую руку какую-то еду, а я сидел и рассказывал короткую версию нашего долгого похода домой. Она слушала, иногда охая и вздыхая, время от времени вытирала руку о передник и гладила меня по щеке. Хорошо так посидели. Вот этого мне и не хватало – чтобы дома и с любимой. Вот тогда остальное неважно.
О предложении из НКВД я потом сказал, когда мы уже чай пили. На удивление, жена восприняла его очень спокойно.
– Раз надо, я с тобой. Хоть за границу, хоть в пустыню. А что…
И тут я услышал какой-то странный гул. Сверху откуда-то. И он очень быстро приближался.
– Ложись! Воздух! – крикнул я, толкнул Веру и упал на нее, прикрывая собой.
Рвануло совсем рядом. С противным треском лопнуло оконное стекло, заложило уши. Подождав немного и поняв, что гостинец с небес прилетел один, я встал и выглянул на улицу. Да уж, никуда война не делась. Вот она, в ста шагах от нас, лежит разбитым немецким разведчиком. Что же, придется заканчивать ее, чтобы хоть чай с женой можно было спокойно попить.
Павел Семёнов
Сапер. Том IV
Глава 1
— Отчислить товарища Иванова из школы особого назначения в связи с неуспеваемостью. Направить в распоряжение наркомата, — начальник снял очки, отложил приказ. Внимательно на меня посмотрел. Пожал плечами. Также грустно смотрела вся комиссия. А нет. Ермолаев злорадно ухмыляется. Вот сука, он же все и подстроил…
Отчисляли меня публично, как двоечника. В назидание всем курсантам. Вот, посмотрите, что будет, если плохо учиться. Станете как Петр Соловьев, отстающим.
С самого начала все пошло не так, как виделось мне. Я-то думал, что подтяну немецкий до нужного уровня, мы с каким-нибудь высоколобым специалистом подумаем над подробностями, а в остальное время займусь личной жизнью, да и просто немного отдохну.
Но меня под именем Андрея Иванова, человека без звания и наград, сунули в группу курсантов — и понеслось. Общефизическая подготовка, стрельба, минное дело, радиодело. Весело до смерти. А потом — языки, немецкий и шведский.
И организация немецкой армии. И дипломатический этикет. И что-то еще, чему названия нет. А после занятий самостоятельная работа. То же самое, только с собственноручно написанными конспектами, которые надо было сдать под подпись. Что там секретного в раскладке вилок и ножей на столе — убейте, придумать не могу. Но порядок такой.Я даже не знал, когда спать, не то что личной жизнью заниматься. Кормили в ШОНе на совесть, да. И одежду стирали и гладили. Было где помыться и отдохнуть. Это если времени хватало. Один хлопчик наивно поинтересовался, когда можно будет привести в порядок мысли и чувства. Что-то вроде свободный день случится. Ну и получил обычный ответ: «После победы отдыхать будем, товарищ курсант».
Я, кстати, тоже нарвался на такое. Хорошо, не перед строем, а лично. Куратор мой, майор Безлюдько, меня на землю опускал.
А дело так было. Мы обсуждали какие-то моменты, и я влез с вполне разумным, как мне казалось, предложением.
— Я же возьму жену с собой? Ну, для оперативных целей. Она сможет исполнять обязанности врача посольства, к примеру.
Взгляд майора был способен испепелить что-нибудь большое. Его бы на фронт с такими возможностями. Скажешь ерунду какую, что ему не понравится, и сразу поворачивай в сторону врага. А потом идешь и собираешь обугленные тушки.
— Конечно, товарищ Соловьев, — ответил он, поиграв желваками. — И любовницу возьмем. И бабушку из деревни выпишем, блинчики на завтрак готовить. И ребят из соседнего двора, чтобы вечером компания сложилась пивка попить и козла забить. Вы кем себя возомнили, а? У нас с вами ответственное задание, очень тяжелое и трудное. И тут вы… со своими предложениями. После войны, Петр Николаевич, возьмете кого захотите, и поедете в санаторий. В Сочи. Или Кисловодск. Или еще куда. Думаю, такой заслуженный человек выберет что-нибудь по своему вкусу. А сейчас… работать надо!
Вот это последнее предложение он немного громче сказал. Совсем чуть-чуть. А остальное, перед этим, тихонечко говорил. Но так, что лучше бы кричал. Может. Большого таланта человек. Мне вот почти стыдно стало. Ладно, не хочет Безлюдько, так я его начальника спросить могу. Когда случай будет.
Да, я тут хожу под другим именем. Заставили ходить в штатском. Награды носить тоже не моги. Полная конспирация с секретностью. Утром подъем, построение. Зарядка, завтрак. Учеба по классам, обед. Тихий час. Не для сна, а для повторения словаря слов. Сучий шведский язык! Это он первый дал мне торпеду в борт. Семнадцать гласных звуков. Двойные ударения, а также тонирование слогов. Похож на немецкий, но со своей спецификой. Два одинаково написанных слова могут переводиться по-разному, в зависимости от этого самого тонирования. Причем письменно тоны не обозначаются, а определяются по смыслу. Поди догадайся. Не китайский язык, но где-то близко. Хотя преподавательница сказала, что шведский по сравнению с венгерским — вообще ерунда. А русский, которым мы все владеем свободно, и вовсе второй по сложности в мире после китайского. Так что вперед, товарищи, ничего невозможного.
По шведскому я сразу не потянул. Сколько не долбил — не выходит, хоть ты тресни. Училка — старая жаба, Антонина Александровна — спуску не давала. Двойка за двойкой.
Я надеялся, что хоть немецкий потяну, но Генрих Оттович, с виду типичный вражина из кинофильмов, только поморщился, когда услышал меня. Мол, лучше бы совсем ничего не знал, чем такое. Переучивать всегда хуже. И начал ставить мне гамбургский диалект, так есть шанс, что меня примут за какого-нибудь придурка из сельской глубинки. Гадина, нечего сказать про него больше.